Лазель - Фанфик Умирать не страшно

И как-то все сразу поверили, что да, может. Уж больно решительным взглядом окатил присутствующих Поттер. Некоторым, похоже, даже не по себе стало. А кое-кому очень не по себе. Ремус даже побледнел, полупридушено выдавив:

— Не может быть. Гарри, ты совсем непохож на Некроманта!

Поттер усмехнулся не очень-то по-доброму. Замешательство оборотня где-то даже радовало — значит, маскировка работала отменно, причем применял ее молодой волшебник уже на уровне инстинктов. Но эти извечные сомнения… Похоже, не только Северусу сегодня придется прибегнуть к демонстрации.

Стряхнув личину так же легко, как остальные снимают капюшон, Гарри позволил развернуться своей новой магии, а глазам снова сделаться непроницаемо-черными, и, чуть наклонившись к Ремусу, поинтересовался:

— А так? Тоже не похож?

Не дрогнули от такой внушительной демонстрации только четверо: Снейп, Альбус и Рон с Гермионой. Все они уже имели возможность видеть это «представление», а кое-кто ощущать и непосредственно на себе. А вот для остальных явление Некроманта стало ошеломительным. Люпин так и вовсе отшатнулся назад, едва не свалившись со стула.

— Честно говоря, я думал, что вы окажетесь проницательнее. Вы так старались заставить меня очнуться от забвения, но почему-то никому и в голову не пришло, что я могу вернуться другим. Мир мертвых не отпускает просто так. И часть меня навсегда будет принадлежать ему.

Слова возымели должное действие. Многие потупились, задумавшись. А Чарли и вовсе побледнел так, что аж веснушки исчезли. Наконец Альбус позволил себе осторожную улыбку и не менее осторожные слова:

— И все-таки я рад, что Некромантом оказался именно ты. Думаю, все со мной согласятся, что сложно найти более достойную кандидатуру.

Вздохнув с мыслью о том, что горбатого могила исправит, Гарри ответил:

— Вам так не терпится сделать из меня героя?

— Неужели ты не хочешь участвовать в битве? — вырвалось у Тонкс.

— Участвовать? Возможно. Но не идти, подобно агнцу на заклание. Не скрою, у меня накопилось немало личных счетов к Воландеморту и некоторым Пожирателям, но становиться убийцей я не стремлюсь.

— Ты же Некромант! — воскликнул Хмури, и непонятно было, что это: обвинение или призыв.

— И что? — глаза Поттера гневно сузились, предвещая бурю. — Вы по этому поводу меня уже в темные маги записали? Или огульно решили, что убить для меня теперь — раз плюнуть? Только укажите, кого нужно убрать…

— Гарри, никто не сомневается в твоей добросердечности, — попытался сгладить ситуацию Дамблдор.

— Мне так не кажется, — протянул молодой волшебник, одарив тяжелым взглядом присутствующих. — Но, как бы там ни было, я не стану ничьим цепным псом, которому достаточно лишь указать «неугодного» и скомандовать «фас!».

— Никто и не думает о тебе так…

Похоже, Альбус подавился очередным «мой мальчик» под в раз почерневшим взглядом Гарри. Добившись своего, парень протянул:

— Я надеюсь.

— Но что ты собираешься делать с этой своей новой… силой? — Хмури не желал так просто униматься.

— Для начала попытаться понять ее суть. Еще многие знания не ожили во мне.

— Ожили? — переспросил Чарли, странно посмотрев на Поттера.

— Некромантия приходит со смертью и осваивается в теле, подобно новой части души. Но нужно время, чтобы произошло полное… воссоединение. Этому нельзя научиться. Оно просто происходит, — Гарри не задумывал произнесение столь загадочной речи, но сейчас, когда понадобилось, слова пришли сами. И он не солгал. Вот только подобное откровение, кажется, вызвало еще больше сомнений у орденцев. Не у всех, но у многих.

Похоже, происходило то, что Поттер всегда ненавидел — его опять начинали считать особенным. Проклятым или избранным — тут, собственно, уже не большая разница. Гарри не хотел становиться ни тем, ни другим. Более всего он жаждал спокойной жизни. Но слишком многое держало его на нынешнем тернистом пути, обозначившимся в тот самый момент, когда Трелони произнесла свое предсказание, и оно было услышано.

Вздохнув, парень, уже в который раз за вечер, обвел взглядом присутствующих. Самых лучших членов Ордена Феникса. Избранных, как сказал Дамблдор. И даже позволил себе слегка коснуться их разума. Большинство оказались довольно схожи в своих мыслях. И Гарри с грустью и некоторой горечью понял, что они знают. Знают о крестражах и пророчестве, и что его шансы выжить в битве с Воландемортом приблизительно равны тому, чтобы и не выжить. И почти все сейчас гадали, скажется ли одно пророчество на другом, и если да, то как именно.

Поняв это, Гарри захотелось что-нибудь крикнуть им, что они все глупцы, что ничего не понимают, или вовсе послать всех к черту. Но пока это не выход. Поттеру старался себя убедить, что именно «пока». Вместо истеричного выпада, он холодно и сухо заметил:

— Чтобы вы не гадали и не боялись проговориться о неподобающем, хотя мы договорились, что между нами не будет тайн, я скажу сам. Мне известно и о пророчествах и о крестражах. Насколько я знаю, их осталось четыре.

— Ты… знаешь? — и снова Чарли оказался несдержаннее остальных.

— Да.

Аластор посмотрел на директора и лишь покачал головой, больше никак не выразив своего неодобрения. Артур, Молли и Ремус, похоже, тоже были на стороне старого аврора. Правда, что до оборотня, то на его лице была написана еще и жалость к единственному сыну покойных друзей.

Гарри едва не перекосило от этого. Сохранить лицо помогла рука Северуса, мимолетным прикосновением коснувшаяся бедра парня.

Почему-то именно поведение Люпина ранило сильнее всего. Ведь он все-таки всегда был ближе, чем все остальные. Друг Сириуса и родителей, один из Мародеров. Он и для Гарри быстро стал другом. Вот только Поттер знал, что никогда не сможет ему доверять до конца.

От раздумий Гарри оторвал Альбус, снова решивший выступить с целой речью:

— Конечно, есть еще немало моментов, требующих обсуждения и изучения, но в целом ситуация складывается более чем благоприятно. И, думаю, я могу больше не волноваться за твое состояние, Гарри. А значит, этот ваш сложный магический брак, хоть и фиктивный, но потребовавший немало жертв от вас обоих, можно расторгнуть.

Последняя фраза была произнесена с интонацией всеобщего благодетеля, и она была встречена членами Ордена с одобрением. Вот только Поттер ничего подобного не испытывал. Он словно получил удар под дых. Пытаясь осознать услышанное, он осторожно, очень осторожно покосился на Снейпа. По его лицу вообще невозможно было что-либо понять, но, кажется, он был ошарашен не меньше. С еще большей опаской Гарри прислушался к брачным узам. Его, как жаром из печки, обдало яростью. Вот только вся она была направлена на Дамблдора, на эти его слова. Но, не меньше чем ярости, было и отчаянья, словно Северус уже знал, какое решение примет его супруг. И все-таки, несмотря на это «знание», он не собирался как-либо воспрепятствовать.