Андрей Фролов - Пути Держателей

Глухой хлопок за спиной тоэхов вновь выстроил в воздухе удивительные декорации, в полотне которых даже самый искусный колдун не смог бы различить и проблеска Красной Нити, поддерживающей купол иллюзии. Киоши не удержался от одобрительного мычания, вертя головой и по достоинству оценивая блистательную работу одного из знаменитых Императорских Ткачей.

А в следующее мгновение он уже знал, что насторожившиеся чувства не обманули. Не налетело порывов холодного ветра, не потускнело небо, не было вихрей сухой травы под ногами, не проявилось ни единого знака, но по краешку сознания прокралась осторожная мысль, подтвержденная звериным чутьем — он здесь, он тоже прошел за ширму. Незаметно, бесшумно, будто тень или призрак.

Овилла тоже что-то почувствовала, напряженно разворачиваясь, но юноша лишь осторожно сжал ее запястье, призывая не подавать виду. Ни один из Тоэши не знает о письме, а это значит, что до последнего момента тоэхи не должны показать, что обнаружили опасность. Пока что преимущество оставалось на их стороне, и Киоши лихорадочно соображал, как может воспользоваться своими знаниями. Суккуб поняла все мгновенно, плечи поникли, и только ярко горящие глаза выдавали возбуждение, охватившее демоницу.

Осматриваясь, словно из чистого любопытства, они направились к дому. Массивное одноэтажное здание одиноко возвышалось впереди, подставляя красному свету свои облезлые бежевые стены. Казалось, узкие глазницы окон с интересом разглядывают приближающихся тоэхов. Шпиль на высокой крыше был обломан у основания, валяясь перед входом, а красивая кованая решетка, когда-то украшавшая входную дверь, лежала снаружи. Киоши подумал, что с таким запустением Ткач мог и не наводить маскировку — дом и без дополнительных чар казался заброшенным и нежилым. Миновав пустынную поляну, демон и суккуб вошли внутрь.

На пороге Киоши остановился, рассматривая растрескавшиеся дверные косяки и пыльный полумрак душной комнаты, занимавшей всю площадь здания. Первое, что бросилось в глаза — это, конечно же, Нити, и такого обилия Красных, при дискриминации всех остальных, юноша не наблюдал уже давно. Старая ломаная мебель была свалена вдоль стен, словно хозяева перестали пользоваться ею, но так и не могут найти время вынести на помойку. Целыми оставались лишь многочисленные столы, заполнявшие помещение. Их поверхности были завалены камнями всех цветов и размеров, черепками, демоническими конечностями в стеклянных банках, дымящимися посудинами, масляными горелками, увеличительными стеклами, свечами, стопками книг и пергаментов, а на одном даже возлегал окаменевший труп. Сизый туман, струями стекающий со столов, медленно стремился к окнам и единственной двери, пробираясь между ног юноши. Не торопясь шагать внутрь, Киоши вскоре разглядел и самого хозяина лаборатории. Овилла смело вошла, приседая на корточки и почтительно здороваясь со Слизнем.

Хозяином странного дома оказался огромный блин жира, растекшийся по грубым доскам, из которых был сколочен пол, и больше всего напоминал кусок вываленного из кадки жидкого теста. Два овальных блюдца глаз хаотично перемещались под тонким прозрачным слоем его кожи, ни на секунду не останавливаясь. Склянки, открытые книги и наполненные смесями горшки плавали над Слизнем в воздухе, поддерживаемые Нитями. С их же помощью колдун смешивал, переливал, отламывал и подносил рассмотреть. Бубнящий голос Ткача раздавался, казалось, сразу со всех сторон. Когда он двигался, похожий на тающее желе, из-под мясистых складок вырывался тонкий шипящий звук.

— И ты здравствуй, девочка моя (ш-ш-шпаа), будь славен твой род. И ты, молодой демон, здравствуй… Проходите (ш-ш-шпаа), проходите. Я чувствую, как ваши жизни тянут за собой множество нитей… Это так заманчиво… Входите же.

Под босыми ногами захрустело, когда Киоши поклонился, тоже проходя в дом. Сухо щелкнула, ломаясь, старая кость, он перешагнул битые черепки тяжелого толстостенного кувшина, с интересом рассматривая всевозможный хлам, наполнявший комнату. Однако ни на миг взгляд тоэха, внимательный и цепкий, не отрывался от двери, за которой ленивый жаркий ветер гонял сухую пыль.

Наспех создав в высоком кувшине некую смесь, Слизень ловко разлил по бокалам темную дымящуюся жидкость. Нить протянулась в сторону Киоши, и тот с поклоном принял бокал, с первого же глотка отдав должное бодрящим свойствам напитка. Прихлебывая, он прошел в самый дальний угол комнаты, как можно тише хрустя битым стеклом, и устроился у стены, облокотившись на потемневший от времени шкаф. Тот заскрипел, а с наваленной сверху горы мусора едва не соскользнул вытянутый зубастый череп.

— Н-у-усс… Во имя безразличных свершений, дети мои (ш-ш-шпаа), что привело вас в мое скромное жилище? Вы, молодые демоны, наверняка желаете углубиться в непознаваемое? — продолжая издавать шипение, ком жира ловко перетек с одного места на другое, при этом не раздавив ни одну из хрупких вещей, густо устилавших пол.

— Ты совсем погряз в своих опытах, Слизень, если смог забыть приказ Марвина Сконе.

На этот раз в голосе Овиллы сквозило гораздо меньше почтения и вежливости, а полученный стакан она опустошила одним глотком. Киоши догадался, что суккуб не первый раз общается с Императорским Ткачом, и тот в ответ лишь хохотнул, подтверждая его догадку.

— Так ты помнишь?

— Ох… ну конечно (ш-ш-шпаа), доченька… Разве я мог забыть? А это и есть тот самый тоэх, про которого мне говорил мастер Сконе? Сколь причудлива его судьба, сколь непредсказуемы ее повороты. Неужели вам бы не хотелось постичь тайны (ш-ш-шпаа), какими не обладает ни один из живущих Ткачей? Неужели не хотелось бы познать саму суть материй, наполняющих миры Креста?

— Познавать в изоляции, пока не превратимся в такой же бесформенный пласт, как ты? — Слизень вновь хохотнул, ничуть не обижаясь.

— Ох, доченька, не насмешничай. При желании я могу обрести такую форму, что твоему другу станет стыдно от зависти (ш-ш-шпаа), а ты поймешь истинное значение наслаждения.

— Не стоит утруждать себя, мастер Слизень, — улыбнулась она, — мы уже проходили эту тему. Так пусть же каждый занимается своим делом…

Демоница поставила пустой стакан на крохотный подоконник, поворачиваясь к юноше.

— Это именно мастер Слизень способен создать стабильный коридор, объединившись с силами остальных Ткачей Императорского Совета. Если статичное поле будет действительно безопасно, ты… — она запнулась, но исправлять в присутствии Слизня не стала ничего, — должен будешь воспользоваться им для открытия Портала на Мидзури. Поверь мне, Киоши, этот древний кусок мяса обладает воистину огромными знаниями. Обладает эгоистично, надо заметить — он наотрез отказывается сотрудничать с Советом напрямую…