Мойра Янг - Хроники песчаного моря

— У каких это нас с тобой? — переспрашиваю я.

— Черт тебя подери, Саба! — восклицает он. — Я решил, что мы с тобой могли бы познакомиться поближе. Я помог бы тебе отыскать брата, и мы бы… Ну, сама знаешь.

— Нет! Не знаю, Джек! Ты вообще про что? — говорю я.

— Про что? Да вот про это! — кричит он.

Джек прижимает меня к себе и целует.

Я растопыриваю руки. От удивления. А еще потому, что мне очень хочется дотронуться до Джека. Прикоснуться к его плечам, к его лицу, к его спине, к его груди. Но я себе запрещаю.

Я отталкиваю его. Он шлепается в грязь.

— За что? — кричит он.

— За то, что полез целоваться! — ору я. — Не смей больше этого делать!

— Не волнуйся, — отвечает он. — Я скорее в водопад прыгну! Или нагишом в гнездо скорпионов влезу!

Он поднимается и уходит. Уводит с собой Аякса.

Я иду следом за ним.

Губы у меня горят.

Выцветшая вывеска скрипит на ржавых крюках. На вывеске нарисована голова с кровавой дырой вместо глаза.

— Вот мы и пришли, — говорит Джек. — Добро пожаловать к Одноглазому Путнику.

Постоялый двор сложен из темного камня. Низкая неприхотливая постройка вжата в гору. Из трубы вьется тонкая струйка дыма.

— Неприветливое место, — говорит Эш.

— Мне здесь не нравится, — заявляет Эмми.

— Вы замерзли и устали, — возражает Джек. — Подождите, вот наедимся жаркого из белки, все станет замечательно!

Мы направляем лошадей к привязи. Там жмутся друг к другу пегий мустанг и серый осел. Они подергивают ушами и тихонько фыркают. Мы привязываем своих лошадей.

— Похоже, мы тут не единственные гости, — замечает Джек. — Сначала разместимся, а потом займемся поклажей и лошадьми.

В узком оконце горит свеча. Джек звонит в колокольчик у ветхой двери. Свеча тут же гаснет.

— Твой друг Айк не рад гостям, — хмыкаю я.

— Ага, он прознал, что ты идешь, — отвечает Джек с кислой миной.

Он дергает ржавый засов. Засов не поддается. Джек колотит в дверь кулаком.

— Айк! Это я, Джек! — кричит он. — Впусти меня!

Тишина.

— Эй! Открывайте! — ору я и стучу по двери. Пытаюсь толкнуть ее плечом, но Джек меня удерживает.

— Погоди, попробуем иначе, — говорит он.

Он заносит ногу и с размаху ударяет в дверь. Створка распахивается. Джек заходит, мы следуем за ним.

Я сразу же хватаю лук и прицеливаюсь.

Эш и Эпона делают то же самое.

— Не стрелять! — велит Джек.

Сердце бешено колотится. Мы держим луки и стрелы наготове.

Нас встречают вооруженные до зубов головорезы. Человек двенадцать. Все с ножами, луками и кремневыми ружьями. Настоящая шайка разбойников. У кого шрам от ножа, у кого повязка на глазу, у кого нос переломан, у кого не хватает уха или пальцев. По сравнению с ними сброд из Города Надежды выглядит безобидно.

Я осматриваю длинную комнату с низким потолком. Все подмечаю. В очаге ярко пылает огонь. Рядом стоит здоровенный стол с огромным котлом посредине. Стол заставлен флягами.

У стола валяются перевернутые деревянные скамьи.

В тишине громко трещат поленья в очаге и барабанит дождь по крыше.

— Привет, ребята, — говорит Джек. — Рад встрече!

Из двери в углу выходит высоченный мужчина, на голову выше окружающих. На плече он тащит огромное блюдо с жареным мясом. Не глядя в нашу сторону, он с грохотом опускает блюдо на стол. Потом подходит к нам.

