Ольга Шерстобитова - Русалочья заводь

Я вздохнула, оглядела компанию друзей и родных.

— Ари, не тяни, — попросил Глин, подсаживаясь рядом.

— Я расскажу. Только сначала хочу сделать кое-какое дело, — заметила я, задумчиво поглаживая по голове лимфила.

— Что? — спросил Тир.

— Вернуть зрение отцу, — сказала я твердо, поднимаясь.

— Ты знаешь, как это сделать? — удивилась Силадерь

— Да.

— И откуда? — спросил меня дядя.

— Аранатариэль рассказала, — ответила я.

— Аран, — позвала я брата, — мне нужна твоя помощь.

Эльф выскользнул из объятий жены, отдавая ей сына.

— Слушаю тебя, — сказал он просто, не задавая никаких вопросов, за что я его безумно, кстати, люблю.

Я кивнула на отца, мы подошли, взяли его за руки.

— Папа, — поцеловала я его в щеку.

— Надеюсь, что в этот раз никого в камень превращать не потребуется, — хмыкнул он, заставив рассмеяться меня, а следом и остальных, с замиранием смотрящих на нас с братом.

— Нет. Аран, ты должен читать заклинание, призывающие свет, — сказала я ему.

— Мы тоже можем, — сказали хором сестры.

— Звезда сказала, что должен читать старший сын, — ответила я им. — А я буду петь, только вот вопрос в том, какую песню мне выбрать. Аранатариэль сказала, что я должна вспомнить какую-то особенную, — ответила я смущенно.

На поляне все замерли.

— Думаю, что ту, что ты пела мне, когда я был лебедем, Ари, — сказал твердо эльф. — Кровь на нее отзовется, и к тому же ее смысл в том, чтобы свет помог и защитил.

Я задумалась, кивнула, закрыла глаза, не выпуская рук отца и брата, сосредоточилась, вспоминая.

— Готова? — спросил тихо Аран, понимая, что мы должны действовать вместе.

— Да.

Песня полилась, заполняя весь мир, словно была соткана из света, эльф шепотом говорил заклинание, которое легко вплеталось созвучиям мелодии. И в какой-то миг мне показалось, что меня даже озарила вспышка света. Песня смолкла вместе с заклинанием. Я открыла глаза и посмотрела на отца.

Лицо Эрана было бледным, вытянутым.

— Отец, — позвал Аран в тревоге.

Эльф повернулся к сыну на мгновение, а потом — снова посмотрел на меня.

— Как же ты похожа на мать, Ари, — улыбнулся он, резко обнимая меня вместе с братом, и счастливо смеясь.

Дальше наступило необъяснимо тяжелое для меня время. Но в то же время — счастливое, потому что нас закружил вихрь событий.

Через неделю после того, как к моему отцу вернулось зрение, Эридейле призналась, что ждет ребенка. Причем сказала об этом мне, а не Тиру, чем заставила русала поволноваться и примчаться прямо из озера ко мне в спальню, неудачно телепортировав прямо на стол, который восстанавливать после его появления не было смысла.

А я то всегда думала, что он — самый уравновешенный среди нас, не считая отца. М-да…

Через месяц восстановили полностью город, вернулся лорд Арасамин с Аранатариэль, объявив, что решили пожениться, чем подняли суматоху сразу во всех королевствах.

После свадьбы, не успев прийти в себя, мы с Лиром стали королем и королевой. Причем на коронации я так нервничала, что в какой-то момент моему мужу надоело слушать стук моих зубов друг о друга, и он, остановив торжественную церемонию, извинился, и, обняв меня, поцеловал в губы. Его подданные, то есть уже наши, радостно закричали, а у меня после этого утихла дрожь, и я спокойно смогла достоять до конца. Думаете, поцелуй помог? Как же. Просто Лир то и дело посылал мне картинки наших ночей, и на то, чтобы понервничать, у меня не осталось сил и времени. Нужно было следить, чтобы щеки утрачивали красноту, когда я вынуждена была принимать присягу у очередного лорда, стоящего передо мной на одном колене, и твердившем клятву.

Коронация шумно переросла в народные гуляния на неделю, а потом Лир устроил свое первое заседание, подписав первый закон — о неприкосновенности русалов и русалок, а на следующий день выбрал Совет магов Аридейла. Это было нечто, потому что в него впервые вошли маги не из Ларейи, а все, кого Лир счел достойным и сильным магом. Сирин, Аран, Силадерь, Даринель, Эридейле, Тир, Рокот, Молния, Гром, Глин, Тит и…леший. Шума это известие произвело огромное.

Дальше — еще хуже. Только мне показалось, что все, наконец-таки, улеглось, как я вспомнила про обещание, данное драконам и гномам, вырастить у них сады. Снова новые люди, новые знакомства, впечатления и бесконечная тоска по дому. Я то в Аридейл к Лиру мчалась, то в Снежное королевство к отцу, то в Серебряный город, то к гномам в горы, то к драконам, чтобы познакомить их с русалками, как когда-то давно обещала Рокоту, то в лес к водяному и лешему, чтобы им помочь чем-нибудь путным.

В итоге, я так носилась целый год. У Лира в это время настал момент, когда ему было нужно быть везде и всюду одновременно. Разлука сводила с ума нас обоих. Не хватало коротких встреч, не хватало дыхания друг друга рядом, не хватало…всего. Потом я чертыхнулась, заставила себя на время успокоиться, понимая, что все встало на свои места, а все изменения улеглись в моей голове и жизни тоже в определенном порядке, и позволила себе чуточку расслабиться и побыть с мужем. Правда, Лир был постоянно занят делами, слишком много на него их свалилось. Если бы не лорд Арасамин и не Аранатариэль, помогавшие всем, чем можно, мужа бы я вообще не видела.

И все-таки, однажды настал тот счастливый миг, когда мы переместились в наш дом на берегу моря, и остались одни. Поплавали в озере, поужинали на берегу, наслаждаясь звездами над головой, и провели вместе страстную ночь, почувствовав, наконец, что все тревоги нас отпустили.

— Ари, — позвал меня ласково Лир, обнимая за плечи и целуя за ухом.

— Да, мой хороший, — откликнулась я, всматриваясь в лучи восходящего солнца, и жмурясь от этого.

— Когда ты собираешься мне сказать? — спросил он тихо.

— О чем? — спросила я, замирая от того, что по обнаженным плечам скользят его губы.

— Об этом, — ответил Лир мягко, скользнув руками ко мне на талию, и ласково поглаживая живот.

Я замерла. И как он догадался?

— Ты только что ела персики вместе с жареным мясом, — ответил он, разворачивая меня к себе.

Руки погладили живот снова.

Сердится? Или нет?

— Стоило мне раньше сказать, я бы был более сдержанным этой ночью, — сказал он спокойно, всматриваясь в меня своими серыми глазами, и заставляя краснеть. — Скажи мне, — прошептал он.

Я растерянно посмотрела на него, покраснела опять. Он улыбнулся.

— Неужели струсила? — хмыкнул Лир.

— Я жду ребенка, — выдохнула я ему.

Улыбка на его лице стала невероятно фантастическая, ярче солнца, игравшего с моими волосами.

А дальше меня притянули к себе, обсыпали поцелуями с ног до головы и пообещали выполнять любые мои желания.

— Русалочка, — протянул Лир, ближе к обеду, поглаживая мой живот, и ища мои руки в смятых простынях.