Артем Каменистый - Пограничная река. (Тетралогия)

И дождался.

Реку осветила ракета, следом повисла вторая. Донеслись хлопки установок «Варяга», расцвел огненный цветок – снаряд с «греческим огнем» нашел цель. Хлопнула пушка, потом вторая – бой там гремел нешуточный. Эх, не околеть бы от холода, пока они там добивают поверженный линкор Хайтаны.

В канонаду «Варяга» вплелся новый звук – стреляло орудие хайтанского крейсера. Похоже, на выручку пострадавшему собрату подоспел еще один, а может, и два.

– Тикайте! – стуча зубами, просипел Клепа.

Потянувшись к сумке на поясе, он нащупал застежку, открыл с трудом – пальцы одеревенели и слушаться отказывались. Нашарил цилиндр электрического фонаря, завернутого в пленку, потащил, не удержал – задубевшие руки были будто чужие. Отчаянно пошарил в воде, да разве найдешь теперь!

Полная задница – до берега километра два, да и не понять толком, где он. А посигналить нечем теперь. Вспомнив о чутье клотов, Клепа отчаянно принялся бить ладонями по поверхности воды и в придачу орать непристойности. Ему в этой ситуации приличные слова на ум не приходили: он материл кузнецов, неспособных нормально приковать рукоятку к буравчику, материл Лома за то, что тот сам не поплыл со своей доисторической бомбой, материл себя и своих родителей за то, что вызвался сам на это нехорошее мероприятие. Речным рыбам и хайтам тоже досталось на орехи – Клепа никого не обидел невниманием.

Под конец он матерился уже сипящим шепотом, но при этом ему казалось, что он кричит. Высокий нос «Варяга» он заметил в последний момент, когда судно уже было в десятке метров. Обессиленно плеснувшись еще раз, Клепа прохрипел:

– Стоять, сцуки!..вам!

В воду плюхнулся веревочный трап, но ухватиться за него Клепа не успел – сильная мохнатая рука бесцеремонно ухватила его под мышку, вытащила на палубу. Ноги подогнулись, плюхнувшись на колени, Клепа, стуча зубами как перфоратором, отчеканил:

– Что, суки, не ждали?

Олег, поглядев на его черно-синие губы, констатировал:

– Он серьезно замерз. И, похоже, мозг его вообще замерз до состояния льда. Давайте в трюм нашего героя, ближе к печке.

Клепу спустили по лестнице, начали освобождать его от гидрокостюма и одежды под ним. Олег поднес к губам диверсанта кружку, тот, едва зубы не разбивая о край, вылакал содержимое как воду, сипло поинтересовался:

– Что это за моча?

– Не знаю, но ты это называл коньяком.

– Во я пургу гнал… Э! Олег! Я этих… утопил?

– Утром узнаем. Но вроде им задницу оторвало напрочь. Ты у нас теперь герой – все девки теперь твои будут.

– Это очень хорошая новость. Ты там тогда внизу посмотри хорошенько, не отморозило ли мне член.

Дубин погрел ладони на горячем пушечном стволе. Убедившись, что последнее орудие готово к переходу, скомандовал:

– Все, ребята, за мной! Отвоевались!

Лошадки цепочкой потащились вверх по склону долины. Поскальзываясь на мокрой глине растоптанной тропы, за ними плелись артиллеристы и кшарги. Сзади время от времени счетверенной скроговоркой стреляли картечницы, иногда жидковато гремел мушкетный залп. Арьергард войска землян отходил от брода организованно, не унижаясь до беспорядочного бегства. Правда, и хайты уже не особо давили: бой шел более двенадцати часов – даже эти твари выдохлись.

Батарея добралась до конца подъема, миновала шеренгу мушкетеров заслона – укрывшись под промокшими плащами, бойцы старались уберечь оружие от влаги. Но тщетно – дождь усилился не на шутку, оружие постоянно давало осечки. Часа через два войска останутся без огнестрельного оружия – попросту вымокнут жалкие остатки пороха. А что поделаешь, если ни у кого нитки сухой не осталось?

Наперерез батарее выскочил Круг, Дубин легко узнал его по черному кожаному плащу – в нем мэр походил на эсэсовца.

– Дубина, вы как?

– Норма. Все вроде целы. Расстреляли все, что только можно: ни бомб, ни ядер, ни картечи не осталось. Пороху чуток еще есть.

– Это хорошо – мушкетерам нашим как раз надо.

– А мне чем заряжать? Конским навозом?

– Так ты сам сказал, что нечем уже. Дубин, новость есть хорошая. Ребят порадуй.

– Что?

– Олег по связи только что сообщил. Крейсер они сейчас атаковали. И вроде бы удачно. Утром, сказал, уточнит.

– Не до крейсеров нам. Раксы уже с двух сторон переправились, как бы хвост не отрезали. Да и фраки могут появиться, а от них не уйдем.

– Маленько зарядов еще есть – отобьемся. А вы не стойте здесь, бегом уходите к той же деревне. Всем сигнал отступать туда. Пора завязывать эту драку…

Макс заглянул в каморку, где лежал Кабан. Возле раненого на табуретке сидела младшая сестра Литали и при свете жирового светильника вязала рыболовную сеть.

– Ну как он? – шепнул охотник.

– Спит. Отец ему макового отвара накапал, теперь долго спать будет.

– А ты почему возле него сидишь?

– Отец сказал, что если дышать часто начнет, то надо будет сказать.

– Тебе спать надо.

– Ага. Я немножечко еще посижу, а потом с ним Литали посидит.

Макс, с трудом удержавшись от довольной улыбки, кивнул:

– Вот и хорошо. Я его попозже проверю.

Выбравшись на стену, поспешно просеменил к следующей башне. Здесь было его обиталище, надо хоть поспать часок-другой. Если, конечно, удастся уснуть – после отхода войск землян гарнизон Измаила остался один на один со всей ордой, а это приблизительно три тысячи хайтов. А у Макса, считая раненого Кабана и жителей, способных держать оружие, всего-навсего восемьдесят шесть бойцов.

Разве тут уснешь…

Крейсер не утонул – «Варяг» и «Находка» обнаружили его после рассвета на мелководье у правого берега. Сам он туда сумел дойти или его отбуксировали, но факт есть факт – уйти на дно ему не дали. Воды он принял, правда, немало – лег на грунт, просев в воду чуть ли не до второго яруса весел. Корму ему потрепало здорово – доски торчали во все стороны, будто иглы дикобраза, а башенка с орудием опасно перекосилась.

Лом, оценив состояния корабля, выразил свое мнение:

– По ходу этот героический лилипут мину к веслу привязал – по идее, весь зад должно было оторвать, если бы рвануло на корпусе. А еще лучше под днищем.

Клепа на любой намек о неполноценности его подвига реагировал нехорошо:

– Слышь, ты, окурок в помаде, – ты бы еще в мину стирального порошка насыпал вместо тротила, а потом на меня все валил. Я ставил на корпус, под водой. Хочешь под днище поставить, так сам плыви, и гармонь тебе на рыло вместо акваланга… Ихтиандр…

– Да вроде нормальный аммонит был, – лениво оправдывался Лом. – Надо было просто пару мин или бочонок побольше. Вон какие доски толстенные – корпус у этого гнуса крепкий, погасил удар сильно. Вот под днищем бы сильней эффект был: там гидроудар взрыву помогает и сопротивление среды неплохо работает.