Токацин - Солнечный змей

— Хаэй! — крикнул житель, облокотившийся на ограждение. — А ну-ка ещё раз… Держите меня!

Двое зевак из толпы, собравшейся у огороженного пруда, ухватили его за руки. Он перекинул ноги через ограждение и оцепенел, кончиками пальцев опираясь на самый край настила. Рыба, мрачно выписывающая круги в невидимой, но, похоже, очень прочной подводной сети, подплыла ближе — и житель с радостным возгласом встал ей на спину.

— Руки! — крикнул он, выворачиваясь из чужих ладоней, и пригнулся, цепляясь за плавник. Другой житель сунул в воду длинный шест, обвязанный пучками листьев, и ткнул рыбе в бок. Она молниеносно развернулась и сомкнула челюсти на палке. Жители с радостными возгласами повисли над водой. Шест был довольно толстым, листья на нём удерживала какая-то смола — рыба прилипла и напрочь забыла о непрошеном седоке.

— Хватит, — кто-то из жителей посмотрел на него с тревогой. — Слезай!

— Да ну, — отмахнулся наездник. — Давай по кругу!

— Держись! — ухмыльнулся владелец шеста и медленно потянул палку на себя, пятясь вдоль ограждения. Рыба ударила хвостом по воде, серые тени вокруг неё приблизились к поверхности. Что-то громко хрустнуло.

Серая тень стрелой взлетела над водой и вцепилась жителю с шестом в руку. Он заорал и шарахнулся в сторону. Наездник с громким плеском упал в пруд.

Речник сбил кого-то с ног — толпа бросилась прочь от пруда, как раз навстречу Фриссу. Палки и обломки досок полетели в воду. В пруду, среди кровавой пены, винтом вертелась огромная рыба. Житель бил её по глазам, пытаясь вырвать свою руку из челюстей. Почему его не перекусили пополам сразу, Фрисс не понимал — разве что рыбьи зубы слиплись от смолы…

— Хаэй! — житель с шестом опомнился первым, подсунул палку под ноги пловца, и тот упёрся, приподнимаясь над водой. На его лодыжке висела, намертво вцепившись, небольшая серая рыбина. Другой житель подвёл шест с противоположной стороны, третий поймал «утопающего» за ноги и потянул вверх. Серая рыба после удара палкой по голове приоткрыла пасть и выпустила добычу. Жителя потащили за ограждение.

— А-а-а! — он рванулся назад. Его рука, вывернутая под странным углом, всё ещё торчала из пасти огромной рыбины. Щёлкнув челюстями, та продвинулась вверх — от локтя к плечу, будто надеваясь на жертву. Житель закричал.

— Ич-вакати! — выдохнул Речник, ткнув пальцем в плавник. Между ним и рыбой была только мутная вода и хлипкая ограда, и серая тень немедленно метнулась навстречу. Фрисс отдёрнул руку, выискивая взглядом, чем можно было бы ударить плавучую тварь — но бить уже было некого.

— Нангалика! — жители, опасливо обходя Речника стороной, снова сгрудились у воды. По поверхности пруда расплывалось мутно-красное пятно. Огромную рыбу поддели баграми и выволокли на мостки вместе с жертвой. Человек ещё был жив, но бледен, тяжело дышал и пытался свободной рукой разжать челюсти чудовища.

— Погоди, — Фрисс остановился рядом, мельком отметив, что зубы у мёртвой твари короткие, но острые. — Набок её поверните…

Меч опустился на нижнюю челюсть и вспыхнул золотым огнём, разрубая изогнутые кости. Ил и кровь полились на мостки. Орудуя палкой, как рычагом, жители оттолкнули в сторону отсечённую челюсть.

