Александра Черчень - Дипломная работа по обитателям болота

— А что было? — Ла-Шавоир вскинул бровь. — Ничего, леди Минавель, совершенно ничего имеющего для меня значение. И вообще, я согласился на встречу только по одной причине. Вы сообщили, что располагаете информацией о нынешнем местонахождении Зеркальника. Хотя в это слабо верится, но я не могу проигнорировать потенциальный источник информации, даже в вашем лице.

— Ты знаешь мои условия, — дерзко вскинула голову Минавель.

— Леди, — открыто расхохотался риалан, — мне начинается казаться, что вы изрядно поглупели! Почему решили, будто я вернусь после этого? И любопытно, отчего же я вдруг стал вам нужен, прекраснейшая? Помнится, когда я горел таким желанием, оно не вызывало должного отклика.

— Феликс! — Девушка подошла к нему и, положив ладонь на лацкан пиджака, быстро и сбивчиво заговорила: — Я… я, правда, очень многое переосмыслила! То, чего я хотела тогда… я не понимала, сколько ты мне давал, насколько это нужно и важно каждой женщине! — Она уже почти прижималась к нему, часто облизывая губы и дыша так, что грудь в декольте выглядела очень соблазнительно. Настолько, что некто с интересом и совершенно открыто ее рассматривал! — Но вчера… вчера, когда я узнала, что ты можешь быть не только безгранично нежным…

Что?! Так, я ничего не поняла… совсем ничего! Он меня обманул?!

Феликс брезгливо скривился и осторожно, по одному отцепил ее пальцы от своего пиджака, потом почти отскочил от остроухой кобры и прошипел:

— Я же с-с-сказал! Дистанция!

— Почему? — мурлыкнула эта… делая мягкий шаг вперед. — Ведь хочешь… быть со мной рядом. Меня хочешь. Я же… помню. — Тут она так многозначительно облизнулась, что меня передернуло.

— Ну, еще бы я вас не хотел, — вдруг ухмыльнулся Кик, тем не менее продолжая отступать. — Но тут, моя дорогая, следует употребить несколько иной термин. У меня на вас стоит. Привет физиологии и тому, что постоянно рядом со мной желанная женщина. — Леди Гилвен понимающе улыбнулась, но следующая же фраза стерла эту улыбку с ее губ: — Но не вы, не вы… А моя невеста — красивейшая для меня и самая желанная женщина. В отличие от вас, леди, которую я могу назвать не иначе как последней… хм… Пожалуй, все же не буду выражаться.

— Да как ты смеешь?!

— Смею. Я так считаю и соответственно отношусь аналогично и называю свои желания по отношению к вам так же. Тем более они имеют искусственное происхождение. А все вчерашнее — это результат того, что я почти не спал две недели, а вы имели наглость этим воспользоваться.

Эльфийка побледнела от таких оскорблений, но не сдалась.

— Но ты меня целовал! — возмутилась Мина. — Обнимал так… даже не так, как раньше, совершенно по-иному! И, Кик… это же все было!

— Ну… — Риалан смахнул пылинку с рукава, постепенно отходя за стол, чтобы тот разделял его и эльфу. — Считайте, что вы прикоснулись к сокровенному. Так я отношусь к Юле.

Кикки! Все, я опять улыбаюсь.

— Да хватит уже от меня бегать! — наконец взъярилась девушка.

— А я что, дурак? — все так же спокойно спросил ее Кик. — Ведь сами знаете: чем ближе, тем сильнее притяжение печати.

Он обернулся к открытому дверному проему и тут же впился взглядом в то «пустое» место, где мы находились. Сделал какое-то резкое движение рукой, после которого раздался едва слышный звук, словно струна порвалась. Лель позади меня хмыкнул и, подцепив под локоть, завел в кабинет.

— Добрый день, — радостно поздоровался сумасшедший блондин. — Солнце светит, птички поют, а Мастер Пытки хотел бы с вами поговорить, леди Минавель!

