Глен Кук - Черный отряд. Тени сгущаются

— А как насчет меня, задница?

Я медленно, со скоростью улитки, переместился к Госпоже, опасаясь нарушить стабильность ковра. У меня возникло искушение завязать фальшивый узел, который распустится под ее весом, — Госпожа больше не вызывала моих симпатий. Мир без нее станет лучше. Душелов была смертельно опасной интриганкой, чьи амбиции погубили сотни людей. Она заслужила свою судьбу. Насколько же больше заслуживала смерти ее сестра, преждевременно отправившая по дороге теней несчетные тысячи?

Опустилась вторая веревка, я привязался. Мы находились в пяти футах от верхушки, не в силах подняться выше. Солдаты выбрали слабину у веревок. Ковер скользнул вдоль Башни. Сверху спустили шесты, я ухватился за один из них.

Ковер рухнул вниз.

На секунду мне показалось, что я уже покойник, но тут меня потащили наверх.

Как нам сказали, на нижних этажах Башни идет ожесточенное сражение. Хромой, полностью проигнорировав меня, торопливо направился к сражающимся. А я распростерся на вершине Башни, невыразимо счастливый от того, что остался жив. Я даже вздремнул. Проснулся я наедине с северным ветром и бледной кометой, висящей над горизонтом, и отправился вниз, чтобы лично оценить эндшпиль великого замысла Госпожи.

Она победила. Из ворвавшихся в Башню мятежников уцелел едва ли не один из ста, да и те давно сбежали.

Сброшенные Ревуном шары вызвали эпидемию. Она достигла критической стадии вскоре после того, как Госпожа и я бросились в погоню за Душеловом. Колдуны мятежников не сумели вовремя распознать опасность, отсюда и бесконечные ряды мертвецов.

Тем не менее у многих врагов оказался частичный или полный иммунитет, и не все из наших сумели избежать инфекции. Мятежники овладели верхним ярусом.

План Госпожи в подобной ситуации предполагал контратаку Черного Отряда. Реабилитированный Хромой должен был поддержать ее солдатами, вызванными из Башни. Но Госпожи, которая должна была отдать приказ об атаке, на месте не оказалось, и в ее отсутствие Шепот приказала отступить в Башню.

Внутренность Башни была начинена множеством смертоносных ловушек, которыми управляли не только привезенные с востока солдаты Ревуна, но и бывшие раненые, которых прошлой ночью перенесли в Башню и вылечили при помощи магического умения Госпожи.

Все завершилось задолго до того, как я добрался до своих товарищей по бесконечным извилистым коридорам. Наткнувшись наконец на своих, я узнал, что опоздал на несколько часов. Они вышли из Башни, получив приказ выставить линию пикетов в том месте, где прежде стоял палисад.

Полночь давно миновала, когда я спустился ниже первого яруса. Я устал. Мне хотелось лишь мира, спокойствия, ну, может быть, гарнизонной службы в каком-нибудь городке… В голове с трудом ворочались мысли. Мне предстояло кое-что сделать, выдержать несколько споров и вступить в сражение с Капитаном. Он не захочет завершать предательством еще один контракт. Есть люди мертвые физически, а есть мертвые морально. Мои товарищи принадлежали ко вторым. Они меня не поймут. Ильмо, Ворон, Одноглазый, Гоблин — все они поведут себя так, словно я говорю на иностранном языке. Но все же имею ли я право их осуждать? Они мои братья, мои друзья, моя семья, и в пределах этого контекста поступали морально. Тяжесть решения легла на меня. Я должен убедить их в том, что существуют и более весомые обязательства.

Я ехал по хрустким лужам засохшей крови, переступая через мертвецов, и вел в поводу лошадей, прихваченных на конюшне Госпожи. Сам не понимаю, зачем мне потребовалось несколько лошадей, — наверное, у меня мелькнуло предчувствие, что они могут пригодиться. Лошадь, на которой ездила Перо, я выбрал по той причине, что мне не хотелось идти пешком.

Я остановился поглядеть на комету. Она совсем побледнела.

— Что, на сей раз не удалось? — спросил я ее. — Должен признаться, что я не очень разочарован, — добавил я с фальшивым смешком. Да и как иначе? Обернись комета вестником звездного часа для мятежников — как они в это верили, — я был бы сейчас мертв.

По пути к нашему лагерю я еще дважды останавливался. В первый раз, добравшись до остатков нижнего частокола, я услышал голос, негромко бормочущий проклятия. Повернув на звук, я обнаружил Одноглазого, сидящего перед распятой форвалакой. Он ровно и негромко что-то говорил на языке, которого я не знал, и настолько погрузился в это занятие, что не заметил моего появления. Не услышал он и того, как я через минуту удалился.

Одноглазый мстил за смерть своего брата Тамтама. Зная его, я не сомневался, что он растянет это удовольствие на несколько дней.

Второй раз я сделал остановку в том месте, где фальшивая Белая Роза наблюдала за сражением. Там она и осталась, совсем юная и безнадежно мертвая. Ее приятель-колдун, пытаясь спасти ее от насланной Ревуном болезни, сделал ее смерть лишь более мучительной.

— Вот и конец всему.

Я обернулся, посмотрел на Башню, затем на комету. Госпожа победила…

Но победила ли? Чего она, в сущности, добилась? Уничтожения мятежников? Но они превратились в орудие ее мужа, то есть еще большего зла. Именно он потерпел здесь поражение, пусть даже об этом знают только он, она и я. Предотвращено зло еще большего масштаба. Кроме того, идеалы мятежников прошли через очистительный огонь, в котором только закалились. И поколение спустя…

Я не религиозен. Не могу представить себе божество, которое хоть на секунду волнуют жалкие потуги и желания копошащихся где-то под ногами людишек. Рассуждая логически, существам такого порядка на это попросту наплевать. Но возможно, существует некая сила, стремящаяся к большему добру и порожденная подсознательными усилиями объединившихся в едином направлении разумов, и эта сила стала независимой величиной, по мощности превышающей сумму составляющих ее частей. Возможно, будучи порождением разума, она не связана оковами времени. Возможно, она способна видеть все и всюду и передвигает фигуры на доске таким образом, что события, сегодня выглядящие победой, закладывают камень в фундамент завтрашнего поражения.

Возможно, крайняя усталость повлияла на мое сознание, потому что на несколько секунд мне почудилось, будто я вижу картину будущего, вижу, как триумф Госпожи верткой змеей оборачивается назад и во время следующего прохождения кометы порождает ее гибель. Я увидел истинную Белую Розу, шагающую к Башне со своим флагом, увидел ее и ее защитников столь же ясно, как если бы сам находился в тот день рядом с ней…

Я пошатнулся в седле, потрясенный и охваченный ужасом. Потому что если это видение истинно, то я буду там. И если оно истинно, то я знаю Белую Розу. Уже целый год. Она мой друг. А я не принимал ее во внимание из-за физической ущербности…