Степан Мазур - Изнанка Мира

Ведьмак выхватил рабочий клинок отца, оставленный Фагором дома — инквизиция инструментарием не снабдила, но и не сказала ничего против его использования — и бросился к парню с собачкой.

— Демон! Что ты творишь?! — закричал Макс.

— А? — Саркон был удивлён не менее. Бред, который только что изрыгал в истерике человек, вылился в гнев природы? Нет, не похоже. Так что это было? Совпадение? Это с какой такой вероятностью молния бьёт в скамейку с тобой, когда рядом оборотень и инквизитор?..

Молния, прорезавшая небо, пронзила чёрного мага Эдика, в какую-то жалкую секунду испепелив дотла. На пылающей огнём лавочке не осталось даже костей. И дождь быстро гасил пламя скамейку. Походило на то, что Провидение всё же напомнило о себе и вернуло проклявшему другого крупный долг. Гореть дотла еще и скамейке было совсем необязательно. Уничтожило только мага.

— Это не мы, — добавил опешивший Кан. — Он допустил сознательную роковую ошибку. Он сам во всём виноват. Он говорил.

Ведьмак посмотрел на пса, отмечая для себя, что с разговаривающим животным в жизни ещё не сталкивался. Многое, конечно, бывало: духи, демоны, монстры, но животные… Не было!

— О, ты ещё и с напарником. Забавный пёс, — ухмыльнулся ведьмак и спохватился, возвращая себе строгость в голосе. — Я не слышал о твоём присутствии на районе. Защищайся, «нелегал»!

— Подожди, подожди. Мы не… — затявкал в панике Кан, совсем не желая драки с тем, кто носил отличительный клинок инквизитора.

— Оставь, — устало прервал Саркон и повернулся к ведьмаку. — Мне всё равно больше незачем жить. Пусть лучше он, чем самому. Если закон этого мира так быстро покарал оступившегося мага, то и до меня вскоре доберётся. Накопилось за жизнь. Эгрегор больше не отводит негатив.

— Ты ничего не делал! — пролаял Кан.

— Делал… Я позволил себе усомниться в своих действиях. И… этим воспользовались.

Крик, донёсшийся с дороги, отвлёк внимание всех троих. По всем чувствам демона, оборотня и ведьмака-инквизитора ударило перегрузкой.

Кудрявый ребёнок вывел Люцию к дороге. Словно издеваясь, малыш не желал останавливаться, а ангел уже считала своим долгом идти за ребёнком. Не зная, зачем ей так глупо тратить последние минуты жизни, она просто брела за машущим рукой силуэтом.

Визг тормозов, звук столкновения и звон разбитого стекла на дороге отвлёк внимание ангела от ребёнка, а когда та снова повернула голову к мальчонке, его уже не было. Ни у дороги, ни в округе.

«Фантом?» — мелькнуло в голове.

Ноги сами понесли к дороге. По пути скрутило кашлем, на минуты отрезав от всего происходящего. Упав на колени, Люция ощущала стойкое желание выплюнуть лёгкие. Но что-то близкое и родное тянуло к себе. Тянуло властно, жадно. Внутренние ощущения отвечали взаимностью этому зову. И даже кашель отступил.

Подняться на ноги удалось самой.

Люди перед машиной — как их видела урезанный до возможностей человека ангел — вели себя странно. Мужчина, покачиваясь, исчез за автомобилем. Женщину с девушкой на руках сотрясало от рыданий. Чтобы не упасть вместе с ней, женщина положила ношу на порядком помятый капот автомобиля.

Но не эта компания тянула.

Что-то другое… совсем близко, рядом.

Где? ГДЕ?!

Люция увидела слабый отблеск меча. Артефакт исходил тонкой песнью печального зова. Он устал от физического мира не меньше измученного проклятьем ангела. Он просил о возвращении в руки к хозяину. Он звал его, где бы тот не находился.

Люции показалось, что последние шаги просто пролетела, опустилась на колени перед мечом, больше не обращая внимания на окружающий мир.

Потекли неконтролируемые слёзы. Как раньше не слышала этого зова?

Белый лоб благоговейно коснулся рукояти.

Вот он — миг воссоединения… и меч… не принял!!!

Лёгкие сдавило первыми, вырвав из глотки ангела крик. Крик боли самой души. Удар был жесток. Волна ярости артефакта на прикоснувшегося к нему человека была такая, что тело Светланы подкинуло в воздух, отбрасывая воздушной волной.

Мир вокруг как будто прихлопнула гигантская мухобойка. На многие километры всё живое ослепило, оглушило, отключило.

Спина женщины, пролетевшей с десяток метров, жёстко встретила плечи инквизитора.

Евгений Мирянов открыл глаза. Нестерпимый свет, что всё ещё стоял в глазах, играл на фоне тёмного неба бликами. В ушах стоял зов. Лёгкая, едва слышимая мелодия, которую так хотелось принять за галлюцинацию.

Печальная, грустная мелодия, что манила к себе. Не властно, призывно, но горестно, едва заметно.

«Бывают же зрительные глюки, — подумал Евгений — Отчего не быть слуховым?»

От капель холодного дождя глаза защипало.

Из чего состояли облака над городом? Можно было только догадываться, что там накопилось от копоти заводов, фабрик и ТЭЦ.

Кряхтя, дракон приподнялся на руках. Боль, конечно, не как в первые минуты после аварии, но тело просто затекло и не всё чувствует. И не касаясь груди, Евгений знал, что от шеи до пупка — всё сплошной синяк.

Оглянулся: пустая трасса, ни «скорой», ни полиции. На дороге лежит инквизитор, упёршись лицом в асфальт. На нём, раскинувшись куклой, лежит девушка. Весьма привлекательная на вид. Разве что слишком бледная, взлохмаченная, да и синюшные круги под глазами не говорили в её пользу. Не чета его ангелу. Вот ангел — воплощение красоты. А эта так, середнячок. В её нынешнем состоянии даже ниже среднего. И, похоже, Жека ее знал. Когда-то, еще до ангела. Даже имя всплыло в памяти — Светлана. Света.

«О, Господи, да что происходит? Что за звук в ушах? Почему слепит глаза?»

— Что же вы делаете? Кто вам вообще позволил сражаться?

Евгений поморгал. Готов был поклясться, что секунду назад рядом с девушкой никого не было. А теперь над ней склонился ребёнок и говорил он совсем не детским голосом.

— Мальчик, что значат твои слова? — выдавил из себя Жека. В голове последние недели и так всё не на своём месте, а теперь ещё и новая «детская неожиданность». Не сказать, что приятная. Мозгу и так не просто адаптироваться под постоянную мистику, а тут ещё эта авария.

— Сражение в мире людей может происходить только с согласия самих людей. Планетарный Гений не согласен с вашими действиями, дракон. Успокой меч и уходи, — ответил «ребёнок».

— Ты кто? Ты Свободный? — припомнил Евгений рассказы Макса о странных людях с большими способностями.

— Нет, я авеша Гения.

— Планетарного Гения? — зачем-то переспросил Жека.

Мальчик посмотрел в глаза. Пристально, жёстко. Таким не мог быть взгляд ребёнка. В океанах-глазах читалась тоска и боль, копившаяся тысячи лет.

— Даю тебе несколько минут, чтобы уйти, — спокойно ответил авеша.