— 3-з-зачем?! — побелела эльфа и нервно сжала пальцы.

— Ну как «зачем»? — ласково отозвался Хинсар, оставляя меня за спиной и медленно, лениво приближаясь к остроухой. — Зеркальник, леди, Зеркальник! Это информация международного значения, а стало быть, вы ее изложите не в кабинете управляющего дворцом, а в департаменте дознания, в неподражаемом обществе Мастера Хина. Ради такого события он даже отвлечется от препарирования чрезвычайно интересного трупика. Я ли-и-ично вас провожу.

— Я ничего не знаю! — воскликнула Мина, и мне ее даже стало жалко.

Почему она так его боится? Настолько, что пятится, не глядя назад, оступается и оседает на ковер. Я не знаю почему… но вид Минавель и стоящего над ней Лельера был каким-то… темным, но очень естественным. Он замер, ласково-ласково улыбнулся, а потом сказал:

— Слушайте, какая знакомая ситуация… — Шут потер висок, все с той же леденящей кровь улыбочкой, и его «осенило»: — Ох, ну как же я мог забыть! И правда знакомая… Только тогда роли у нас были иными, не так ли, любимая ученица Серебряной Госпожи?

— Т-т-ты ничего мне не сделаешь… — Как ни хотела женщина казаться уверенной и смелой, ее голос дрожал.

— Ну конечно же, леди Гилвен! — заботливо проговорил шут. — Я всего лишь провожу вас… к Пытке. Потому что с информацией о Зеркальнике не шутят. И, как верно сказал Феликс, мы не можем проигнорировать даже такой источник информации, как вы.

Он присел на корточки рядом с полулежащей Минавель, протянул руку, проводя по нежной щеке, и так же радостно-счастливо пропел:

— Сегодня лежачих не бьют — завтра их добивают. Такое бывает… бывает, бывает и хуже!

— Ки-и-ик! — вдруг простонала Мина, почти с ужасом глядя на блондина и с мольбой — на моего риалана: — Помоги мне! Пожалуйста, прошу!

— Вы еще тут? — развернулся к нам синеглазый… дознаватель. Да, теперь — дознаватель. — Идите кушать, ребята, я, к сожалению, не смогу вам сегодня компанию составить.

Феликс медленно кивнул и, ухватив меня за локоть, вывел из кабинета и решительно захлопнул за собой дверь, заглушая тонкий вскрик некогда любимой женщины.

Мы уходили, а я никак не могла отделаться от ощущения ирреальности происходящего, даже когда Феликс резко остановился и крепко-крепко меня обнял, зарываясь носом в волосы.

— Хорошая моя…

Я со вздохом обхватила руками его шею, поднимаясь на цыпочки и целуя подбородок, эхом ответила:

— Хороший мой…

Потом он снова сжал мою ладонь, привычно переплетя наши пальцы, и повел дальше.

Остальной день прошел… ровно. Без особых эксцессов. Ну, конечно, если не считать таковым очередной скандал казначея и экономки. Если не ошибаюсь, Шадир посчитал согласие Риши погулять с ним в человеческом виде согласием и на приставания в любом другом. За что, собственно, и получил по морде. А Ришка за это получила… по хвосту. Вернее, он просто перекинул обалдевшую от такого поворота дел змейку через плечо и куда-то уволок. Мы с Феликсом с уважением посмотрели вслед героическому рыжему мужику. Это какую же силищу надо иметь, чтобы тащить хоть и мелкую, но нагу?

Из неведомого «куда-то» Риша вернулась спустя минут десять, с лихорадочно блестящими глазами (от злости, конечно же!), красными и припухшими губами (тоже от злости, кусала много, вестимо, или кусаЛИ, что более вероятно) и совершенно обалдевшим выражением личика. Последнее уже, наверное, все же из-за Шада.