Сара Маас - Корона полуночи

Там, где она видела Желтоногую, было всего лишь зеркало. Селена ткнулась в него, и зеркало разлетелось на куски.

Позади послышался лязг и довольный каркающий смех.

Никакая выучка не помогла Селене. Она не успела пригнуться. Цепь задела ей голову и сбила с ног. Селена ничком упала на пол.

Шаол и Дорин с балкона наблюдали за карнавалом, собирающимся в путь. Не стало шатров, разобрали помосты, унесли столбы. Завтра утром повозки покинут двор замка. Наконец-то гвардейцы Шаола займутся более полезными делами. Например, следить, чтобы в замок больше не проник ни один ассасин.

Однако главной заботой Шаола оставалась Селена. Вчера поздно вечером, когда главный королевский библиотекарь удалился восвояси, Шаол вернулся в библиотеку и разыскал генеалогические хроники. Кто-то рылся в них и все перемешал. Капитан не сразу нашел то, что ему нужно. А нужен ему был список аристократических домов Террасена.

Никаких Сардотинов он среди них не обнаружил. Шаол не слишком удивился. Он всегда подозревал, что имя и фамилия Селены — вымышленные. Он переписал часть домов (сейчас этот список буквально жег ему карман), которые могли быть связаны с Селеной. Семьи, где на момент адарланского вторжения имелись дети возраста Селены. Шаол насчитал шесть уцелевших семей. А что, если Селена была родом из семьи, где убили всех, кроме нее? Закончив переписывать имена, капитан чувствовал, что ничуть не приблизился к разгадке происхождения Селены.

— Ну и зачем ты меня сюда вытащил? — спросил принц. — Собираешься о чем-то спросить или я так и буду стоять и морозить собственный зад?

Шаол смутился, и это вызвало усмешку Дорина.

— Как она? — спросил капитан.

Он слышал, что принц приглашал ее на обед и она пришла в башню Дорина, где оставалась до глубокой ночи. Было ли это намеренным шагом с ее стороны? Плевком ему в лицо? Стремлением добавить еще одну порцию боли?

— Справляется, — ответил Дорин. — Справляется как может. И поскольку ты у нас очень гордый и не спросишь, скажу тебе сам: про тебя она не спрашивала. Думаю, что и не спросит.

Шаол сделал затяжной вдох. Как ему убедить Дорина, чтобы держался от Селены подальше? И дело вовсе не в ревности. Дорин не представляет, насколько опасной она может быть. Здесь помогла бы только правда, однако…

— А вот твой отец тобой интересуется, — сообщил Дорин. — После каждого заседания королевского совета он всегда спрашивает меня о тебе. По-моему, ему хочется, чтобы ты вернулся в Аньель.

— Знаю.

— Ты-то сам намерен вернуться?

— Вы хотите, чтобы я вернулся в Аньель?

— Это не мне решать.

Шаол скрипнул зубами. Никуда он не поедет, особенно пока Селена здесь. И дело не только в ее происхождении.

— Я совсем не хочу становиться правителем Аньеля.

— Другие готовы были бы ради этого идти по трупам. Аньель — форпост королевства, и его правитель традиционно имеет большую власть.

— Меня это никогда не привлекало.

— Согласен. — Дорин вцепился в холодные перила балкона. — Тебя ничего не привлекало, кроме твоей должности и… Селены.

Шаол открыл рот, готовый пробормотать извинения.

— Думаешь, я слеп? — спросил принц. Его сапфировые глаза сейчас были холодны как лед. — Знаешь, почему в Ильмас я подошел к ней на балу? Вовсе не затем, чтобы пригласить на танец. Я видел, как вы оба смотрите друг на друга. Я уже тогда знал о твоих чувствах к ней.

— Знали и все равно пригласили ее танцевать! — раздраженно произнес Шаол, непроизвольно сжимая руки в кулаки.

— Селена сама принимает решения. И она приняла, — горестно улыбнулся Дорин. — Решила по поводу и тебя и меня.

Шаол старался подавить нарастающий гнев:

— Если у вас действительно есть к ней чувства, тогда почему она по-прежнему скована договором с вашим отцом? Неужели нельзя найти способ освободить ее от договора? Или вы боитесь, что она, получив свободу, уже никогда не вернется к вам?

— Советую тебе выбирать выражения, — тихо сказал Дорин.

Но Шаол говорил правду. Хотя он и не представлял себе мира без Селены, он знал, что должен удалить ее из замка. Он лишь не знал, для чьей пользы: Адарлана или ее собственной.

— Я и так достаточно злю отца, и он ищет повод меня примерно наказать. Если я заикнусь о Селене, мы с ней оба хлебнем королевского гнева. Но я с тобой согласен: удерживать ее здесь на положении полурабыни нельзя. И все же думай, что говоришь. — Наследный принц Адарлана глянул вниз. — И определись, кому ты по-настоящему верен.

Раньше Шаол принялся бы спорить. Раньше он бы даже возмутился и сказал, что верность короне стоит у него на первом месте. Но прежняя слепая преданность и безоговорочное подчинение уже пошатнулись в нем, и это грозило разрушить его картину мира.

Селена потеряла сознание всего на миг, однако Желтоногая успела заломить ей руки за спину и крепко связать цепью запястья. В голове шумело. По шее стекала струйка крови. Ничего страшного. Она бывала в переделках похуже. Однако ведьма успела ее разоружить, забрав даже булавки. Желтоногая не поленилась проверить и ее сапоги. Умная старуха.

Теперь главное — ничем себя не выдать, не показать ведьме, что она пришла в сознание. Селена рассчитывала на внезапность. Она вскинула плечи и со всей силы тряхнула головой.

Хрустнула кость. Желтоногая взвыла, но Селена успела поджать ноги под себя и встать. С быстротой гадюки Желтоногая потянулась к другому концу цепи. Одной ногой Селена придавила цепь к полу, а каблуком другой ударила Желтоногую в лицо.

Ведьма взмыла в воздух, словно была облачком пыли, поднятым ветром. И теперь это облачко парило между зеркалами.

Запястья Селены оставались связанными. Цепь была холодной как лед. Ведьма думала, что надежно связала свою пленницу, однако Селену учили высвобождаться из оков посерьезнее этой цепи. Аробинн связывал ее по рукам и ногам и требовал, чтобы она нашла способ сбросить путы. Уроки были суровыми. Однажды ей пришлось потратить на высвобождение целых два дня, лежа в собственном дерьме, а в другой раз она вывихнула себе плечо. Цепь ведьмы была детской игрушкой. Через считаные секунды Селена освободила руки.

Достав из кармана носовой платок, она подхватила длинный осколок зеркала. Поймав свет, Селена направила тусклый луч туда, где, по ее расчетам, должна была болтаться в воздухе Желтоногая. Пусто. Только темное пятно. Кровь.

— Хочешь знать, сколько глупеньких девок я заманила в свою повозку за эти пятьсот лет? — Голос Желтоногой раздавался отовсюду. — Сказать тебе, скольких крошанских ведьм я уничтожила? А они были не чета тебе. Настоящие воительницы. Ловкие и красивые. Их вкус напоминал летние травы и прохладную воду.