Денис Луженский - Сны чужие

Он подошел к застывшему с флягой в руке Милю, выдернул нож и поднялся по лестнице вверх, к выходу из подвала. Там его вскоре отыскал Зарх.

- Сколько еще осталось? - спросил эндра-ши осторожно, втайне надеясь, что Серый уже немного остыл. Выдержке Харта можно было только позавидовать. Другой на его месте не стал бы тревожить воздух рядом с ушами Миля, а самое меньшее - приколол бы эти уши к стене. Но пусть хоть кто-нибудь попробовал бы обвинить их кош-кевора в недостатке твердости…

- Немного, - после короткой паузы ответствовал Серый. - Тропа скоро откроется. Можешь не сомневаться, Геверх заберет нас отсюда в срок. Так что, будьте готовы все.

- Ты доверяешь этому… Геверху?

- Нет. Сейчас - еще меньше, чем раньше.

- Он…

Было что-то в голосе наставника такое, из-за чего Зарх передумал заканчивать свой вопрос. Но Харт все равно ответил:

- Уверен, этот ублюдок знал, с кем мне предстоит здесь встретиться. Или, хотя бы, догадывался. Но не предупредил.

- Было… трудно?

Серый повернул голову и посмотрел на Зарха ничего не выражающим взглядом.

- Мальчишка, Зарх. Всего лишь обычный мальчишка. Мне незачем было брать вас четверых. Фаша - особенно незачем.

- Скажи… - Зарх несколько мгновений помялся. - Тот мальчишка, за которым мы сюда приходили… Ты ведь его…

- Спроси Видо, - буркнул Харт. - Он был там вместе со мной.

Больше Серый не добавил ничего, а просить лишних пояснений Рубака Зарх не решился. Он слишком хорошо знал своего кош-кевора, чтобы надеяться их сейчас получить.

Костер догорает. Пламя изредка выбивается из трещин тускло светящихся углей и тогда оранжевые блики вновь отражаются в воде ручья и гаснут в глазах… Человека?… Фэйюра? Огонь и сам затруднился бы дать ответ. Он, рожденный в этом мире, и уже почти доживший свою короткую, но бурную жизнь, не знает далеких от здешних мест человеческих созданий. Но глаза, устремленные в остывающее пекло углей, определенно не показались бы искушенному наблюдателю глазами обычного барска… И эти слова, срывающиеся с губ незнакомца чужими, непонятными звуками…

А рука стискивает эфес шиссы - той самой, с лезвием, обломанным почти у основания, и песня из далекого, родного тебе мира плывет под сводами пещеры. И хочется плакать, кричать, биться в отчаянии о гранитные стены… Но глаза сухи, а тело напряжено, но спокойно. И даже голос не дрожит, выводя непривычные для этого горла рулады…

Кто ты в этом мире? Кем тебе быть для его обитателей? Хальгиром Эки-Ра? Чужаком Олегом? Человеком в теле барска?… Имеешь ли ты вообще право на существование в подобном обличии?… Но как хочется жить!… Быть кому-то нужным!… Любить и ненавидеть!… Ведь были бы враги, а друзья…

Ты смотришь на лежащего с закрытыми глазами Рыжего и отчетливо понимаешь: этот может стать для тебя либо тем, либо другим. Никем вы друг для друга уже остаться не сможете. Ниточка связи уже протянулась от барска-человека к кальиру с огненно-рыжими волосами. Это не Связь, но связь … Либо дружба, либо ненависть… И третьего не дано…

Песня обрывается, так и не подойдя к своему завершению. Последний куплет остается не спетым и умирающий костер возмущенно фыркает, разочарованный, а может это просто последний акт его пламенной агонии. Пучок длинных искр траурным фейерверком уходит в потолок и пещера на миг озаряется светом… Эта вспышка отражается в двух парах глаз, глядящих друг на друга. Одни смотрят сверху вниз, неверяще и радостно, другие - снизу вверх, настороженно и удивленно. Потом тот, кто сидит на камне, вскакивает и склоняется над раненым.

- Кто ты? - шепчет Рыжий. - Кто… ты?

- Эки… - барск сбивается, молчит несколько мгновений, напряженно, мучительно ломая в себе какое-то сопротивление, потом медленно и неуверенно произносит:

- Олег… Я - Олег… Олег…

Его разбудил длинный требовательный звонок в дверь. Олег сладко потянулся и сел на кровати, с трудом разлепляя ресницы. На улице было уже светло, часы показывали начало десятого. Хотелось спать, но дверной звонок продолжал наполнять квартиру пронзительными трелями. Слегка покачиваясь спросонья, он пошел открывать.

- Привет! - Таня быстро шагнула через порог и чмокнула его в щеку. - Еще дрыхнешь, засоня? Хочу завтракать, я голодная, как собака!