Юрий Иванович - Рай и ад Земли

Пластмасса корпусов тоже не выдержала контакта с зеленым дымом, хотя по сравнению с металлом поддавалась таинственной коррозии с намного большим сопротивлением. Все равно линзы вскоре оказались на ладони у Торговца и были отправлены в карман куртки. И только после того, как он убедился в собственной полной босоногости, поднял дотлевающую подошву сапога и требовательно уставился на замершего Аристарха:

– Весело тут у вас живется! Благо женщин нет.

– Почему же нет? – в некоей прострации отозвался старший пастух, так и не сводя своего взгляда с уникальных камзолов. – Есть. И даже больше, чем мужчин.

– Ничего себе! – воскликнул Бонзай, осторожно передвигаясь ближе к другу, а потом с размаху усаживаясь на более удобную для отдыха отвердевшую кучку местного каучука. – Откуда они тут взялись?

– Хм! Прилетели, как и вы. А больше женщин потому, что смертность среди них в три раза меньшая, ядовитые пауки их почти не трогают. Остальные преступники-мужчины долго не живут: самый древний старожил здесь только шесть лет находится.

– А вот эту кожу вы где берете? – Торговец подошвой указал на набедренную повязку аборигена. Тот мотнул несколько раз головой, отрываясь от созерцания дивного камзола, и заметно взбодрился:

– Да с пауков и берем, тут больше никакой живности, кроме них и маток, – он кивнул на своих ручных монстров, – не попадается. Но вы мне лучше скажите: откуда вы в столицу прибыли?

– Я ведь уже сказал: королевство Ягонов, континент Севера.

– Как?! Неужели океан стал проходимым?

– Вряд ли. – Дин успевал и разговаривать, и внимательно следить за разрушающейся у него прямо в руках толстенной подошвой. – Ко всему прочему, кроме водных путей существуют и другие…

– Как это? – Аристарх в волнении непроизвольно дергал себя за бороду. – По воздуху, что ли?

– Да нет, лететь мы не стали. Хотя при определенных обстоятельствах и умении метод очень хорош. Но вот ты. – Дмитрий на этот раз не совсем вежливо ткнул в старшего пастуха пальцем. – Что, например, умеешь делать ты как шафик?

– Умею понукать людей болью и общаться с матками на расстоянии.

– Больше ничего?

– Так ведь мы глубоко под вулканом! Здесь почти все наши способности зеленый дым забирает себе, – чуть не плача выдал Аристарх. – Это раньше, в далекой молодости, и на поверхности я мог создавать светящийся шар, небольшой огонек для разжигания костра или вводить в сон любого человека. А сейчас…

– Много здесь шафиков?

– Кроме меня еще семеро.

Далее старший пастух поведал об истории каторги. Это жуткое место принудительного заточения существовало уже долгие четыреста лет, и в его мрачном чреве погибли или умерли от тяжких испытаний многие тысячи ни в чем не повинных людей. На данный момент рассказчик здесь оказался не только самым сильным магом, но и самым долго-живущим. Благодаря постоянно сбрасываемым сверху преступникам, которые рассказывали последние новости и подправляли ведущийся календарь, шафики хотя бы знали точное время своего заточения. Иначе в этом вечном зеленом тумане, не имеющем ни дня, ни ночи, можно было сойти с ума. Так вот, Аристарх здесь уже существовал сто десятый год. Остальные шафики-мужчины находились здесь соответственно пятьдесят пять, сорок три, двадцать один и девять лет. Ну и три магические особи женского пола, которые смогли выжить, тянули пожизненные сроки уже тридцать один, двадцать семь и десять лет. Все семеро только тем и занимались, что обеспечивали безопасность сброшенным сюда уголовникам и прочим государственным преступникам во время работы. Ну и управлялись с матками во время их различных жизненных циклов. В обязанности старшего пастуха входили спасательные действия во время «прилета» новых каторжан. Ведь некоторые несчастные сходили с ума или, при неудачном падении, ломали себе шеи.

Работа для сброшенных заключалась только в одном: в сборе зеленых корней. По ходу сбора корни очищались, складывались в соты, затем в привязанное к тросу корыто – и отправлялись наверх. В ответ в другом корыте спускали четко отмеренное для всех количество продуктов. Если норма на человека не выполнялась, соответственно уменьшалось и количество подаваемой вниз снеди. Если кто-нибудь из каторжан погибал от укуса ядовитого паука, тело погибшего также следовало погрузить в корыто и срочно отправить наверх. Иначе норму за умершего коллегу пришлось бы выполнять все равно, что считалось задачей практически непосильной.

Бонзай Пятый в этот момент не выдержал и перебил старшего пастуха:

– Кошмар какой-то! Ни за что не поверю, что за четыреста лет вы так и не нашли способа отсюда сбежать и восстановить справедливость! Хотя бы с помощью того же корыта.

– Увы! Пробовали и так! – скорбно вздохнул Аристарх. – Но кроме новых неоправданных жертв, это ничего не давало. Отчаянные добровольцы не раз и не десять пытались маскироваться в корыте, как среди трупов своих погибших товарищей, так и среди корней. Но результат всегда оказывался одинаковым: среди трупов их не замечали по причине гибели во время подъема, а если обнаруживали трупы среди зеленых корней, то глумливо сбрасывали тела обратно. Несколько наших коллег предприняли самоотверженную и беспримерную попытку вырваться отсюда с помощью двух попавших сюда уникальных скалолазов, и только тогда удалось узнать, что на самом верху желоба для корыта имеется как минимум одна невидимая преграда, пройдя сквозь которую умирает все живое. Нечто подобное находится и возле того зала, откуда к нам сбрасывают людей, приговоренных к каторге.

Старший пастух при воспоминании о многочисленных жертвах среди своих товарищей надолго затих и только после очередных вопросов новичков продолжил рассказ.

Как оказалось, именно шафики гибли при попытках вырваться с этой каторги. Если простые люди здесь выдерживали недолго, то личностей, обладающих хоть небольшой магией, ядовитые пауки не трогали. Вследствие чего вечная жизнь в этом убогом месте приводила только к двум неприятным последствиям: мрачному сумасшествию или попыткам во что бы то ни стало вырваться на волю. Пусть даже если результат был один – смерть. За четыре века спастись отсюда не удалось ни одному человеку. Более месяца назад погибли два шафика, и, как следствие, без их защиты умерли почти пятьдесят простых людей. Пополнять потери пока не спешили, да и некому было бы охранять новых каторжан от пауков, что и привело к резкому уменьшению сбора урожая зеленого корня. Теперь же, при виде двух новых коллег, Аристарх был уверен, что уже завтра-послезавтра сверху начнут скидывать новых несчастных в количестве не менее полусотни, которых и суждено будет охранять двум новым шафикам.