— Айк, приятель! — восклицает Джек и с улыбкой делает шаг навстречу. — Давно не виделись!

Айк разворачивается и бьет Джека кулаком в лицо.

Джек растягивается на полу.

Лежит и не шевелится. Во мне вскипает красная ярость. Я не ощущала ее с тех пор, как покинула Город Надежды.

Я вскидываю лук и иду на Айка. Прижимаю его к стене. Приставляю наконечник стрелы к горлу. Он сглатывает и поднимает руки. Сдается.

Головорезы берут меня в кольцо и целятся в меня. Я слышу их дыхание. Не свожу глаз с Айка.

— Все в порядке, Саба. Не убивай его! — кричит Джек. — Я заслужил оплеуху.

— Вели своим псам отойти, — говорю я Айку.

— Бросьте оружие, ребята, иначе ужина не дождетесь, — произносит он.

Ножи, луки и ружья с лязгом летят на пол.

— Эпона? — спрашиваю я.

— Порядок, — отзывается она.

Я отступаю от Айка. Опускаю лук. Он трогает горло, улыбается и качает головой.

— Черт меня подери! — говорит он. — Всю жизнь ждал такую женщину, как ты. Я влюблен!

— И не мечтай! С ней хлопот не оберешься, — предупреждает его Джек.

— Ах вот как! — восклицает Айк.

Он подходит к Джеку и помогает ему подняться. Джек потирает челюсть.

— Не волнуйся, я твою красоту не повредил, — говорит Айк и сурово глядит на Джека. — Хотя надо бы. После того, как ты со мной обошелся!

Джек виновато смотрит в пол.

— Ты оставил меня висеть вверх ногами, — говорит Айк и тычет ему в грудь толстым пальцем. — Между прочим, нагишом, при женщинах и…

— Не сейчас, Айк, — останавливает его Джек. — Обсудим это позже.

— А еще я, дурак, два месяца прождал тебя у Пэта О'Дулли, — продолжает Айк. — Мне его шавка все пятки искусала, а ты в это время прохлаждался с этой…

— Ох, гляди-ка! — кричит Джек и кивает на головорезов за столом. — Они добавки просят!

Айк спешит к столу.

Джек улыбается.

— Бедняга Айк совсем свихнулся, — говорит он и постукивает пальцем по лбу.

Почему-то я в это не верю.

Мужчины усаживаются за стол и продолжают есть, тихо переговариваясь между собой. Эш пробирается между ними и наполняет тарелки себе, Эпоне и Эмми. Разбойник с повязкой на глазу пытается обнять Эш, и она лупит его половником по голове.

Эпона подтаскивает три стула поближе к огню. Девушки принимаются за еду. Эш и Эпона не выпускают луков из рук. Нерон усаживается на спинку стула Эмми и сушит промокшие перья. Он дождя не любит.

Я расслабляю плечи и потихоньку согреваюсь в тепле постоялого двора.

Джек с Айком зовут меня за стол в слабо освещенном углу. Похоже, тут замышляются всякие темные делишки.

Я придвигаю стул и сажусь.

— Без обид? — спрашиваю я Айка.

— Конечно, — кивает он. — Мне нравится твой стиль.

У Айка большая голова. И сам он очень большой. Густая борода, усы, черные волосы до плеч. Глаза темные, глубоко посаженные. Голос грохочет откуда-то из глубины его живота.

— Айк, это Саба, — говорит Джек.

Я собираюсь пожать Айку руку, но он хватает мою ладонь, подносит к губам и смачно целует.

— Выходи за меня замуж, — предлагает он. — У меня все зубы свои, я моюсь дважды в год. Если хочешь, половина постоялого двора твоя.

Я густо краснею.

— Нет, спасибо, — говорю я и пытаюсь выдернуть руку, но Айк ее не выпускает.

— Ничего, я могу и подождать недельку, — заявляет он. — Мы с тобой получше узнаем друг друга, все и сложится. Только не мучай меня долго, любовь моя.