Мойра Янг - Неистовая звезда

Нерон садится на ветку. К правой лапке привязан кусочек коры. Я досадливо цокаю. Лу оборачивается, за ним Томмо. Я опускаюсь на корточки, делаю вид, что завязываю шнурок. Машу им, мол, идите, я следом.

Как только они скрываются из виду, хватаю Нерона и проверяю записку Джека. Он послал две: одну с крестом, отменяет встречу. Смотрю на второй клочок коры — новая встреча у Колодезной башни. Это недалеко, в двух лигах отсюда на северо-восток. Джек хочет срочно увидеться. Такого еще не было. Сердце бьется часто-часто. Боюсь представить, что такого срочного могло случиться. Я привязываю оба кусочка коры к левой лапке ворона, даю Джеку знать, что поняла и приду. Подбрасываю Нерона в воздух. Мой ворон взмахивает крыльями и скрывается в темноте.

Вытаскиваю неиспользованные кусочки коры из кармана, перекладываю в кожаный кошель. Они пока не нужны. Зря я дергалась, знаю же, что Джек всегда осторожничает, когда мы с ним встречаемся. Он Томмо с Лу наверняка увидел, исхитрился, чтобы они его не заметили. Он такой. Изобретательный.

С того самого дня, как мост взорвали, он за ней следил. Глаз с нее не спускал. Надеялся, что она оплошает. И однако же, несмотря на тайные встречи, на уходы и приходы украдкой, на все секреты, что глодали ее днями и ночами, она ни разу не ошиблась. Ни разу. До сегодняшней ночи. Она удивленно, испуганно вздрогнула, когда Нерон догнал их после выезда из Звездной дорожки. Почти незаметно. Но он этого не упустил. Она прижала ворона к груди, как обычно. Ничего особенного. А потом сделала какое-то торопливое движение рукой. И он это тоже заметил. Недаром он за ней следил.

В лесу ее что-то беспокоило. Напряжение потрескивало вокруг нее, сжималось кольцом. А потом в чаще суматоха поднялась, птицы закричали. А потом она остановилась ботинок завязать, как раз под тем деревом, куда Нерон уселся. Сказала — ее не ждать.

У него в ушах зашумела кровь. Она что-то замышляла. Джек рядом? Надо разузнать. Времени не было. А вдруг другого случая не представится? По пути в долину, где лошадей оставили, он заломил пару веток, путь пометил.

Они вскочили на коней, только собрались выезжать, как он спрыгнул наземь, всмотрелся. Проверил карманы и котомку.

— Ох, я раззява! Надо же, выронил! Черт, надо вернуться. Погоди, я мигом.

Он побежал назад, той же дорогой, какой они пришли.

Он быстро и тихо шел по помеченной тропке. Вот здесь она остановилась завязать ботинок. Невысокая ель со светлой хвоей будто светилась в темноте. Он не знал, что ищет. Не ожидал что-нибудь найти. Но место надо было проверить. На всякий случай. А вдруг она что-то забыла? Вдруг еще одну ошибку совершила? Промах допустила?

Он присел на корточки, зажег карманный фитилек, осветил тусклым мерцанием темноту чащи. А вдруг? На земле, устланной палой листвой и хвоей, блеснул кусочек вишневой коры. Вишня в лесу не растет.

Ага! Она таки оплошала!

Сердце заколотилось, будто предупреждало об опасности. Пальцы развернули кусочек коры, покрытый закорючками. Рогулька. Квадратик. Полуденное солнце. Он всегда подозревал неладное, а теперь у него появилось доказательство. Нерон записки передавал. Вот почему у нее на поясе кожаный кошель появился. Она никогда с ним не расставалась. В нем записки удобно хранить.

Он затушил фитилек, спрятал кусочек коры в карман. Поглубже, понадежнее. От страха покрылся испариной. Слабость накатила волной. Он оперся о ствол, перевел дух.

И поспешно вернулся к лошадям. Позже разберется, что записка означает, разгадает их знаки, поймет, что они задумывают. И сведения эти против Джека обратит, чтобы свое будущее обеспечить. Наверняка.

Эмми следила за ними из ветвей старой ели. Они сновали туда-сюда. Эмми ботинки на шею повесила и взобралась на самую верхушку, чтобы лучше видеть. Босыми ногами в шершавый ствол упиралась, будто Крид.

Нерон ее заметил, но она его отогнала. Потом ворон заметался над вершинами деревьев, и Эмми взобралась еще выше. Как увидела, в чем дело, едва не вскрикнула от неожиданности. Тут же зажала рот обеими руками. Имя рвалось с губ к ночному небу. Он вскинул голову. Серебро луны отразилось в глазах. Джек! Он не погиб. Он в Новом Эдеме! Похоже, он все это время им тайно помогал. И никто, кроме Сабы, про это не знал. Нет, Эмми ни слова никому не скажет. Они обязательно победят, если Джек на их стороне. Ах, если б можно было к нему броситься, обнять его крепко-крепко. Она обхватила себя за плечи. На глаза слезы навернулись, сердце разрывалось от радости. Как здорово, что он живой!

Эмми поняла, что это место особенное. Здесь она сделает то, чего никто больше не сможет. Заслужит уважение и мертвых, и живых. Утром станет ясно, что именно надо делать. Она сообразит. Все придумает, а потом сделает.

Наконец все ушли. Эмми поплотнее завернулась в куртку и поудобнее устроилась среди ветвей. Спокойной ночи, птаха! Она пожелала спокойной ночи Ма и Па, двум ярким звездочкам, которые мерцали высоко в небе, прямо над мечом Охотника. Две звездочки бок о бок будут ее до утра охранять. Лес тихонько пел свои ночные песни. Корни уходили глубоко в землю, сумрачно нашептывали воспоминания. Лесные песни баюкали, укачивали, навевали сны до самого рассвета.

Мы пересекаем Булыжное плоскогорье — гранитную равнину под открытым небом. Лошади ржут и фыркают. Нерон слетает к нам, каркает. Ветер бросает в лицо горсть соли. Начинается соляная буря.

Мы спешиваемся. Знаем, что делать. Хватаем холщовые попоны, разворачиваем, накрываем лошадей от носа до хвоста, закрепляем попрочнее. Я прижимаю Нерона к груди, ныряю под коня, хватаю уздечку. Успокаиваю Гермеса, утыкаюсь лицом в его шею. Жду, когда буря начнется.

Соляной шквал налетает без предупреждения. Ветер визжит, завывает, будто из ада сорвался. Мир вокруг взрывается белоглазой яростью, жуткой костяной злобой. Вихри бешено хлещут, взметаются ураганом. Дикие, неукротимые. Мы вмиг промокли до костей. Одежда набрякла солью. Гермес мелко дрожит. Трусь щекой о его шею, успокаиваю его и себя. Нерон трепещет у самого сердца.

Соляные бури недолги. Приходят внезапно, отступают стремительно. Мы осторожно вылезаем из-под попон, переводим дух, озираемся. Ревущий ад превратился в загадочный рай. В ясном небе сияет луна. На холодном граните блещут бесчисленные звездочки соли, будто ночную землю от края до края накрыли ковром слез. Соль хрустит под ногами. Мы удивленно глядим по сторонам. Теплый ветер ласкает кожу, согревает.

Мы скачем дальше. После полуночи у Щебневой развилки я с ребятами прощаюсь. Хоть они и привыкли к моим ночным вылазкам, я все равно объясняю, что меня ждут. Встретимся в Звездной дорожке.