Вера Чиркова - Выбор пути (СИ)

И в первые несколько секунд ничего не поняли ни воины, ни чародеи, ни, тем более, невесты. Просто сочли огромного фантома очередным посланцем Феодориса.

Несомненно, именно на это и рассчитывал негодяй, направивший в сад налетчика, имевшего всего один приказ, ставший понятным всем уже в следующую минуту, когда фантом, выхватив из корзинки младенца, свечкой взмыл ввысь. Вслед ему в небо понесся отчаянный женский крик, пробирая до дрожи всех вокруг звучавшей в нем горькой безнадежностью.

Однако осуществиться задумке шамана суждено не было. Стремглав ринувшиеся на захватчика со всех сторон фантомы-прислужники повисли на нем, как стая собак на медведе, торопливо захватывая чужую силу, а чужак плевался в них ядовитыми струйками и молниями, не причиняющими созданиям магистра никакого вреда.

К этому моменту уже всё сообразили и опомнились маги, расхватали растерявшихся девушек и чародеек и потащили к крыльцу, и к ним тотчас присоединились воины и те из ухажеров, кто уже успел проводить своих зазноб.

Не решился никто подступиться только к двоим женщинам, стоящим бок о бок под слабо светящимся пологом магической защиты. К горько рыдающей травнице, не сводящей полубезумного взгляда с суетящегося над головами клубка фантомов и к стиснувшей губы княгине, неотступно глядящей туда же. Но только самые внимательные из магов смогли бы понять, что следит она вовсе не за рвущими чужака прислужниками, а за почти незаметной в этой куче-мале сиреневой точкой, упорной пиявкой присосавшейся к громадине снизу.

Шаманский фантом вдруг вспыхнул ослепительно ярким пламенем, затмившим на несколько секунд свет солнца, и будь вокруг него люди, им вряд ли удалось бы спастись. Однако вокруг фантома теснились лишь такие же созданья, и им огонь не принес ни малейшего ущерба. Лишь посыпались вниз обгорелые куски пирогов, да брызнул расплавленный сахар, из вмиг сгоревших сластей, которые фантомы разносили по столам в момент нападения.

И в ту же секунду в разные стороны бросились маги и воины, все те, кто до этого наблюдали за битвой, презрев собственную опасность. Мчались прочь, не испытывая никакого желания убегать, наоборот, пытаясь остановиться изо всех сил, и всё-таки бежали, пока не оказались в прихожей дома невест.

– Что это было? – Ощупывая себя, недоуменно спрашивал себя один из воинов, не понимая, как получилось, что его собственные ноги не пожелали его слушать.

– Лекарь, – непонятно отозвался один из магов, и глянув на озадаченное лицо парня, не менее непонятно объяснил, – там стало опасно для жизни.

– Без приказа они не уводят, – мрачно вздохнул другой, неотрывно следя через окно за продолжающейся битвой и вдруг потрясенно присвистнул, – тьма!

Теперь тесными кучками прилипли к окнам и все остальные, и как раз успели рассмотреть, как на поляну сыпется с неба россыпь сверкающих драгоценными камнями колец и сережек.

– Это что такое?

– Амулеты… он их таскает ради запаса магии, – так же непонятно объяснил новичкам один из старших магов и попытался шагнуть но улицу, но уперся в невидимую стену, – вот же засада! И долго нас будут тут держать?

– Ты сам значительно ценнее для клана, – едко отозвался из угла незамеченный им Саргенс, – чем твое любопытство, а в саду фантомы обойдутся и без тебя.

– А без княгини? – мрачно ухмыльнулся кто-то из старых воинов, опознавший в князе горячо уважаемого командира, и хорошо рассмотревший, как трепетно относится тот к своей жене-чародейке.

– Для неё защитные амулеты делали самые сильные магистры, – не стал скрывать чародей, люди, вставшие под руку князя должны понимать истинное положение вещей, – кроме того, её хранит сокол клана. А Терсию она сама сейчас взяла под свою защиту, так что не волнуйтесь.

Говорить о том, как волнуется он сам, Саргенс и не подумал. Как и о том, что ему, наряду с шестеркой сильнейших магистров клана, дано право самому решать, подчиняться воле вселённого в него фантома или поступить по-своему. И сегодня он добровольно выбрал первое.

Шаманский фантом тем временем сделал еще одну попытку отбиться, но к прислужникам и Бору уже присоединились примчавшиеся со стен крепости фантомы-защитники. Они были похожи на Весиного сокола, только вдвое крупнее и окрашены в разные цвета, от серебристого до темно-вишневого. Княгиня видела их впервые, но из объяснений Саргенса уже знала, что это неспроста, чародеи постарались вложить в защитных фантомов умения и оружие против любых шаманьих заклинаний.

Их натиска лазутчик не выдержал, резко выбросил в защитников весь свой запас драгоценностей и, свернувшись в тугую, почти черную змейку, молниеносно ушел в небо.

Ахнули стоявшие у окон женщины, нахмурились маги, не понимая, куда чужак мог деть ребенка, а затем рассмотрели тяжело опускающегося к ногам княгини сиреневого сокола. Женщины протянули навстречу ему руки и фантом бережно опустил в них сверток с ребенком.

– Значит, Бор сумел его отнять, – уверенно пояснил Саргенс, хваля себя за выдержку и предусмотрительность, – но на улицу никому лучше не выходить, пока фантомы не соберут все камни, в них могут оказаться ловушки.

– И часто у вас бывают такие гости? – хмуро съязвил кто-то из воинов, и все новички притихли, ожидая ответа магистра.

– Такие – первый раз, – сообщил Сарг чистую правду, и направился к двери, – и думаю, в последний. Сегодня же мы закроем Южин таким щитом, через который не проберется ни одно шаманское создание.

Княгиня с Терсией уже торопливо уходили в сторону своего дома, и Саргенс поспешил их догнать. Однако не успел сделать к ним несколько шагов, как на женщин обрушилось сверху сразу три серых фантома. Сзади испуганно ахнули вышедшие на крыльцо любопытные девицы, и чародею потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это вовсе не новое нападение шамана. Просто примчался князь в сопровождении Ольсена и верховного магистра.

– Пресветлые духи, – выдохнула побелевшая Кастина, выступая из-за спины загородившей ее княгини, – ну и напугали же вы! Нельзя было сделать своих фантомов другого цвета? Эти почти такие же как шаманский, только вполовину меньше.

– А куда он делся? – крепко прижав к себе жену, подозрительно крутил головой князь, немилосердно костеривший себя за уход из крепости.

Ничего не случится с бревнами за несколько часов или даже дней, а вот с его счастьем вполне может. Несколько минут назад, едва на груди магистра тревожно замигал амулет, и Феодорис поспешил вызвать фантома, попутно сообщая, что в Южин проник кто-то чужой, Бересту вмиг припомнились все пережитые им в подземелье ужасы.

– Идем в вашу гостиную, там поговорим, – поторопился увести князя магистр, оглянувшись на осмотрительно бредущих по полянкам воинов.