Imanka - Тартарары для венценосной особы

— Не надо. Оксана на самом деле замечательная. Она всегда меня чем-нибудь угощает, но не стоит злоупотреблять ее добротой.

— И не спорь со мной. Пойдем в сестринскую. Оксанка, наверное, уже освободилась.

Оксана тепло встретила Андрея. Быстро достала недостающую чашку, налила кофе. Сделала для него особо толстые бутерброды с колбасой, сыром и листиком салата, щедро полила конструкцию кетчупом. Анечке перепали бутерброды более скромные по составу и толщине. Но она не обиделась. Андрею надо больше есть, а то по нему скоро можно будет изучать анатомию без рентгена — кожа да кости.

Пока Оксана веселила гостей рассказами о своем недавнем студенческом прошлом, Анечка украдкой поглядывала на парня. У него оказалась совершенно очаровательная улыбка. Трогательная и нежная. Пару раз она поймала его взгляд на себе. Мягкий и бархатный. Но девочка благоразумно сделала вид, что ничего не заметила. Ее сердце принадлежало Олегу Медведеву. Именно о нем она думала последние дни.

***

Часы в холле пробили два раза. Анечке не спалось. Она крутилась с бока на бок, пытаясь найти оптимальную позу для сна, но на матрасе комками и скрипучей кровати заснуть оказалось нереально. Она потеплее оделась и ушла к медсестре.

— Оксан, расскажи мне об Андрее, — сладко попросила Анечка, аккуратно отхлебывая горячий чай.

— Что тебя интересует?

— Всё! Кто он? Откуда? Что произошло? Как потерял память?

— Ого! Как много ты хочешь знать! Это он тебе рассказал про амнезию?

— Да, но не подробно, в двух словах. Что с ним произошло?

Оксана достала коробку конфет и поставила ее на стол.

— Понравился? — улыбнулась девушка, наливая себе еще чаю.

— Он милый. Только неразговорчивый. Ты заметила, за весь вечер он произнес от силы пару фраз?

— О, это Андрюшка немного оттаял. А то вообще молчал целыми днями и хмурый по отделению ходил. Слова из него не вытянешь. Только «да» или «нет».

— А что с ним произошло? У него родители погибли, да?

— Да. В автокатастрофе. Помнишь, в конце октября были резкие колебания температуры — то мороз, то оттепель? — Оксана медленно отправила конфету в рот и принялась тщательно пережевывать.

— Помню. Конечно, помню! — нетерпеливо заерзала на стуле Анечка. — Что дальше-то было?

— Где-то в районе Садового кольца произошла серьезная авария. Ее еще показывали по телевизору на следующий день в новостях. Там столкнулось несколько машин, была жуткая мясорубка. Пять человек погибло, одна машина полностью сгорела. Я бы сказала, что Андрею повезло. В момент удара его выкинуло на проезжую часть…

Короткими пиликами зазвонил телефон. Анечка очень удивилась: в полтретьего ночи нормальные люди спят, а не названивают дежурным медсестрам. Оксана ответила «да» и положила трубку.

— Охрана беспокоится, — пояснила девушка. — На чем я остановилась?

— На том, что его выкинуло на проезжую часть.

— Ага, точно! Так вот, ему вообще в ту ночь сильно везло. Свидетелями трагедии стала наша лучшая бригада врачей-реаниматологов! Собственно говоря, им он и обязан жизнью. Вызвав дополнительные машины и милицию, они отвезли Андрюшку к нам, где кроме меня в ту ночь дежурил завотделом — наш лучший хирург Яков Иосифович Михельсон. Я принимала парня. Зрелище было, честно говоря, не для слабонервных — он весь разбился! Ребята потом шутили, что им надо стерильные пакеты выдавать для сбора мозгов с асфальта.

Анечка поперхнулась чаем, живо представив себе процесс. Оксана рассмеялась. Девочка не раз слышала, что у людей в белых халатах черный юмор, но чтобы таким цинизмом обладала старшая сестра лучшей подруги — глупость! Нет, Оксанка не сухарь! Она неудачно пошутила!

— Увидев мальчика, Михельсон сказал, что никаких шансов нет. Тем не менее, он попытался его спасти. Это была сложнейшая операция — серьезно пострадала голова. Из института Склифосовского вызвали нейрохирурга. Андрея несколько часов буквально за уши тянули с того света. Потом его отвезли в реанимацию. Прогнозы, я тебе скажу, были такими, что хуже некуда. Вариант из серии «пациент скорее мертв, чем жив». А теперь представь себе ситуацию: парень находился на грани двое суток, и никто не верил в то, что он выживет, а через неделю Андрей пришел в себя. А еще через неделю начал вставать. И что странно: обычно у больных с такими травмами серьезные проблемы с координацией, речью, восприятием мира, а у этого все в порядке!

Когда Андрей смог говорить, его допросили оперативники. Вот тут-то и выяснилось, что он ничего не помнит! Вообще ничего. По номерам машины удалось восстановить его имя и фамилию, предположительный адрес. Говорят, его кто-то опознал из соседей. Но это уже происходило без меня. Так как родственников у него не осталось, то сейчас готовятся документы для отправки парня в интернат. Там Андрея будут долечивать местные врачи. Только знаешь, Анюта, жалко мне его. В пятнадцать лет оказаться в детдоме — врагу не пожелаю подобного.

— Н-да, паршивая перспектива. Мой папа курирует детдом. Я такого от него наслушалась, что даже в кошмаре вообразить не могу, как там дети живут!

— Жить, Анюта, можно везде. Другое дело, как жить…

Настроение испортилось окончательно. Сегодня явно не самый лучший день в ее жизни. Допив чай, Анечка ушла в палату.

Засыпая, она твердо решила, что несчастному мальчику нужен друг. А кто самый лучший друг на свете? Правильно! Анечка!

***

Ей не повезло. Она видела, как перед завтраком Андрей куда-то ушел с Михельсоном. Анечка ждала друга к обеду, но он вернулся только поздно вечером. Замерзший, недовольный и бледный. Чтобы не пропустить момент, ей пришлось почти весь день провести в мальчишеской палате, развлекаясь игрой в карты.

Андрей вошел, окинул присутствующих мрачным взглядом, тихо поздоровался, переобулся и ушел. Анечка поняла, что он неважно себя чувствует. Она готова дать голову на отсечение, что если бы народу в палате не было, он бы лег спать. Ей стало жалко мальчишку. Гости заняли все кровати, включая его. Он даже отдохнуть вечером не может как следует, а с его травмой нужен полный покой. Улучшив момент, она незаметно ускользнула.

Принесенные родителями и друзьями гостинцы (кстати, Олег и сегодня не соизволил появиться!), были честно поделены на две части: одну она оставила себе, другую собрала для Андрея. Взяв пакет с едой и теплый свитер, девочка отправилась в дальнюю палату.

Она не ошиблась. Парень сидел на подоконнике, свесив ногу и отвернувшись к окну. Девочка осторожно дотронулась до ледяных пальцев.

— Здесь очень холодно. Я принесла свитер, надень его, пожалуйста.

— Зачем? — не поворачивая головы, спросил он.

— Потому что ты замерз. Как твой друг я не могу этого допустить.