Степан Мазур - Изнанка Мира

— Чего? — буркнул один.

— Ты за базаром-то следи! — поспешно добавил второй. Вроде поток ругательств превысил допустимую «норму», и пора было напомнить, что почём.

Алексей же не унимался. Напротив, ткнул в одного из притихших опустевшей бутылкой.

— А ты, Рыжий, её больше всего доставал! Верховный садист! Ты её мышью постоянно называл! — глаза Лёхи сверкнули. Он перевернул бутылку и ударил о край скамейки. По асфальту разлетелось стекло. В руке осталась «розочка».

Резко вскочив со скамейки, Алексей, не особо понимая, что делает, ткнул розочкой в глазницу рыжего здоровяка.

— Что, сука, получил? Кто теперь мышь? А?! — прокричал обезумевший от внутренней боли одноклассник, вынимая розочку и снова втыкая в лицо мучителя любимой.

Затем снова, снова.

Вся компания, застыв, смотрела, как лицо дружбана покрывается кровью и превращается в мясо. Никто не мог отвести взгляда или просто что-то сказать. Всех словно парализовало.

Татьяна стояла, опешив. Рот открывался, чтобы что-то сказать, но не могла выговорить и звука…

— Умышленное убийство с крайней жестокостью, — ввёл в курс дела демон. — Шестеро свидетелей. Пятнадцать лет колонии строго режима. Проживёт там восемь месяцев, а потом сорвётся, наделает ошибок и получит заточку в бок. Довольна? — любезно поинтересовался демон и коснулся плеча…

Родная квартира. Поздний вечер.

Мать сидит на диване в темноте и плачет, плачет.

— Она постарела и не понимает, зачем дальше жить, — продолжил Саркон. — Только если ради старшей дочери. Но едва та выйдет замуж и переедет, как твоя мать сломается. Потеряется последняя связующая нить.

— Последняя? А где отец? — одними губами прошептала Татьяна.

— Нет больше папашки. Сердце-то не резиновое. Боль, водка — инфаркт.

Таня безмолвно открыла рот.

— Знаешь, что? Ты оставайся здесь, смотри на мать, наслаждайся сделанным. У меня ещё таких, как ты, вагон и маленькая тележка, — продолжил Саркон. — И всем надо показать их любимый фильм. Так что пойду я, Танечка. А тебе на прощание скажу, что из-за стресса, пережитого твоей сестрой, она никогда не будет иметь детей. Это последнее наследие, что ты привнесла в свой дом глупой смертью. А теперь прощай, Татьяна. Прощай, как ты сказала своей жизни.

— Нет! Стой… Подожди. НЕ БРОСАЙ МЕНЯ!!!

Демон больше не слушал, оставив её в замкнутом мире боли один на один с собой.

Саркон, полный сил и энергии, вышел из двора, как из портала. Теперь там два мира. Обычный и страдальческий — вотчина самоубийцы. И душа девушки сможет выйти из него только тогда, когда сама сумеет простить себя.

Это будет нескоро. Душа честнее разума человека. Не ищет себе оправданий, предпочитая полное очищение от скверны сделанного «головой». Человек сам создаёт себе и рай, и ад, сам решает свою судьбу, на то Даритель наделил его душою. Так что прощение может случиться сегодня, а может не случиться никогда. Возможно, она могла бы простить себя раньше, но с теми картинками, с теми иллюзорными мирами, что показал ей демон, самоубийца выйдет из внутреннего мира совсем нескоро.

Человек наделён большими силами и всё зависит от того, на что он их тратит. Кто на развитие, кто на деградацию, кто на самоистязания. Щедрое мироздание дарит каждому своё по его требованию.

Такая была у Саркона работа. Все страдания души Татьяны напитают ни одного беса, прежде чем она иссякнет окончательно. Человек — самая мощная энергетическая установка. Но даже она имеет пределы.

Всё в мире имеет предел.

Рядом возникла Люция, приметила:

— Привет, Сыр. Что-то ты сегодня долго возился. Целых полчаса трудился. Поймал кайф от работы? Понравилось?

Действительно, то, что тянулось для Тани бесконечно долго, для обычного мира растянулось на полчаса, не более. Время в разных вариациях миров течёт по-разному. Антимир — не исключение.

— Зато сколько сил! Сколько сил! — подметил Саркон. — А тебе кто достался?

— Да двое. Любящая пара. Насилу примирила. Хорошая, крепкая семья будет, — и Люция улыбнулась лучезарной улыбкой ангела.

Саркон для себя заметил, что куш сорвала не меньший, чем он. Что ж, у каждого свои методы. Жаль только, человек как источник всего один.

Вслух демон произнес спокойным тоном:

— Тогда это надо отметить. Пойдём в кафе, погреемся. У меня слабость к капучино.

— Пойдём, — ангел подхватила его под руку и… посторонний крик прервал разговор.

Мысли об отдыхе и кафе улетучились. Двое, не сговариваясь, бросились на шум.

Если с начала работы оба успели зарядиться, то, считай, крупно повезло. Потому что дальше пришлось только тратиться.

Улов состоял из студента. Молодой человек в очках, чистый делами своими земными, восседал на груди извивающегося сатаниста. Левой рукой студент вцепился тому в горло и душил. Старался наверняка, чтобы убить, лишить жизни. Он совершенно забыл про правую руку, которая уже была занесена для удара. Острый нож в виде распятия, уже окровавленный, чуть дрожал в этой руке. Вероятно, юноша так увлекся, что начисто забыл про более быстрый способ лишения жизни. А, может, его забавлял вид противника — выпученные в страхе глаза, искривленный рот.

Студент развлекался. Ещё двое лежали чуть в стороне, истекавшие кровью и уже без сознания.

— Ещё один религией загрузился! Он мой, — на бегу бросила Люция.

— Что-то очень похоже на тот случай с развоплощением, — прокричал в ответ демон.

Оба стали видимыми.

Студент, ослепленный яростью, не заметил гостей за плечами. Он уже был готов вонзить в жертву лезвие ножа, когда ангел ногой в берце врезала ему в живот. Фанатик веры мгновенно сложился пополам от мощного удара и закашлялся. Острое распятие звякнуло об асфальт.

Люция быстро притронулась ко лбу обезумевшего, на секунду вспыхнул свет — студент мгновенно уснул, отключившись. Сатанист, почувствовав свободу, отполз в сторону, но увиденное поразило его до дрожи. Он расплылся в безумной улыбке, дернул головой, и мир потух в его глазах. Ему снились ангелы…

Через семь минут молодого фанатика обнаружит патруль. Студент столько наговорит сгоряча, что потом не увильнет от психиатрической экспертизы. Состоится суд, который признает его невменяемым и немалую часть жизни он проведёт в психиатрической лечебнице. Где сможет вести миссионерскую деятельность среди слабоумных и читать им проповеди. Но это будет позже, а сейчас двое посланников вновь стали невидимыми для посторонних глаз.

— Любопытные экземпляры, — подал голос за спиной ангела Саркон, поглощая энергию носителей своего эгрегора — трёх сатанистов. Без жалости выпил всех почти до дна.

Люция повернулась, кивнув. Демон присел перед павшими душами и вновь прочитал тех, как открытую книгу, оглашая вслух: