Токацин - Небо в огне

Он резко развернулся и пошёл, не оборачиваясь, к выходу. В памяти вновь всплывало полусожжённое лицо Гвайясамина, его ясный взгляд и предсмертная усмешка. "Зря я хожу сюда," - думал жрец, стискивая зубы. "Зря говорю..."

За спиной со скрежетом поднялись каменные лезвия, запечатывая пещеру. Укоризненно покачал головой южанин и пробормотал что-то о хороших доспехах и вкусном мясе, но Алсек не стал прислушиваться.

... - Хэсссс! Обидно, Алссек, - Хифинхелф махнул хвостом, зацепив стену, и Согва, притворяющийся спящим, вскинулся и бросил на ящера гневный взгляд. - Думаешшь, мы сстали бы мучать пленника, морить его голодом?! Он получает ссвою кашшу каждый день. И коссти у него уже вытягиваютсся. Пойдёшшь к нему - поссмотри на руки. Мессяца не пройдёт, как он отрасстит ладони. И шшто ты тогда будешшь делать?

- Держать его в плену, пока не сгинет Тзангол, и не настанет мир, - нахмурился Алсек. - А тогда - пусть идёт, куда захочет. Виры с него всё равно не получишь.

- Хсссс... Я бы не ссказал, - покачал головой иприлор. - Очень даже получишшь. В его жилах десять вёдер отменной крови. Ессли брать у него по чашшке в день, никто во вссей Кеми не отравитсся нассмерть ещё три года! А ессли брать по две чашшки...

Согва задумчиво кивнул и усмехнулся, что-то подсчитывая в уме. Алсек помрачнел.

- Хиф! И ты ещё говоришь, что не стал бы мучать пленника?! Оставь в покое Кайриннега и всю его кровь! И ты, Согва... ты - жрец великого Солнца! Куда сейчас устремлены твои мысли?

- Даритель жизни был бы не против, - пробормотал младший жрец, с сожалением прерывая подсчёты. - Лечение отравившихся - благородное дело, ничего плохого в нём нет.

...Алсек снова спускался по пологим лестницам с широкими ступенями, оставляя в стороне меннские кварталы и опустевшие мастерские ювелиров и ткачей. Дверные проёмы - чёрные провалы, не прикрытые даже занавесями - зияли пустыми глазницами, и жрецу было не по себе, когда он мельком заглядывал внутрь. "Так же было и в Эхекатлане," - угрюмо думал он, ища укрытия от свирепого небесного света. "И там сейчас гуляет ветер, и пепел сыпется с неба вместо дождя..."

Войкс с сердитым шипением спрыгнул с крыши и заметался, выглядывая, куда шмыгнуть, но преследующие его ящеры оказались проворнее и осторожно подтолкнули его щитами к лестнице. Падальщик, скалясь и обрызгивая склоны ядом из бесчисленных тонких шипов, отступил ещё ниже. Медленно, но верно его теснили к стене - обратно в пустыню.

"Хотел бы я знать, как они пролезают в город!" - криво усмехнулся жрец, обходя брызги яда на камнях и стараясь не дышать. "С неба их, что ли, роняют?"

Второй падальщик подал голос тремя ярусами выше, но ящеры, не отвлекаясь, помахали кому-то невидимому копьями. Наверху послышался стук когтей о мостовую, лязг щитов и гневное шипение - Войкс обнаружил себя не ко времени, и его теперь выгоняли вслед за сородичем.

У входа в темницу хмурый незнакомый Алдер сворачивал пустые бурдюки и увязывал в пучок разлохмаченные сухие листья с тёмными пятнами сукровицы. Проводив взглядом Алсека, он недовольно зашипел.

Румингьяви приветственно помахал рукой и пошёл рядом с изыскателем. Тот лишь пожал плечами.

- Тебя не зовут в войска? - вяло удивился жрец. - Охотился бы на достойную дичь - ту, у которой все лапы на месте.

- Богиня с тобой! На кого я охочусь?! - ухмыльнулся южанин. - Приглядываю, чтобы Скарс не натворил дел, и ничего больше. Ты думаешь, он так просто пустил бы лекаря к своим ранам? Хорошо, я тут - и он цел, и лекари.