«Отчего она сдохла?» — одна мысль не давала Речнику покоя, пока толпа расступалась перед спешно вызванным целителем, пока раненого, остановив кровь, поднимали на руки и уносили в хижину, а зеваки тыкали палками и — самые смелые — пальцами в мёртвое чудище. Иссушающее заклятие как будто не сработало — чешуя рыбы осталась прежней, вот только из жаберных щелей до сих пор сочилась кровь…

— Хаэй! — зычный возглас заставил жителей шарахнуться от рыбы. Сквозь толпу в окружении четвёрки воинов в плетёной броне пробирался невысокий человек в широкой шляпе.

— Стадо остолопов! — он остановился у мёртвой рыбины и окинул всех недобрым взглядом. — Что я сказал сделать? Я сказал — всем совать лапы к нангалике?! Я сказал — искупаться в её пруду?! Кто тут не знает, что такое нангалика?! Нецис, вот, полюбуйся, с кем приходится работать!

Некромант, идущий следом за ним, неопределённо хмыкнул. Воины покосились на зевак и взмахнули длинными палками. Жители с воплями кинулись врассыпную, Фрисс насторожился было, но услышал в криках больше досады, чем страха. Листья, прикреплённые к палкам, хлестали неприятно, но убивать тут никто никого не собирался — и, разогнав толпу, стражники опустили оружие.

— Нангалика… — Нецис опустился на корточки, с интересом разглядывая огромную рыбу. — Целая стая?

— Видели восьмерых, не считая прилипал, — кивнул человек в шляпе. — Шестерых убили, одну изловили. Я поставил стражу в горловине Эйлуацты… стражу и решётки с поплавками. Нангалики тут появляются, бывает, но не стаями же!

— Странно, — Некромант повернул рыбу набок, провёл пальцем вокруг сморщенного глаза. — Никаких чужеродных чар. Кто-то приказал — и они подчинились. Фрисс, ты её Иссушением убил?

— Выручал жителя, — понуро кивнул Речник. Ему было не по себе.

— Эти остолопы… — махнул рукой человек в шляпе. — Скука их разбирает, прокляни меня Макехс! Все уйдут в ночные патрули, не будь я… Так ты — чародей Фриссгейн, друг Нециса Изгнанного?

— Так и есть, — кивнул Речник. — Что тут творится?

— Ничего, о чём чужеземцам следовало бы тревожиться, — отмахнулся житель. — Тем более — столь сильным магам. Что ж, Нецис, что мог, я тебе показал. Не раздумал идти в Эйлуацту — попутных тебе течений. Стража пропустит.

Он гортанным воплем подозвал к себе воинов и, не оборачиваясь, ушёл в большую хижину. Фрисс посмотрел на Некроманта.

— В высшей степени интересно, — пробормотал Нецис, вынимая руку из жаберной щели и слизывая с пальцев кровь. — Мозг рыбы слишком мал, чтобы вместить разум, но две головы… не исключено, что беседа была бы возможна. Если подвернётся случай…

— Нецис, выплюнь гадость! — не выдержал Речник. Сама по себе рыба, хоть и с двумя головами, омерзения у него не вызывала, но при взгляде на ил, из которого её выудили, Фрисса начинало мутить. Вайнег знает, что она ест в этой гнилой мути — и что течёт в её крови…

— А? — Некромант растерянно посмотрел на Речника, потом — на свои руки. — Прости, Фрисс. Сейчас отмоюсь.

— Не в болоте, — покачал головой Фрисс, извлекая из воздуха водяной шар. — Нецис, такое, прежде чем есть, нужно битый Акен в углях продержать. Ты чуешь, чем пахнет ил? А оно там плавало…

— Ил? — Некромант, вытирая руки, покосился на чёрную муть. — Местные обычаи, Фрисс… Мне они тоже не по нраву, но изменить их не в моих силах. Они предписывают хоронить мертвецов в болоте, с камнем на груди. То, что под городом, болотом не считается, но всем лень, это во-первых, и течений никто не отменял, это во-вторых. Нангалики, кстати, костями брезгуют… они любят мясо с кровью. Там, внизу, много мертвечины… Хорошо, что вода всё удерживает.