Алексей Изверин - Чужая корона (Чужое тело-2)

На факультете Литературы в мою честь юноша бледный со взором горящим прочел какие‑то стихи, я ничего не понял, но тоже похлопал вместе со всеми.

На факультеты Астрологии и Теологии не пошел, время у меня поджимало, мне сегодня ещё в кооператив ехать, как раз мастер Виктор новые отливки делать будет, как оно там получается‑то? Что я не видел‑то, в этой астрологии и теологии?

Самым последним медицинский факультет осмотрел, где мало — помалу начали проводить дезинфекцию, чистоту навели, и даже предмет вот ввести хотели, правда, пока что с названиями путались, то ли чистота по — королевски, то ли королевская чистота. Никак не могли определиться.

Я злобно поглядел сначала на сопровождавшего меня графа Слава, потом на нового руководителя Факультета Врачевания, барона Костина, бывшего хирурга. Седой как лунь старик заметил мой взгляд, поклонился, ожидая моего решения.

— Сим повелеваю. Называть дезинфекцией. От слова "инфекция", то есть грязь. И проводить по указанию мастера Клоту, он знает где да как. Ежели дойдут слухи до меня… — Я поглядел на барона Костина. — Ежели дойдут до меня только слухи, что раны прижигают и заматывают грязными тряпками, то ух как потом человеку не поздоровиться! Барон Костин, будут ли какие‑то вопросы?

— Да, Ваше Величество. Та жидкость, которую мы получаем от мастера Клоту, постепенно кончается. Что прикажете делать, когда она кончится совсем?

— Хм. Я поговорю с Жданом, он предоставит вам ту же жидкость по льготным ценам.

Вот так примерно и договорились. С Ждана спирт, с них помощь по делам медицинским и, если понадобиться, обучение нескольких студентов — медиков в год. С меня самогонный аппарат, если получится. Ибо хлорида этого я не натаскаюсь, рано или поздно по кровати рассыплю.

Вышли все вместе в парк, и едва ли не нос к носу столкнулись с другой процессией. Выхожу я, барон Шорк и Вера как моя охрана, за нами граф Слав, а нам навстречу поспешают старые знакомые лица.

Первый гордо вышагивает Закатный Герцог Влад, точно такой же, каким я его на балу видел. За ним поспешают парочка телохранителей, и не гор мышц, а жилистые такие мужчины лет тридцати, с простыми мечами на поясах. Сразу и не разберешь, можно и за слуг принять. Настоящие слуги тоже есть, следуют за ним, волокут корзины и зонтики от солнца.

По левую руку герцога лениво плывет над посыпанной мелким речным песком дорожкой Закатная маркиза Нина, за ней несколько подружек — служанок, стайка весело щебечущая.

— Ваше Величество! — Склонил голову Закатный Герцог.

— Ваша Светлость. — Ответил я герцогу, вежливо крайне. Потом чуть посторонился, да герцог не ушел, чуть переступил дорогу. Нет, не заступил, боже упаси, просто вот так встал, что игнорировать его было бы как минимум невежливо.

Ну и что же тебе, козлинушке, надо?

Да так в общем‑то ничего и сложного. Герцог настроен был почесать языком… Простите, провести светскую беседу. Это у простонародья языками чешут, а дворянство вот друг с другом только светские беседы толкает.

Так, помалу, переместились в укромную беседку, слуги принесли вина и фруктов, разложили на походном столике. Конечно же, я к этому ничему ни притронулся, мне ещё не хватало отравиться.

— Ваше Величество, прежде всего позвольте выразить вам свои глубочайшие соболезнования с связи с преждевременной смертью вашей матушки, регентши Мор Шеен… — И как вцепился в меня глазами! Ищет, смотрит, анализирует…

— Благодарю вас, герцог. — Вежливо ответил я.

— Ужасно, что ваше царствование началось с таких тяжелых и прискорбных событий, Ваше Величество… — Герцог изящны жестом взял со столика яблоко, и аристократически так его надкусил.

Ну, что мне оставалось делать, кроме как соглашаться? Кивал, слушал… Поговорили про погоду, про цены на урожай, герцог попытался начать разговор об оружии и о лошадях, но понял, что я не понимаю ни в одном, ни в другом, плавно перевел на турниры, потом на балы, и везде ждала моя вежливая улыбка и пустые глаза.

Ну не понимаю я в этом ничего, ну просто не понимаю. Гляжу как баран на новые ворота, могу только головой кивать, соглашаться, что нугарцы в этом году сильно сдали, не то что три года назад, а вот имперцы подтянулись, какая стать, какой аллюр! И что последний бал в Альтзоре собрал высшую аристократию чуть ли не со всего известного мира, даже Император присутствовал, инкогнито, конечно, но были люди знающие, его узнали! И что доблестный рыцарь Бертран из Рохни таки свалит на турнире имперского барона Ворта, ибо барон последнее время все по балам да по балам, а рыцарь Бертран все по турнирам да по Наследным войнам отмечается.

Вот если б герцог проявил познания в плавке металлов или в органической химии, то наш разговор проходил бы куда как интереснее, право слово. Или хотя бы в видах на урожай. Ибо вот киваю я ему, по — королевски так, а в голове у меня совершенно не королевские мысли бродят, уродиться картошка ли осенью и не сожрут ли её всю крестьяне?

В конце концов герцог выдохся. Я уж думал, что вспылит, рукой махнет на собеседника, у которого в ответ на каждый вопрос, и вежливо откланяется, а то и грубость какую завуалированную себе позволит, так нет же.

Махом руки отослал слуг подальше, наполнил кубок из запотевшего кувшина, который перед ретирадой за пределы слышимости поставил ему лакей.

И приступил к главному.

— Для вас не секрет, Ваше Величество, что у Соединенного Королевства много врагов… — Умно сказал герцог. Не стал патетически воздевать руки вверх, закатывать глаза и топорщить волосы, просто сделал мудрое замечание.

— Рыцари, что ли? Конклав этот непонятный? Так приказ уже подписан. Через недельку отправятся они в Предвечную степь. Воины не должны находится в праздности, уважаемый герцог.

— А как же остальные, Ваше Величество? — Спросил ласково герцог.

Ну и кто у нас остальные?

— Победа над степняками, Ваше Величество, безусловно славна и велика. Даже Королю — Рыцарю не удавалось победить такое войско со столь малыми потерями.

— Вот — вот, какие тут враги могут ещё оставаться‑то? — Прикинулся придурком я. Купится, не купится?

Герцог с жаром принялся рассказывать, какие у меня враги есть. Так, словно я и сам того не знал.

— Морская герцогиня Валерия желает получить автономию для своего герцогства. Наемники тоже не очень довольны, оставшись на нашем берегу без денег и без надежды уйти отсюда. Барон Каллуф умелый военачальник, но даже он не сможет предотвратить грабежи. Кстати, они уже начались. И есть ещё граф Идон Ларкус, который был очень обижен на королеву.

— На королеву‑то ладно, ну а я тут при чем?

— Вы её наследник, Ваше Величество. Прямой.

— Да, ситуация действительно сложная. — Вынужденно согласился я. Нет, не купился на сыгранного мной дурака Закатный Герцог, совершено не купился. Лицо его оставалось таким же серьезным, как и было, и глаза выражали только отеческую заботу и немалую долю патриотизма.