Токацин - Небо в огне

- Прошу, дай мне этот лист.

- Держи, - Алсек подобрал обрывки. На них ещё можно было различить знаки Шулани, кажется, упоминались какие-то имена... и слово "казнь".

- У тебя беда, почтенный Шафкат? - осторожно спросил он. Чародей судорожно вздохнул.

- Письмо из Хекоу... Это Кетмон, ему удалось бежать, остальных убили. Монкут, Токта... Их приговорили к сожжению, как изменников. Они из Гильдии... Там больше нет никого, в Хекоу, в Джэйкето... Кетмон бежал. Он был жив... может, жив и теперь. Их сожгли, Алсек. Сожгли...

"Людей Гильдии?!" - Алсеку было что сказать, но он успел прикусить язык. "Должно быть, они пытались защитить кошек... Вот такой у нас теперь Сапа Кеснек, храни меня Аойген! Добрый и справедливый властитель..."

- Видимо, они нарушили законы Сапа Кеснека, - склонил он голову. - Джаскар не стал бы казнить их ни за что.

Глаза Шафката полыхнули свирепым пламенем, и Алсек думал, что теперь маг точно схватит его за горло, но он только покачал головой.

- Мы всегда соблюдаем законы городов, в которые приходим, - еле слышно сказал он. - Их оговорили. Если бы знать, кто...

Алсек нахмурился.

- Великому властителю виднее, кто чего заслуживает, - он наклонился, чтобы заглянуть Шафкату в глаза. - Ты сказал уже почтенному Сахику, где скрывается беглый преступник Кетмон? Если он ушёл от правосудия, его надлежит схватить и отдать страже. Ты ведь сделал это уже?

Чародей стиснул зубы, судорожно схватился за покрасневшее предплечье.

- Кетмон - не преступник.

- Тогда ему нечего бояться, - криво усмехнулся жрец. - И он может вернуться под руку Сапа Кеснека. Где он прячется?

- Алс-сек, - процедил Шафкат, уставившись в пол. - При всём почтении - это не твоя забота.

Он замолчал и прижал руки к груди. Повисла тишина, и очень долго ничто не нарушало её.

Аманкайя вернулась перед закатом и растянулась на ложе, зажмурив усталые глаза. Алсек, не задавая лишних вопросов, приготовил примочки и долго сидел рядом.

- Ты видела Глорна? - тихо спросил он, когда колдунья открыла глаза. - Мне бы поговорить с ним...

- Его второй день нет, - покачала головой Аманкайя. - В коридор поставили Хогана. Он говорит, что Глорн приболел.

- Око Згена! Вот это плохо, - поцокал языком Алсек. - И где он? Лежит в доме стражи?

- Ты же знаешь Хогана, - пожала плечами колдунья. - Из него слова не вытянешь. Может, мне навестить Глорна? Ты ведь с Кегаром снова в ссоре...

- Да не ссорился я с ним, - поморщился изыскатель. - А ты не тревожься, Аманкайя. В дом стражи меня пустят.

При последних отблесках заката он поднялся на крышу и долго стоял там, глядя на звёзды и принюхиваясь к ветру. На небе, светлом от множества лун, не было ни облачка, и гроза не ворочалась за горизонтом, и ни одна молния не сверкнула на краю неба.

"А ведь черпалки до воды уже не достают," - хмуро подумал он, опускаясь на жёсткие циновки. "На поля льют ил, а скоро и он затвердеет. В верховьях нет дождей, похоже, что и подземные озёра пересыхают. Интересно, где сейчас Великий Змей Небесных Вод, и отчего он забыл о нас..."

Алсек нащупал в складках пояса несколько тонких шипов Ицны - обычно этими иглами штопали одежду, но сейчас был другой случай.

- С Кеттом, Великим Змеем Небесных Вод, я хотел бы говорить, - прошептал он, вонзая иглу в палец. Капля крови упала вниз, на мостовую.

