Александра Черчень - Курсовая и дипломная работа по обитателям болота. Дилогия

— Хорошо, — после секундной заминки ответил Феликс.

Я, все так же не решаясь на него смотреть, спустилась к самой воде, не раздумывая, скинула туфли, подобрала край юбки и шагнула в холодную воду. Она опалила ступни подобием жара, который тотчас превратился холод, возвращая разум, отрезвляя, помогая вернуть самообладание.

Но все равно первое, что мне захотелось сделать, это забиться в какой-нибудь укромный уголок и поплакать. И дело вовсе не в том, что сейчас произошло. В конце концов, я видела природу отношения Феликса, и если предпочитала закрывать глаза на очевидное — это мои проблемы. Только мои, если бы я взяла на себя труд хоть немного думать головой, если бы не давала волю злости и уязвленному эго, ничего бы не случилось.

Только полная идиотка могла злить того, от кого она зависит! И ведь то, что гнев мужчин, как правило, переходит совсем в иное чувство, — не секрет для меня. Это общеизвестно!

Самобичеванием можно заниматься очень долго, и итог будет один: я — дура. А сейчас надо успокоиться. Срочно. Вот молниеносно. У меня слишком мало времени для того, чтобы составить мысленный план беседы и продумать аргументацию, но достаточно, чтобы прекратить истерику.

А это нервы. Просто оттого, что я и так много пережила, и виной этому совсем не поступок риалана. Да, это тоже неприятно, но ситуацию наверняка можно как-то разрулить. Обязательно!

Я натянуто улыбнулась и начала делать дыхательную гимнастику, потом вышла на берег и села, не заботясь о сохранности юбки. Отсчитала десять секунд и потянулась к воде руками, склоняясь над ней, опуская ладони и считая, считая, считая…

А теперь можно начать умножать. Таблица — наше все! Простейшее упражнение, которое еще в школе помогало мне привести мысли в порядок. Концентрация, господа. Там, где есть концентрация, нет места панике и нервозности!

Поэтому я спокойно занималась привычным упражнением, краем сознания отмечая, что пальцы покраснели и стали терять чувствительность. Осторожно вытащила руки и прижала их к пылающим щекам. Скорее всего, это от разницы температур. Так, Юля, все хорошо. Все решится. Безвыходных ситуаций не бывает!

Склонившись над речным зеркалом, я отметила, что волосы растрепанным покрывалом окутывают меня. Надо бы собрать в прическу, а то как-то неряшливо, некрасиво… распущенно! И губы… губы красные, даже холод не помогает. И глаза почему-то блестят.

Я машинально умылась, чтобы прогнать это все, и прикрыла ресницы, с непонятным чувством прислушиваясь к мягким шагам.

Раздался вздох, меня подхватили под локоть, рывком поднимая с земли, сунули в руки платок и опустили на какую-то темную материю, брошенную на траву. Я несколько мгновений тупо гладила ее пальцами, пока наконец не поняла, что это пиджак Феликса. Вздрогнула, почувствовав, что он сел рядом, а потом с удивлением уставилась на зеленую ладонь с блестевшим на ней кольцом. Моим кольцом. Нерешительно протянула руку и взяла перстень, который меньше чем через секунду снова оказался на пальце. Это позволило почувствовать себя немного… защищеннее. Хоть морально.

— Не шарахайся, пожалуйста, — раздался негромкий голос Феликса совсем рядом. Потом он развернулся, и я удивленно распахнула глаза, почувствовав его руки на моих волосах. Дернулась и тотчас зашипела от боли, потому что он уже успел запустить пальцы в пушистые пряди. — Я же сказал! Юлия, надо привести тебя в порядок.

Руки сменила расческа, и мне ничего не оставалось, кроме как сидеть, терпеть и… слушать.

— Извини. Это была моя ошибка, — спокойно, размеренно, почти в унисон с плавными движениями щетки для волос начал Ла-Шавоир. — Но отказываться от заявленных прав не собираюсь. Если тебе станет легче, могу сообщить, что это подразумевалось и ранее, но не было еще окончательно мной решено… Поцелуй предопределил. — Руки скользнули на плечи, крепко сжав и на миг притягивая к груди мужчины, но не успела я даже возмутиться, как он отстранился и продолжил: — И все бы хорошо, и все бы замечательно, если не одно очень весомое «но». Ритуал у нас не просто двусторонний, Юля. В любом случае есть старший и младший партнеры, а вот у нас с тобой полное равноправие. Поэтому, к сожалению, ультимативность — не мой вариант.

Я же сидела в полной растерянности, пытаясь осознать меняющуюся с каждым его словом картинку, и это все никак не получалось.

Кикимор размеренно расчесывал волосы, уже справившись с самым первым и сложным этапом — распутыванием, и теперь плавно скользил расческой по всей длине волос. И не только расческой. Я ощущала, как он приподнимает пряди, дождем обрушивает их обратно на спину, касается подушечками пальцев кожи головы. Быстро и сильно нажимает на некоторые точки, от этого мне становится легче дышать и уже не так сильно давит паника.

— Так возмутивший тебя статус в документах — вполне стандартный. Юля, если связь «риале — риалан» устанавливается с иномирцами, то при регистрации указывается именно такая формулировка, у нас же с тобой все пошло по-другому. Но дело в том, маленькая риале, что никто не должен знать, какая ты для меня исключительная. И насколько я оказался слаб перед тобой, — хрипловатый шепот коснулся уха, заставив вздрогнуть и попытаться отстраниться. — Так получилось, что у Тени теперь есть слабое место. Это очевидно и сейчас, но обо всем размахе моей проблемы никто не догадывается.

— Хватит так себя вести. — Я помотала головой и начала сбивчиво говорить: — Ты… Давай вернемся к прежней линии поведения? Феликс, да, ты мне симпатичен, но я слишком мало тебя знаю, а сейчас вообще боюсь до дрожи в коленях!

— Дрожать можно не только от страха. — Сильные руки скользнули на шею и аккуратно сжали, задействовав сразу несколько активных точек. Но… расслабления не было. Наоборот, меня окатило жаром, а дыхание сбилось. — Я знаю, как заставить тебя, глупенькая. — Он провел носом по шее и хриплым шепотом закончил: — Ты сама будешь гореть желанием.

От таких откровений у меня глаза на лоб полезли, я нервно закашлялась, и зеленый гад участливо похлопал меня по спинке, издевательски ласково приговаривая:

— Ну, что же ты, не надо так волноваться!

— Издеваешься?! — задыхаясь, выдавила я.

Мне вручили щетку, и Феликс начал неторопливо заплетать косу, продолжая уже совершенно нормальным, бодрым и даже немного деловым голосом:

— Вот, как я уже говорил, все было бы кристально ясно и просто, если бы не одно «но». — Он хмыкнул, иронично продолжая: — Кстати, цени, я откровенен себе во вред!

— Ты так пока ничего и не сказал, — мрачно ответила, начиная приходить в себя. — Только запугиваешь. — Произнося последнюю фразу, я не смогла сдержать издевку: — Опять изучаешь поведенческие реакции?!