Токацин - Чёрная река

«Живая крепость!» — Кесса украдкой дотянулась и погладила ящера по макушке. «И если ты знаешь, куда идёшь, — отважнее зверя нет во всех мирах…»

— Это правда? Ты не шутишь, нет? Ты идёшь… идёшь в Кигээл?! — с замирающим сердцем спросила она, придвинувшись к Речнику. — Так приказал Астанен?

— Давно пора вывести оттуда наших мертвецов, — отозвался Фрисс без тени усмешки. — Владыка Мёртвых согласен, осталось дойти и забрать их. Несложное дело, разве что долгое. После того, что ты уже видела, Кигээл тебя не напугает. Свирепый ящер с перьями, кислотный потоп, подземные корабли… Да, Кигээл тебя теперь не устрашит.

Налетел мокрый ветер, и туман, порванный в клочья, нехотя отступил. Равнина, заросшая широколистными ядовитыми травами, окружала путников со всех сторон, земля сочилась влагой, и на ней не было ни единой тропы. Ветер пропах мёдом, сладким соком болотных трав и гниющей листвой, но как Кесса ни принюхивалась, она не учуяла дыма. Тут некому было жечь костры и растапливать печи.

— Дует с озера, — Речник Фрисс, выбравшись из сарматской брони, туго свернул её и упрятал в суму. — Это хорошо. К вечеру ветер поменяется, потянет с Геланга. На ночь наденешь скафандр.

— Эхм… ага, — кивнула Кесса. «Вот в чём я ещё не спала, так это в сарматской броне!» — думала она. «А хорошо, всё-таки, что Фрисс знает дорогу! Я тут саму себя не нашла бы…»

Флона, бредущая по зарослям белески, принюхалась и замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Приподняв голову и тревожно сопя, она зарычала — негромко, но раскатисто. Фрисс привстал, огляделся по сторонам и легонько встряхнул поводья. Двухвостка, фыркнув, потопала к ближайшему холмику — скорее, кочке среди бесчисленных ямок и лужиц.

— Непохоже, чтобы тут была дорога, — тихо сказала Кесса, глядя с холма на цветущую белеску и густеющий туман. — Хоть сейчас, хоть тысячу лет назад.

— Пчёлы Нкири не строят дорог, — буркнул Речник, извлекая из сумки шелестящий рыбий пузырь. Внутри было множество исчерченных свитков, и Фрисс развернул один из них на коленях, прикрывая ладонью от промозглого ветра. Кесса заглянула через его плечо и присвистнула.

— Карта! Речник Фрисс, где ты взял хесскую карту?!

— Одолжил один добрый Некромант. Йудан его имя, — пробормотал воин, вглядываясь в линии и значки. Отведя взгляд от карты, он посмотрел на горизонт — туда, где клубился туман, такой густой, что казался тучей, улёгшейся наземь. Тёмно-серое облако будто прилипло к равнине, и свистящий над ней ветер не мог сдвинуть его с места.

— Не нравится мне это пятно, — тихо проговорил Фрисс, глядя на тучу недобрым взглядом. Кесса поёжилась.

— А… нам точно туда надо? Что под этим облаком? — опасливо спросила она. Багряные стрелки на карте упирались в нарисованный жёлтый холмик с дырками, никаких туч на листе не было, — только дырявый холм и здоровенная пчела рядом с ним.

— Город людей-пчёл. Называется Гелис, — Фрисс заметил, что непроизвольно комкает карту, и с досадой отдёрнул руку и потянулся к поводьям. — И по доброй воле они туда не залезли бы. Что-то неладно…

Он подхлестнул Двухвостку, и ящер с недовольным шипением побрёл к неподвижной туче.

Облако было ближе, чем показалось Кессе с холмика. Туман с каждым шагом густел, и вскоре вокруг остался лишь пятачок чуть-чуть шире двухвосткиной спины. Кесса щурилась, напрасно стараясь разглядеть что-нибудь в сером мареве.