- Ты, повелитель рек на земле и в небесах, спрятал от нас дожди. Скажи, где они...

Он просыпался трижды в эту ночь - то болел палец, то огнём наливались запястья. Уже перед рассветом он в последний раз сомкнул глаза и увидел красные скалы в потёках расплавленного стекла, разбросанные белесые и желтоватые глыбы и гиену, волокущую в зубах чешуйчатую жёлтую руку.

Он подхватил камень, замахнулся, и зверь с утробным рычанием попятился. Двое его сородичей отбирали друг у друга истёрзанное тело иприлора. Алсек подошёл, скользнул взглядом по уцелевшей голове. Вместо одного глаза у ящера была чёрная обугленная дырка - череп прожгло насквозь.

Изыскатель отступил, уткнулся взглядом в землю. Гиена, укравшая руку, остановилась поодаль, принялась грызть добычу. Алсек поморщился.

Чья-то длинная тень мелькнула на склоне - тень двуногого существа, и изыскатель встрепенулся.

- Хаэй! - крикнул он, поднеся ладони ко рту, и вздрогнул, увидев свои руки. Он снова был одет в тусклые серо-зелёные лохмотья, заштопанные чем попало, и дорожная сума на лямках из тягучих жгутов болталась за спиной.

"Выжженная рана..." - Алсек медленно опустил руку к поясу, нащупывая холодную сталь. "Это не наше оружие..."

Выступ на знакомой стальной трубке привычно лёг под палец. Тонкий зелёный луч впился в камень и погас, оставив оплавленную дырку.

Воздух едва заметно дрогнул, и Алсек отшатнулся - и дротик просвистел мимо, выбив искры из валуна. Изыскатель развернулся, вскинул оружие - позади никого не было, только солнечные блики дробились на обломках рилкара.

- Хаэй! - крикнул он, прижимаясь к скале. "Вроде бы прилетело оттуда... И спрятаться там негде!"

Второй дротик на полногтя разминулся с его рукой, чиркнул по поясу и воткнулся в землю. Алсек нажал на выступ стальной трубки, махнул ей перед собой. Луч рассёк воздух, что-то громко зашипело, среди мелких камешков появилась борозда. Она тянулась к Алсеку, и он запоздало вскрикнул, когда невидимый клинок разрубил ему ногу.

"Он прячется в бликах!" - изыскатель стиснул зубы. Воздух снова задрожал, невидимое лезвие ударилось о подставленную трубку и пролетело мимо Алсека, он развернул оружие туда, где заканчивалась борозда, и выстрелил в россыпь световых пятен.

Клинок на необычайно длинной рукояти - не то копьё, не то меч - зазвенел о камни, мёртвая рука разжалась и упала наземь. Блики отхлынули, оставив перед Алсеком неподвижное чешуйчатое тело. Иприлор лежал, уткнувшись мордой в землю, в его спине чуть пониже шеи чернела дымящаяся дыра. Алсек потянулся к нему, дотронулся до головы - она слегка повернулась, застывшими глазами уставившись на жреца.

- У тебя лицо Хифа, - одними губами проговорил тот. - Если я знаю Хифа, ты должен знать меня. Почему ты нападаешь?

Звон в ушах становился всё громче, Алсек потянулся к перебитой голени и вскрикнул - что-то острое впилось в ладонь. Красная пустыня сгинула, из тумана выплыла кромка крыши, за ней - очертания соседнего дома и шляпа прохожего, спешащего по переулку. Вдалеке шаркали мётлами последние уборщики, алый небесный свет лился на мостовые, Око Згена щурилось из-за горизонта, и восток дышал жаром.

- Почему Хиф был там? - еле слышно пробормотал изыскатель. Его мутило, голова будто налилась свинцом. Он протёр глаза, ущипнул себя пару раз. Ясность рассудка не спешила возвращаться.

"То, что спрятано солнцем, невидимо," - подумал он, щурясь на багровый диск. "Я сам так делал. И если это спрятано солнцем..."