Рик Риордан - Перси Джексон и похититель молний

— Ребята! — пронзительно завопил Гроувер.

По краям бассейна купидоны натянули луки. Не успел я предложить Аннабет спрятаться, как они выпустили стрелы, но не в нас. Они стреляли друг в друга через бассейн. Шелковые тросы, тянущиеся за стрелами, взмывали над бассейном и, впиваясь в землю, образовывали огромную золотую звезду. Затем металлические нити поменьше стали, как по волшебству, переплетаться с основой в единую сеть.

— Надо выбираться! — выкрикнул я.

Аннабет только вздохнула.

Я схватил щит, и мы бросились бежать, но карабкаться вверх по пологим стенкам бассейна было не так легко, как спускаться.

— Давайте скорее! — звал Гроувер.

Он пытался приподнять край сети, чтобы мы могли выскользнуть, но, стоило ему дотронуться до нее, золотые нити обвивались вокруг его запястий.

Купидоны широко распахнули глаза. Оттуда выглянули видеокамеры. Вокруг всего бассейна вспыхнули прожекторы, ослепив нас, и чей-то голос оглушительно прозвучал из громкоговорителей: «Живая съемка, отправление на Олимп через минуту… Пятьдесят девять секунд, пятьдесят восемь…»

— Гефест! — пронзительно завопила Аннабет. — Дура я, дура! «Эта» пишется как «Н», первая буква его имени. [13] Hephaestus (англ.) — Гефест. Он придумал эту ловушку, чтобы поймать жену с Аресом. А теперь нас живьем покажут всему Олимпу — глупее не придумаешь!

Мы почти добрались до края бассейна, когда выставленные по периметру зеркала открылись и сотни крохотных металлических предметов обрушились на нас.

Аннабет взвизгнула.

Это было целое воинство заводных ползучих существ: бронзовые механические туловища, тощие лапки, крохотные, но ощеренные пасти — вся эта клацающая и скрежещущая металлическая волна готовилась нас поглотить.

— Пауки! — вопила Аннабет. — Па-у-у-у!..

Я никогда не видел ее такой прежде. Она в ужасе упала навзничь, роботы-пауки уже почти обрушились на нее, и я едва успел оттащить Аннабет обратно к лодке.

Механические существа, миллионы механических тварей выползали изо всех углов и щелей; середина бассейна буквально кишела ими, нас полностью окружили. Я повторял про себя, что, возможно, они запрограммированы не убивать нас, а просто загнать в лодку, покусать и выставить идиотами. И это была ловушка для богов. А мы не боги.

Мы с Аннабет забрались в лодку. Я стал ногами отпихиваться от пауков, которые лезли через борт. Крикнул Аннабет, чтобы она помогла мне, но страх настолько парализовал ее, что она могла только пронзительно орать во все горло.

— Тридцать, двадцать девять, — доносилось из громкоговорителя.

Пауки стали выпускать пучки металлических нитей, чтобы связать нас. Сначала рвать эти нити не представляло особого труда, но их было так много, и пауки надвигались. Я сшиб одного с ноги Аннабет, и своими клещами он оторвал кусок моей новой обувки для серфинга.

Гроувер парил над бассейном в крылатых туфлях, пытаясь ослабить сеть, но та ни на йоту не поддавалась.

«Думай! — приказал я себе. — Думай!»

Вход в Туннель любви находился под сетью. Мы могли бы использовать его как выход, но эту лазейку блокировали полчища пауков.

— Пятнадцать, четырнадцать, — продолжал отсчет громкоговоритель.

«Вода, — подумал я. — Откуда сюда могла поступать вода?»

И тут я увидел огромные водопроводные трубы за зеркалами, откуда выползли пауки. А наверху, над сетью, рядом с одним из купидонов — застекленную будку, где должен был находиться оператор.

— Гроувер! — пронзительно заорал я. — Проберись в будку! Найди кнопку «вкл»!

— Но…

— Давай!

Это было чистое безумие, но в то же время — наш единственный шанс. К тому моменту пауки успели заполнить всю носовую часть лодки. И дальше слушать вопли Аннабет я не собирался. Я должен был вытащить нас отсюда.

Гроувер был уже в диспетчерской будке и колошматил по всем кнопкам без разбора.

— Пять, четыре…

Сатир в отчаянии посмотрел на меня, подняв руки. Этим он давал мне понять, что успел нажать на все кнопки, но ничего так и не случилось.

Закрыв глаза, я подумал о волнах, бурных водах Миссисипи. Внутри у меня все напряглось — это ощущение было мне уже знакомо. Я попытался представить, что тяну за собой в Денвер весь океан.

— Два, один, ноль!

Вода вырвалась из труб. Она с ревом обрушилась в бассейн, сметая пауков на своем пути. Я силком усадил Аннабет на сиденье рядом с собой и пристегнул ремнем в тот момент, когда приливная волна тяжело ударилась о борт, окончательно смыв пауков и захлестнув нас, но не лишив свободы перемещения. Лодка всплыла и кругами завертелась в образовавшемся водовороте.

Вода была полна пауков, погибших в результате короткого замыкания, некоторых буквально размозжило о бетонные стенки бассейна.

Прожекторы продолжали высвечивать нас. Спрятанные в купидонах камеры снимали, передавая живое видео на Олимп.

Но я целиком сосредоточился на управлении лодкой. Я молился, чтобы она следовала течению и держалась подальше от стен. Может, мне и примерещилось, но, казалось, лодка слушается меня. По крайней мере, она не разлетелась вдребезги. Мы в последний раз крутанулись на месте, теперь уровень воды был достаточно высоким, чтобы притиснуть нас к сети. Потом нос лодки развернулся в сторону туннеля, и мы стремительно умчались в темноту.

Мы с Аннабет тесно прижались друг к дружке, тем временем лодку швыряло из стороны в сторону и мимо проносились картинки, изображавшие Ромео и Джульетту, равно как и прочую лабуду, которую принято дарить в День святого Валентина.

Затем туннель кончился, и ночной ветер свистел у нас в ушах, пока лодка мчалась прямиком к выходу.

Если бы путешествие совершалось по всем правилам, мы проплыли бы сквозь Златые Врата Любви и благополучно плюхнулись бы в бассейн, где поездка заканчивалась. Но тут возникла проблема. Врата Любви были обмотаны цепью. Две лодки, которые смыло в туннель перед нами, теперь громоздились, упершись в эту преграду: одна почти затонула, другая раскололась пополам.

— Отстегни ремень, — крикнул я Аннабет.

— Ты что, сдурел?

— Если не хочешь расшибиться в лепешку. — Я привязал щит Ареса к руке. — Придется продемонстрировать умение прыгать в высоту.

Моя идея была настолько простой, насколько же и безумной. Когда лодка ударится о ворота, мы должны будем использовать силу удара как трамплин, чтобы перепрыгнуть через них. Я слышал о людях, которые таким образом выживали в автокатастрофах: их отбрасывало на тридцать — сорок футов от места столкновения. Если повезет, мы приводнимся в следующем бассейне.

До Аннабет, кажется, дошло. Она вцепилась в мою руку, ворота приближались.

— По моему сигналу, — прохрипел я.

— Нет! По моему!