Галина Гончарова - Корни зла или Вперед в прошлое

Ёлка, Ёлочка, Юленька…

Хотя Юля — это не ее. И не мое. Это имя из другого мира, оно, как ничто другое, говорит, что Ёлка — не до конца моя. А для меня она навсегда Ёлочка, Ель… Кстати, короновать ее будут тоже под этим именем. Я позабочусь.

Моя девочка, моя любимая, моя единственная…

Никогда не думал, что смогу так увлечься человеческой женщиной. Да не увлечься! Полюбить! С первой минуты нашей встречи. Или со второй?

Наверное, я влюбился в нее, когда прочел ее память и душу. Что можно скрыть от телепата моего уровня? Ничего.

А Ёлочка и не пыталась скрывать. Никогда. Ничего. Она знала, что я могу не только читать, но и воздействовать. И все равно безоглядно доверяла мне. Почему?

Она и сама не знала. Просто в каком-то уголке ее разума было светящимися буквами прописано: 'Тёрн — хороший. Ему можно верить'.

Они и верила. Безоглядно. И не отшатнулась, даже когда я признался, что телепат. Что для ме-ня нет секретов. И не будет. Что она всегда будет передо мной — открытая даже мимолетному взгляду, не то, что более пристальному изучению.

Я боялся тогда, что потеряю ее? Да. Не так сильно, как сейчас. Тогда она еще не была для ме-ня единственным родным человеком. И боялся я скорее услышать 'Кошмар! Уродство!'. Или что-нибудь еще в том же духе. До сих пор вспоминаю, как эти слова бросила мне в лицо моя первая де-вушка.

'Кошмар! Это просто уродство! Я думала, ты нормальный!'

Первая любовь. Мне еще не было даже пятидесяти лет. Со свидания я пришел полностью раз-давленный.

Я думал, мама просто взлетит, когда я рассказал ей всю эту историю. Нам пришлось успокаи-вать ее втроем. Мне, отцу, брату…

А она грозилась оторвать той девушке руки и ноги… как же ее звали… Лиссия? Нет… Лирия!

Смешно…

Я улыбнулся.

Теперь у меня есть Ёлка. Которой в голову не приходит лгать мне. Которая ничего не скрывает. Которая нахально пользуется моими способностями в своих интересах и даже иногда пытается за это извиняться. Которая вымогает у меня вишню в коньяке. Которая тоже любит меня. Хотя и не может пока признаться. Но ее страх сказал мне больше любых слов.

Любит.

Боится за меня. Безумно боится потерять меня. И я для нее не урод. И мои способности не вста-нут между нами. И даже то, что я — элвар, а она — человек. Она — ведьма. И будет жить очень долго. Мы проживем вместе многие годы. Родим детей. Воспитаем их. Я передам одному из них этот дурац-кий трон. И обязательно удеру путешествовать вместе с женой. Мне понравится, уже понрави-лось…

— Эст! Вы куда пропали!?

Аманда… мама стояла в дверях зала, такая невероятно красивая. Взволнованная, живая, весе-лая…

И я не удержался. Подскочил к ней, схватил на руки, закружил…

— Майя, поздравь меня! Мы с Ёлкой заключили элоэ тайа!

— Как!? — возмутилась мама. — Да как вы посмели, паршивцы!

Я внутренне сжался. Жаль, что моя мама не может меня понять. Но Ёлка — это мое будущее. И я от нее не откажусь. Желание прочитать мысли матери вообще пропало. Хотя я и так старался этого не делать.

— Вот так, — огрызнулся я. — И разводиться я с ней не буду. В ближайшую тысячу лет — точно. Тебя что-то не устраивает?

— Конечно! Вы что — нормально пожениться не могли, поросята!?

Я выдохнул.

— Майя… ты…

— Да — я! И я вас спрашиваю, почему вы не поженились полным браком!? Если это из-за граж-данства, я дам Ёлке гражданство Элвариона! Сегодня же! Сейчас!

Я резко выдохнул.

Хвала небесам. Моя мать меня полностью одобряет. Я бы и без ее одобрения не отыграл назад. Но все равно… так приятно…

— Майя, не надо. Всему свое время.

Мама чуть погрустнела.

— Жаль.

— Жаль?

— Конечно. Ёлка просто замечательная. Я к вам обоим очень привязалась. Мне будет вас не хва-тать. И вы любите друг друга, сразу видно. Почему она не хочет полного брака?

Я оглянулся вокруг. Разумеется, мы уже не были одни.

— Это долгая история. Она просто боится потерять меня.

— Это же невозможно!

— Она тоже это поймет. И я надеюсь, что наш полубрак перерастет в полноценный.

— Я тоже.

Меня одарили нежной улыбкой.

— Знаешь, Эст… вы замечательная пара!

— Знаю.

— Но твоей подруге я сейчас вправлю мозги на место.

Я едва перехватил разогнавшуюся мать.

— Майя, не надо. Поверь, у Ёлки есть свои причины бояться.

Майя-таки вырвалась из моих рук и теперь внимательно смотрела на меня.

— Уверен?

— Знаю.

Несколько минут мама сосредоточенно размышляла. А я ловил отзвуки ее мыслей и эмоций и тихо радовался. Там присутствовало только одобрение в наш адрес. И возмущенное расстройство — эх, не удастся их поженить окончательно, а пара была бы удачная…

Потом она улыбнулась.

— Ладно. Я не буду лезть в ваши отношения. Но учти — лучшей пары тебе не найти. И плевать, что она — человек.

Я кивнул. Знаю.

Майя развернулась и направилась обратно в зал. Я улыбался.

Разве это не лучший подарок на свадьбу? Услышать от матери, что оно просто обожает и меня, и мою будущую невесту — и что мы идеальная пара. Разве этого мало?

Это невероятно много. Ёлка, как же я тебе благодарен, моя ведьмочка. Я знаю, ты не планиро-вала заносить нас в это время. Но когда все случилось, ты встала рядом со мной. И я могу помочь сво-им родным, не натворить глупостей, не сдвинуть круговорот миров…

Спасибо тебе, родная…

Я тебя так люблю…

***

Компас я доделала через три дня. И стрелка упорно указывала на север. Через ХХХ и ХХХ к морю. А может — и ближе. Где найдем.

И надо было трогаться в дорогу.

Аманда щедро снабдила нас деньгами и всем необходимым. Выделила лучших лошадей из конюшен. Скупила для меня чуть ли не половину всех магических снадобий в столице.

А утром пятого дня мы распрощались с элварессой. Уже зная, что никогда ее больше не увидим. Тёрн долго держал Аманду за руку. Смотрел, не отрываясь, словно пытался запомнить мать такой, ка-кая она сейчас. Веселой, счастливой, смеющейся. А не изуродованным трупом.

Мы с Элей молчали. Я — потому что так правильно. Эля — из-за заклинания немоты, которое я же и на-ложила. А что? Целее будет! И сама элваресса, и прошлое, и будущее! Потому что пока — я считала — расхождения находятся в пределах допустимой погрешности. И мы своими действиями не создаем но-вую ветку мира. Оно и к лучшему.

Тёрн все никак не мог выпустить руку Аманды. А потом вдруг решился.

Крепко притянул к себе удивленно пискнувшую элварессу, обнял, уткнулся в волосы…