— Вот это приключения… — прошептала она, едва шевеля губами.

— Надеюсь, что нет. Мы только спросим, что там творится, и если всё в порядке вещей — развернёмся и уйдём, — отозвался Фрисс, угрюмо вглядываясь в туман. Он что-то видел там, видела и Двухвостка — она шла прямо, как по нитке, не спотыкаясь и не запинаясь о невнятные тени, встающие вокруг.

— Тут живут Нкири, демоны-пчёлы. Они совсем не люди, но похожи, — негромко сказал Речник, оглядываясь по сторонам. — Они всегда следят за путниками. Скоро мы столкнёмся с их патрулём. Ничего не бойся, но будь настороже.

— Ага, — кивнула Кесса, доставая из ножен длинный кинжал с рукоятью из крысиного зуба.

Вроде бы вокруг не было врагов — только туман, но его пряди извивались и переплетались сами по себе, не по велению ветра, и всё гуще свивались вокруг пришельцев. В мёртвой тишине затопленного города каждый шаг Двухвостки отзывался громом, но никто не спешил её встретить.

— Разве в пчелиных гнёздах бывает так тихо? — прошептала Кесса. Она видела и пчёл, и ос, и множество мух, и никто из них не летал бесшумно, а уж если их собиралось много… «Неужели тут все умерли?!» — она вздрогнула и зашевелилась, порываясь спрыгнуть с панциря и позвать хоть кого-нибудь.

— Стой! — Фрисс крепко ухватил её за плечо и втянул обратно. Флона, затопав лапами, сердито и испуганно рявкнула. Она что-то чуяла в тумане, и это ей не нравилось.

— Не слезай с панциря. В таком тумане разбежимся — потом не встретимся, — прошептал Речник. Отпустив Кессу, он взял в свободную руку второй меч.

— Ох! — странница вздрогнула — ей померещился взгляд из тумана. Серые пряди уже колыхались у края панциря, тянулись к шипам. Что-то огромное и бесформенное плавало в недрах облака и подходило всё ближе.

— Оно нас видит!

Флона, зафыркав, припала к земле и подалась назад, её хвосты с треском развернулись, как два шипастых веера. Кесса мигнула и едва успела отшатнуться — полупрозрачная серая нить промелькнула мимо, оставив на шипе Двухвостки отчётливую царапину. Фрисс выпрямился, очерчивая мечами две сверкающие дуги, брызнули искры, и туман со змеиным шипением отпрянул — и тут же хлынул лавиной со всех сторон.

Двухвостка взревела и встала на дыбы, и Кесса, не успев и охнуть, кубарем покатилась по мостовой. Потом земля куда-то пропала, и она взмахнула руками, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, но только попусту оцарапала пальцы. Мимо промелькнула гладкая жёлтая стена, а затем четыре пары жёстких горячих лап вцепились в руки и одежду Кессы. Вдалеке отчаянно заревела Двухвостка, что-то тяжёлое прогрохотало над сводами, и жёлтый люк захлопнулся, оставив странницу в жаркой душной норе. Чужие руки сорвали сумку, залезли за пояс и за голенища, вытряхнув все лезвия до последнего. Кесса встряхнула головой, пытаясь отделаться от звона в ушах, и увидела перед своим носом длинный нож — тонкое зубчатое лезвие, белое, будто выточенное из кости.

Звон и жужжание стали громче. В комнатку с оплывшим жёлтым потолком ввалилась толпа воинов. Кесса, оцепенев, глядела на их ярко-жёлтые лица и руки, испещрённые причудливыми чёрными завитками, на лысые макушки и пучки жёстких чёрных волос за крохотными ушами. Эти пучки шевелились, то вытягиваясь к потолку, то растопыриваясь во все стороны. Существа расступились, позволив тому, кого они держали, встать на ноги и выпрямиться. Это был Речник Фрисс — уже без мечей и даже без перевязи. И то, и другое держали, разделив меж собой, жёлтые воины.