айронмайденовский - Фанфик Четверо лучших

— Штаны, Поттер, — хрипло напомнил Драко, облизнувшись. Ого, кажется, просто стриптизом здесь не ограничится...

Я взялся за брючный ремень, подумал, вынул его из штрипок и кинул Драко. Тот поймал, и тут же я понял, что совершил жуткую ошибку. Неужели из нас двоих мазохист как раз я?! В моих мыслях Малфой уже помахивал ремнём и сухо, хлёстко приказывал раздеться догола. Мерлин, что я творю...

— Ты даже на груди покраснел, — заметил настоящий Драко, поигрывая ремнём. Его чудодейственную силу он наверняка уже раскрыл.

Скрипя зубами и стараясь не поднимать глаз, я спустил трусы и замер, прикрываясь обеими руками.

— Красивый... — мечтательно раздалось с дивана.

Я не мог сказать ни слова. Мерлин мой, зачем я послушался, зачем поддался на провокацию, ведь это просто издевательство какое-то... Красивый! Нескладный, худой, да к тому же и невысокого роста. Я уже собирался высказать Малфою всё, что о нём думаю, несмотря на то, что сам мог бы не поддаваться, как вдруг обнаружил, что он уже стоит рядом со мной.

— Тихо-тихо, — успокоил он меня, видя, что я собрался отшатнуться. — Ты чего испугался? Ты красивый, очень. Я тебе ничего плохого не сделаю...

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент понял, что этого уже не требуется. Малфой опустился передо мной на колени.

Вначале я не поверил своим глазам. Сначала один, потом другой! Но намерения этого Малфоя были явными и недвусмысленными, то есть, попросту эротическими.

— Прекрати! — сдавленно попросил я. — Пожалуйста! Ты не обязан это делать просто потому, что я твой сюзерен или что-то в этом роде!

— Цыц! — сказал Драко и посмотрел на меня снизу вверх. В другое время его поднятые брови смотрелись бы уморительно, но только не сейчас, когда я был прижат голой задницей к шкафу. — А теперь убери оттуда руки!

Я поколебался, не желая терять последнюю иллюзию защищённости.

— Давай, Гарри, убери руки. Я тебе не враг, — уговаривал Драко, бережно целуя мои сжатые ладони. — Ты как девушка, право слово...

Я вздохнул и прижал ладони к дверце шкафа. Повернул голову, чтобы не видеть того, что будет сейчас происходить внизу. Солнечный луч попал мне прямо в глаза, и я зажмурился, но он всё равно проникал сквозь веки.

А потом я почувствовал, что мне стало горячо и мокро. И очень хорошо. И даже ещё лучше. Когда я до конца осознал, что происходит, я уже стонал помимо своей воли. Конечно, Драко ничего не умел. Он не поймал мой ритм, боялся до конца расслабить горло и при этом воодушевлённо сопел. Но если что-то и было в моей жизни по-настоящему сладкое, так это потрясающее ощущение беспомощности, мурашки по позвоночнику и подгибающиеся колени — здесь и сейчас, этим утром, в гостиной дома на Спиннерс-Энд. Потому что, возможно, такого не будет со мной уже больше никогда.

И когда я распахнул глаза, в шоке от той силы, которая на мгновение подхватила меня и завладела мной целиком, меня ослепил яркий солнечный свет.

Я узнал этот голос, его просто невозможно было не узнать. Амбридж, розовая жаба, которая в силу своей тупости и жестокости могла бы посоперничать с Фенриром. Разве что интеллекта чуть побольше. И эта женщина считает, что сотрудничает с силами света и помогает избавить мир от гнусных Пожирателей?! Наверное, она принесла бы меньше вреда, будучи завербованной в наши стройные Тёмные ряды...

— Я понимаю, мэм, — ответил мужской голос. Двери лифта отворились, и внутрь вошли двое: собственно Амбридж, по-прежнему в ужасающем розовом цвете с ног до головы и пожилой мужчина в синей мантии, к которой был прикреплён значок с надписью «Посетитель. Цель визита: проблемы магглорожденных».

Мы с Северусом прижались к противоположной стене лифта. Толстым пальцем с блестящим на нём кольцом Амбридж нажала на кнопку. Хвала Мерлину! — мысленно взмолился я. — Отдел правопорядка!

— Просто понимаете, мэм, когда вот такие вот действия по отношению к моей семье... — говорил волшебник с понурым видом. — Я знаю, вы разберётесь, но врываться поздно вечером и требовать родословную... Да, я женат на маггле, но что же из того?

— О, я уверена, что мистер Грюм во всём разберётся, — сладко пропела Амбридж, поворачиваясь к нему. На шее у неё блеснула цепочка какого-то медальона, который выглядывал в низком вырезе блузки. — Вероятно, виной тому неверно понятый приказ...

— А я слышал, у вас тут сотрудники под Империо... — не подумав, сказал проситель.

Амбридж немедленно посуровела.

— Это наглая ложь, слухи, распускаемые провокаторами! — холодно отчеканила она. — И не слушайте, если мистер Грюм будет говорить вам о том, что враги могут пробраться даже сюда! Это место надёжно защищено, а Аластор сошёл с ума, это всем известно...

Прижимающийся ко мне Северус едва заметно вздрагивал, пытаясь сдержать смех, а я едва не вздохнул. Рагнарёк близок, если два Пожирателя могут так запросто подкрасться к сотруднику Министерства.

Наконец лифт остановился, и Амбридж со своим посетителем вышла. Я потянул Северуса за ними: я лучше ориентировался в коридорах Министерства и поэтому знал, что эти двое сейчас направляются к кабинету Грюма. Мы огибали спешащих куда-то людей, едва не столкнулись с секретаршей, которая несла стопку бумаг. Над головами с тихим шорохом ныряли в воздухе записки-самолётики. Амбридж толкнула дверь в кабинет Грюма, но так оказалась заперта, и она направилась дальше по коридору.

— Стой здесь, — шепнул я, приготовившись проскользнуть в дверь с надписью «Заместитель начальника Кингсли Шеклболт». По шороху мантии я понял, что Северус замер на месте. Я придержал дверь и вошёл в кабинет, едва не наступив на мантию Мортону. Докатились, лорд Люциус Малфой крадётся в Министерстве как вор...

Из-за стола, быстро прикрыв чистым листом какой-то документ, навстречу посетителям приподнялся Кингсли — два метра роста, шоколадная кожа, серьга в ухе — так и навевает мысли о магии африканского континента; впрочем, заместитель Грюма человек правильный и наследие предков наверняка отверг... Неудивительно, что им сейчас так помыкают, этим борцом за светлые идеалы...

Амбридж вкратце объясняла Кингсли, в чём дело, и тот хмурился всё больше и больше. Я тем временем осторожно шагнул к столу заместителя, рассматривая всё на нём. Перед Кингсли стояла чернильница, лежала пачка каких-то служебных записок и докладных; заявление об увольнении аврора Деррика... А слева — большая стопка одинаковых чёрных папок. На верхней из них я рассмотрел надпись золотыми чернилами: «Особое дело номер 5». Внизу стояла большая министерская печать. Я знал, что таким образом оформлялись лишь дела особо опасных преступников. Такая же папка, только перевёрнутая титулом вниз, лежала у правого локтя Шеклболта. Не из неё ли документ он изучал?