Сергей Тармашев - Закат Тьмы

— В чём дело? — Трэрг скользнул взглядом по оробевшему магу, инстинктивно прижавшемуся к стене при виде громадного исполина, огромного даже по оркским меркам, возбужденно размахивающего безразмерным окровавленным топором. Человек не понимал по-оркски, и от того громогласное рычание клыкастого исполина ещё более пугало его. Будь ты хоть трижды Лазурный маг, а попасть под такое лезвие не захочется никому. Наверняка он уже подумывает о том, не выставить ли вокруг себя Магический Щит… — У нас большие потери?

— Потери?! — издевательски захохотал Орк, потрясая хрардаром. — Потери ничтожны! Это не полусотней туменов зажать у берега Симиллы две-три лавины! И не десятью тысячами сабель атаковать стан пары оркских семей, что разбили в степи охотничий лагерь! Здесь миллион храбрых воинов, умелых и бесстрашных бойцов! Тысячи искусных шаманов следят за ходом битвы и исцеляют наши раны, едва мы успеваем их получать! — Он снизил тон и, насупившись, закончил: — И теперь эти шаманы требуют от меня, дабы я пустил их в сечу. Глаза на отсеченных к'Зирдских головах налиты кровью едва на треть. Сие означает, что власть зелья хфат-хут над ними теряет силу. Ещё час или два — и змеиные языки бросятся врассыпную, словно стайка турланов при первом запахе парда. Благородные Орки опасаются, что им не достанется врагов. Что мне делать?! Там ещё полно песочников, я не могу рисковать шаманами, ибо главные баталии нам только предстоят! Но оскорбить десять тысяч шаманов со всех кланов Ругодара я тоже не могу! Мне нужен твой совет!

— Этот маг, — Трэрг кивнул на мгновенно насторожившегося Лазурного чародея, — поведал мне, что мы ведем баталию с третью к'Зирдской армии, вторгшейся в Сабию. Вскоре сюда явятся семь миллионов песочников, едва их хан узнает о нашем появлении. Скажи шаманам, я просил их проявить сдержанность, ибо портал, коим мы покинем сии места, останется открытым в ожидании к'Зирдских туменов. Благородным Оркам под стенами Раканны не придется изнывать от скуки. Через тысячу ударов сердца Люди начнут контратаку на правом фланге, а я ударю заклятьями по левому. Вот тогда мудрые шаманы могут вступить в сечу, песочникам станет не до охоты на них.

— Отличная мысль! — обрадовался Гронг. — Это подходит! — И тут же навис над Лордом Виларом: — Твоя магия лазурного цвета, Человек?! — взревел он на языке Людей. — Поведай же!

— Да, могучий воин, — отшагнуть ещё дальше волшебнику не позволяла стена грота.

— Ударь меня Молнией! — потребовал Орк. — Испусти мне в грудь Великую Молнию, насколько у тебя достанет сил! И чтобы честно! Без всяких поддавков!

— Что… — опешил Лазурный маг. — Вы уверены… то есть… Боюсь, я неправильно вас понял…

— Исполните его просьбу, Милорд, — Трэрг закатил глаза к небу. — Он всегда так делает.

Ошарашенный маг зашептал заклинание, и мощная электрическая дуга ударила из его руки в оркский доспех, мгновенно насыщая озоном воздух вокруг. Ослепительный разряд, способный прожечь троих оркских воинов, словно бумагу, бесследно канул в черном мерцании боевых чар, пропитавших броню гиганта, и Гронг оглушительно захохотал:

— Непередаваемые ощущения! — клыкастый исполин устремился к порталу. — Трэрг, мы с нетерпением ждем тебя на поле битвы! Но не сразу! Через тысячу ударов сердца!

Зеленокожий гигант скрылся в подрагивающей ряби сгустка магической энергии, и Трэрг перевел взгляд на Лорда Вилара, задумчиво глядящего ему вслед. Обычная реакция магов высокого ранга, столкнувшихся с полным бессилием собственных чар. Их можно понять, такое случается весьма нечасто вообще, и уж точно сродни великому чуду, если касается Орков, народа, наделенного магией лишь отчасти. Выражения их лиц в подобной ситуации очень забавляют Гронга.

Ласковый поток солнечных лучей мириадами ослепительных бликов рассыпался по сине-зеленой океанской глади, величественно раскинувшейся повсюду. Тропическое солнце щедро одаривало теплотой стоящую на палубе Айлани, и теплый морской ветер развевал сиреневые потоки её волос. Покрытый искусной резьбой изящный корабль под белоснежными парусами мчался к плавной дуге горизонта в окружении алфинов, и благородные морские животные высоко взлетали над водой, совершая в воздухе эффектные пируэты. Маленький шкодливый алфинёнок старался перепрыгнуть всех, дабы произвести впечатление на Принцессу, и каждый раз победно пищал, поддразнивая девушку тем, что сие искусство ей недоступно. Айлани весело смеялась, маша ему ладошкой, и вновь устремляла на Трэрга исполненный любви взор. Его Величество стоял подле Айлани и держал её за руку. Он одарил её добрым взглядом, улыбаясь слабой, но весьма светлой улыбкой, и даже черный цвет его боевых доспехов не выглядел столь зловещим… Какой восхитительно дивный сон подарил ей Олдис Покровитель спустя многие часы пребывания в тяжелом пустом забытьи. Просыпаться решительно не хотелось, наоборот, хотелось остаться в этом чудесном сне навсегда. Даже память не желала извлекать из своих глубин кошмарные события минувших дней.

В день, когда Арзанна отбила штурм, учиненный войском Графа Нарлунга, репрессии в лагере неприятеля продолжались до самого полудня. Потом половине солдат позволили разойтись по походным шатрам, оставив подвергнутых пыткам страдать на ярком солнцепёке. Вторая половина армии Нарлунга сомкнула ряды меж защитными заграждениями и позициями осадных машин, после чего баллисты и катапульты врага начали обстрел Арзанны. Поначалу метательные машины посылали кувшины с пылающим маслом как можно дальше через стену, стремясь устроить пожары в жилых кварталах, но вскоре запасы горючей смеси у врага иссякли, и катапульты сосредоточились на метании валунов в треснувшую надвратную башню. Однако сия тактическая уловка оказалась малоэффективна. Чародеи Лорда Ирлина, распределившиеся по башням и вдоль крепостной стены, быстро приноровились встречать летящие камни Магическими Стрелами прямо в воздухе, и вместо тяжелых ударов на столичные укрепления низвергался дождь из каменных обломков. Большую часть воинов отвели под стены, укрыв под защитными навесами, магов оберегали отряды щитоносцев, и метательные машины Арзанны приступили к ответным залпам. Сие противостояние катапульт затянулось до полуночи, когда гонец от Виконта Вэйдина явился в сторожевую башню Принцессы с просьбой посетить военный совет.

— Ваше Высочество, покорнейше прошу принять мои извинения за то, что потревожил вас в столь поздний час. — Главнокомандующий стоял перед растянутой на походной подставке картой баталии. — Но весь наш план зависит от вашего участия. С вашего позволения, я хочу посвятить вас в него.