Алсек остановился.

- Ты что, усыпляешь его каждый раз?! Око Згена! Неудивительно, что он всегда злится.

- Да пусть он лучше злится, чем кому-то голову оторвёт, - отмахнулся Румингьяви. - Ты плохо знаешь этих тварей, Алсек. Я не учу тебя молиться, а ты не считай мои стрелы.

Скарс размеренно ходил от стены к стене, время от времени останавливался, чтобы выпить немного воды, и продолжал свой путь. Увидев Алсека, он выдохнул дым и шагнул чуть в сторону, пропуская его к нишам.

- Ты с каждым днём крепнешь, - одобрительно кивнул жрец, убедившись, что Кайриннег стоит на лапах прямо и не пытается упасть. - Еды тебе хватает?

- Мяса нет? - со слабой надеждой спросил Скарс, принюхиваясь. - Арррх...

- Я хотел принести тебе костей, но драконы едят целиком - ничего не осталось, - покачал головой Алсек. - Только вода и каша.

Он на мгновение смутился, вспомнив, что вечером воины принесли ему кусок варёного меланчина и пару земляных клубней - этой снедью ящеры пытались разбавить пресную кашу. "А, всё равно это не мясо," - подумал изыскатель. "На что Скарсу меланчин?!"

- Арра-агх, - Скарс потёр руку о руку, скалясь и странно прищуривая глаза. - Отойди, я поем.

Алсек мигнул.

- Что с твоими лапами? Болят? - встревожился он. - Рано сняли повязки? Крови вроде нет...

- Арррх... Растут, - скрипнул зубами Кайриннег, наклоняясь над чашей.

Крови на культях в самом деле не было - обрубок кости прикрылся красноватой шкурой, полностью исчез под ней. Предплечья заметно удлинились, и была заметна черта, где перестаёт расти чешуя - от неё лапа вытянулась на две ладони. Новые руки были тощими, кости проступали сквозь шкуру - мясо ещё не наросло.

- Чего-то не хватает в твоей еде, - покачал головой Алсек, обходя хеска со спины и разглядывая обрубок хвоста. Он отрастал быстро, за день удлиняясь на пару пальцев, но выглядел нелепо и жалко - несколько позвонков, обтянутых шкурой так туго, что можно было пересчитать их. Скарс, почувствовав взгляд человека, раздражённо махнул хвостом-плетью и зарычал.

- Есть особый состав, им кормят пораненных куманов, - задумчиво пробормотал изыскатель, отходя на шаг, чтобы ненароком не повредить слабый хвост. - Тех, у кого сломаны кости. Поговорю с Хифинхелфом, он в этом разбирается. Может, оно не очень вкусное, но...

Скарс заскрежетал зубами, сгибаясь и прижимая лапы к груди. Боль была так сильна, что он едва не опрокинул чашу - и, если бы тут не стоял знорк, давно лёг бы на камни и катался по ним. Алсек охнул.

- Камса! - вскрикнул Румингьяви, и короткая стрела, бесшумно покинув трубку, впилась в загривок Скарса. Мотнув головой, хеск вскинул лапы - но даже зацепиться за стену ему было нечем, и он растянулся на полу, пуская изо рта пену.

- Зачем?! - Алсек сердито покосился на южанина и склонился над Скарсом. Стрела вошла неглубоко, и зазубрин на ней не было, чему жрец мельком удивился. Выдавив кровь из ранки, Алсек осторожно прижал пальцы к виску Кайриннега, вторую же ладонь положил на его правый локоть, туда, где кость из-под кожи не проступала.

- Да вернётся потерянное, да вырастет отсечённое, - прошептал он, прикрывая глаза. - Чарек, хранящий сон семян, Зген, позволяющий им прорастать, Кетт, утоляющий жажду земли... Вашими именами я прошу боль уняться, прошу кровь течь по жилам размеренно, прошу кости вытягиваться, не вспарывая кожу. Да будет исцеление быстрым, но не жестоким...