Мария Виноградова - Тёмные времена

Воин повернулся к горе-стражнику и впился в него взглядом:

— Это не тварь. Это друг и товарищ, который имеет все то, что имею я.

Голос низко перекатился в тишине, воцарившейся после резкого выкрика стражника, и карсур утробно зарычал, словно подтверждая слова хозяина.

Альв выругался про себя и поспешил вперед: кому, как не ему, знать, как легко вспыхивают конфликты в условиях постоянной напряженности, и во что все это может вылиться. Хлопнул по плечу открывшего было рот часового и молча покачал головой. Тот, недовольно поджав губы, резко отвернулся и поспешил внутрь караульни.

— Альв! — обрадовался ему Десебел. — Рад, что ты жив! Нам твоя помощь пригодилась, мои парни очень довольны. А брат Торгес?

— В лазарете, — кузнец кивнул меднокожему и удостоился уверенного кивка в ответ. — Тяжело вчера ему пришлось.

Десебел задумчиво повертел на пальце массивное кольцо со знаком Гильдии и понимающе вздохнул. Альву даже не хотелось думать, скольких своих охотников сегодня они проводили в последний путь, он не хотел знать, насколько слабее город стал перед лицом Тварей с их гибелью.

— Почему вы здесь? — спросил кузнец предводителя айену, когда магистр знаком приказал следовать за ним. И, спохватившись, протянул руку, представляясь: — Альв.

Меднокожий что-то крикнул на гортанном языке своим воинам и нехотя последовал за главой Гильдии охотников.

— Хьярти, — коротко ответил он, отвечая на рукопожатие. — Нас погнала прочь Огненная Земля.

Альв нахмурился. Об этом материке ходило немало россказней и домыслов: кто-то говорил, что там обитают демоны, кто-то — что сам Темный; иные же рассказывают о красной от полыхающего день и ночь огня тверди, покрытой пеплом и алыми росчерками крови земли, сочащейся из каменных вен.

— Твари, — пояснил Хьярти, заметив недоверчивый взгляд кузнеца. — Пламенные жители красных островов больше не желают сидеть там, где им и место. Саламандры, драконы — все они наступают на близлежащие земли. А с ними вместе — совершенно иные существа, такие, с которыми даже мы, привыкшие к боям и войне, не в силах справиться.

— Почему Айохэйнс? — задал резонный вопрос магистр Десебел, внимательно прислушивающийся к разговору. — Почему не Сверре?

— Сверре больше нет, — коротко отозвался Хьярти.

— Ваше Величество! — запыхавшийся советник влетел в кабинет, едва не сшибив успевшего вовремя уклониться охранника. — Ваше Величество!

Король устало повернулся к нему: последние несколько минут он бездумно смотрел в окно, за тонким стеклом которого видел лишь запустение и страх, туманом укрывший Мерцуру. Люди боялись каждой тени, каждого шороха, и даже днем на мощеных улицах белокаменного города не было ни души. Промозглая серость только усиливала гнетущее чувство, и Грайден зябко поежился — даже его душу ядом разъедал страх перед тем, что грозит всему королевству в будущем.

Когда советник подскочил к нему и пригладил встрепанные волосы, он лишь смерил его взглядом, сам уже давно уставший от придворного этикета, и кивнул головой, разрешая говорить.

— Прибыли разведчики из Сверре, — голос пожилого графа дрогнул. — Там не осталось ничего. Все города стоят пустые, все население, что не успело перебраться к нам, полностью уничтожено — ни одной живой души.

— Твари? — чувствуя, как холодеют руки, произнес король.

— Да, — советник соединил дрожащие пальцы. — Пришли из Диких Земель, и им ничего не смогли противопоставить. Нашим людям едва удалось избежать той же участи и рассказать о том, что произошло.

Еще когда они только подходили к небольшому городку, примостившемуся у излучины реки, чуткие уши уловили странный, едва слышный зудящий гул, то нарастающий, то затихающий. И только когда им удалось миновать выломанные, разнесенные в щепки ворота, они поняли, что же это такое.

Мухи. Целые тучи мух: крупных, зеленоватых, темными дрожащими облаками мечущихся над растерзанными останками, давно уже переставшими напоминать людей. Смрад толкнулся в ноздри, спешно защищенные обрывками ткани, плащами и просто рукавами, и люди, едва сдерживая собственную природу, поспешно покинули царство отвратительной в свое безжалостности и бессмысленности смерти.

Сколько бы они ни пытались найти хоть одного выжившего в разоренных городах, деревнях и селениях, тех, кто мог бы рассказать о том, что здесь произошло, но так и не смогли — Сверре превратился в одну огромную братскую могилу, наполненный смрадом от брошенных трупов, которые некому было даже предать достойному погребению. Только очистительный огонь, дымом от которого затянуло теперь весь горизонт. Медленно прогоравшее кострище на месте некогда оживленных городов — и пепел плотным саваном скрывал под собой обугленные кости и черепа, в безмолвном, обвиняющем оскале уставившихся в небеса.

И никакого следа Тварей, кроме запустения и смерти. Ни одна из них не встретилась им на пути, не попыталась напасть — словно удовлетворившись результатом, насытившись, существа исчезли, ушли в поисках новых жизней, и им не было дела до того, что произойдет у них за спиной.

И только небо над головой, чаще теперь затянутое серым пеплом, стало иным. Почти черным, как обугленная зияющая рана, сочащаяся чуждой силой — безжалостной, зловещей и полной злобной, осознающей свою мощь воли.

Грайден снял с головы золотой венец, в повседневности заменяющий тяжелую корону, которую был обязан надевать на приемы и торжества. Тонкие, свитые из золотых полосок узоры, с вкраплениями драгоценных камней — венец был почти невесомым, но сейчас мужчине казалось, что раскаленный обруч сдавливает виски, и почти ощутимая боль от вспыхнувшей перед глазами безнадежности ввинтилась в сознание.

Помощи ждать неоткуда. Как бы он ни уверял себя, что он и не надеялся на поддержку погрязшего в кровопролитных междоусобицах Сверре, подобная ошеломляющая новость ошарашила его и на мгновение парализовала. Их королевство — единственное, что осталось от некогда великого человеческого рода. Но самым страшным были те краткие дни, за которые все и произошло. Казалось бы — всего лишь две седмицы назад все было в пределах нормы, Гильдия охотников работала, истребляя Тварей, а фейри и озверевшими духами занималось Святое Братство, но все рухнуло в одночасье.

Приверженцы Семерых низвергли их в пучину отчаяния, впустив в этот мир Тварей, которые теперь просто уничтожали все на своем пути. И что он мог противопоставить этой силе?

— Что с обороной? — мрачно спросил он, сжимая кулаки и стремительно выходя из кабинета.

— Мы стягиваем войска под стены Мерцуры, принимаем беженцев, готовимся к нападению, — деловито сообщил советник, вновь оказавшись на устойчивой и знакомой тропе обсуждений. — Нам уже стало известно, что часть Тварей направилась в сторону Альфонзула, часть — напрямую к нам.