Стальные крылья

«Ндяя, вряд ли это будет так просто, как я себе представлял» - подумал я, глядя на заполненный пассажирами коридор вагона. Испуганные пони выскакивали из купе и возбужденно переговаривались, появляясь и исчезая за открывающимися и закрывающимися дверями. Невообразимая толчея делала наше продвижение крайне медленным, а открывающиеся и закрывающиеся двери делали прогулку по узкому коридору сравнимой разве что с восстанием шкафов на мебельной фабрике.

- «Внимание, всепони! ВНИМАНИЕ, Я СКАЗАЛА!» - громко проорал я, пытаясь завладеть вниманием паникующих лошадок – «Это ночная стража и я прошу минутку вашего внимания! Спасибо! Наш поезд проходит участок обледеневших из-за бурана рельс, поэтому мы все могли чувствовать толчки и рывки вагонов. В данный момент, машинист увеличил скорость, что бы мы смогли нагнать упущенное время и вовремя прибыть в Кантерлот. Железнодорожная компания приносит вам свои извинения и просит вас разойтись по купе, в которые, в течение получаса, вам будут доставлен горячий чай. Не волнуйтесь, задержка будет совсем незначительной! Внимание, это ночная стража! Наш поезд…».

«Боги, что я несу…» - иронично подумал я, проталкиваясь вперед и как заведенный, выкрикивая придуманный на лету спич. К сожалению, версия о «свете с Венеры, отразившемся от верхних слоёв атмосферы и вызвавшего взрыв болотного газа» [59] ГГ намекает на «Людей в черном». вряд ли бы послужила хорошим средством успокоения, поэтому пришлось отбрехиваться наскоро сочиненными объяснениями и идти, идти вперед, по заполненным коридорам поезда.

Они поверили. Чем дальше мы продвигались, тем спокойнее становились выглядывавшие нам навстречу из своих купе пони. Впереди нас мужественно пробирался начальник поезда, своим сочным баритоном легко покрывавший мой сорванный от крика голосок, поэтому нам оставалось лишь следовать в его фарватере, делая морды кирпичом и являть собой наглядный пример того, что может случиться с тем, кто не поверит в эту сумасбродную версию происходящего.

Но они верили. Они безоговорочно верили нам, ночной страже, и это внушало хоть какой-то оптимизм.

- «Ну, вот и первый вагон» - прогудел пожилой земнопони, снимая свою фирменную фуражку и вытирая вспотевший лоб – «Дальше я с вами не пойду – за поездом догляд да пригляд нужен. Ну ничего, теперь-то я уж точно справлюсь. С такой-то речью… Кхм». Глянув на меня хитрым глазом, он улыбнулся, и исчез в противоположном конце тамбура, отправившись готовить обещанный пассажирам чай.

- «Обледеневшие рельсы?» - прогудел у меня над плечом Медоу, в отсутствии свидетелей сбросивший с себя преувеличенно уверенный вид – «Увеличиваем скорость?».

- «Если у тебя есть способ утихомиривания паникующей толпы получше - то в следующий раз будь так добр, выходи вперед и демонстрируй нам свое высокое искусство!» - раздраженно прошипел я, галопом летя к двери тамбура, отделяющего вагон от паровоза и лихорадочно дергая ручку двери. Нарастающее напряжение привело к тому, что я практически рычал от злости, дергая ни в чем не повинную ручку двери, от волнения даже не сообразив потянуть ее в противоположную сторону. Наконец, мне удалось совладать с непослушной поделкой из дерева и стали, и пробить себе путь в холодный тамбур. Составленный из плотных, матерчатых полотнищ, сшитых вполне узнаваемой «гармошкой», он был вполне похож на аналогичные конструкции из моего времени – столь же холодный и обледенелый, сколь и бесполезный. И первое, что я увидел, был Графит, лежащий на узком мостике из стальных, находящих друг на друга листов пола. От качки, тело черного пегаса соскальзывало с мостка, уже наполовину свешиваясь над темным провалом межвагонного пространства. С удивившим меня самого диким вскриком, я рванулся вперед, хватаясь зубами за рыжий хвост и отчаянно упираясь ногами во все, что только было можно. Привлеченные криком и возней, в тамбур влетели сразу два стража, тотчас же принявшиеся помогать мне, отчаянно пихая друг друга скрипящими металлом доспехами. Наконец, нам удалось вытащить Графита из темного тамбура и перенести обратно в вагон. Пегас оказался неожиданно тяжелым, и даже втроем, нам пришлось изрядно повозиться, что бы доставить его в тепло без каких-либо дополнительных повреждений.

- «Жив, но без сознания» - определил я после краткого осмотра тушки пациента. Причина нашлась практически сразу – нужно было лишь знать, где искать. Как я и ожидал, за левым ухом жеребца обнаружилась небольшая ранка, уже подёрнутая тонкой пленкой свернувшейся крови, по-видимому, оставленная каким-то тупым и твердым предметом, мягко и ненавязчиво соприкоснувшимся с черепом моего друга. Дыхание, пульс и зрачки были в норме, поэтому я решил не путаться под ногами и просто отступил в сторону, позволяя его сотоварищам унести бессознательного пегаса.

- «Что будем делать?» - спросил меня Медоу, провожая глазами хвосты скрывавшихся за дверью соседнего вагона стражей – «Я проверил дверь в паровоз - она заперта изнутри. На стук никто не отвечает».

- «А облететь? У нас жеж крылья еще не отвалились? Быстренько вылететь, и…» - вместо ответа, пегас лишь демонстративно качнул головой в сторону окна, в котором продолжал бесноваться ветер, изо всех своих сил раскачивающий несущиеся сквозь ночь вагоны. Лунный свет, периодически прорывавшийся сквозь редкие разрывы в несущихся по небу тучах, освещал лишь стены метели, плотным коконом укутавшей заблудившийся поезд. «Ндямс, похоже, это была не лучшая моя идея. Но раз уж открыл рот…».

- «Я могу попробовать…» - заикнулся было я, но быстро стушевался, напоровшись на крайне сердитый взгляд, подаренный мне Медоу.

- «Без вариантов, Раг! Тебя просто швырнет на землю первым же порывом ветра, а если нет – то обледеневшие крылья все равно не дадут тебе далеко улететь. Ты хоть представляешь, что со мной сделает мой приятель, когда узнает, что я позволил тебе вылететь из вагона на полном ходу? Я еще пожить хочу, знаешь ли, и желательно – не в инвалидном кресле!».

«Ну вот, вечно так – наступают песне на горло!» - надулся я. Но делать было нечего – я мог легко своевольничать со своими новыми друзьями или знакомыми, но я прекрасно понимал, что с таким опытным стражем как Мидоу этот фокус не пройдет. Случись что, он вполне мог заметить мои поползновения и просто вышвырнуть обратно в купе, как нашкодившего котенка, не особенно и задумываясь о моем мнении. Однако следовало уже придумать что-то, и побыстрее, пока…

- «Осторожнее!» - ухмыльнулся Медоу, когда я со всего маху влепился носом в его бронированный нагрудник, брошенный на пегаса резким боковым толчком. Свист рельс показался мне крайне угрожающим, когда кренясь на полном ходу, поезд вошел в очередной поворот – «Не компрометируй мой образ мужественного героя кобыльими нежностями… Даже если тебе очень этого хочется».