Гай Кей - Поднебесная

На этот раз тишина была почти болезненной. Чжоу оглянулся через плечо на Лю. Брат Тая сделал маленький шажок вперед (очень маленький). Поклонился Цзянь, потом принцу.

— Мой господин принц, благородная госпожа. Насколько нам известно, губернатор Ань покинул столицу. — Это было правдой, и Тай знал об этом, но это не давало ответа ни на один из вопросов.

— Покинул, — быстро произнес Шиньцзу. — Три дня назад, вечером.

— А его старший сын уехал еще раньше, — прибавила Цзянь. Теперь она не улыбалась. — Ань Рон отправился на северо-восток. С маленьким отрядом, на хороших конях.

— Тем не менее Рошань поехал на запад, — сказал Лю. Тай понял, что его брат уводит их от того вопроса, который хочет задать принц, каким бы он ни был.

Безуспешно.

— Нам это известно, — сказал Шиньцзу. — Он встретился с вашим братом на дороге в Чэньяо.

Тай перестал дышать.

— С моим братом? — переспросил Лю.

Он казался потрясенным, и это не было притворством. Лю умел искусно скрывать свои чувства, но не симулировать их.

— С Шэнь Таем! — одновременно с ним воскликнул первый министр. — Зачем он это сделал?

— Я бы предположил, что речь шла о сардийских конях, — небрежно заметил Шиньцзу. — Но обсудить хотел не это.

— Но это следует обсудить! — резко заявил первый министр. — Рошань явно…

— Он явно интересуется их местонахождением. Поскольку, среди прочих должностей, занимает должность Начальника императорских конюшен. Он обязан интересоваться этим, не так ли? — Принц оторвал спину от стены. — Нет, мой вопрос к вам, первый министр, и к вашему советнику, конечно, поскольку он, по-видимому, хорошо информирован, иной. Прошу вас, скажите мне, почему вы участвовали в действиях, имеющих целью выдворить Рошаня из города, или еще хуже?

Тай с трудом сглотнул и заставил себя снова дышать, по-прежнему осторожно.

— Сын Неба пригласил его сюда, братец, мы все это знаем. — Цзянь покачала головой. — Я даже сама за него просила. Он, знаешь ли, развлекает меня всякий раз, когда бывает при дворе.

Только в тот момент Тай понял, что они с принцем работают вместе и все это отнюдь не спонтанно.

— Выдворить его из города? — переспросил Вэнь Чжоу. — Каким образом я мог это сделать?

Принц отпил вина.

— Распуская слухи в Да-Мине и среди мандаринов насчет его намерений. И делая это тогда, когда он находился в Синане, вдали от своих солдат, и чувствовал себя незащищенным.

Теперь в зале не осталось никакого ощущения праздности.

Тай увидел, как два или три человека начали пятиться, словно пытались выйти из сражения. Широко расставленные глаза Сыма Цяня перебегали с одного говорящего на другого, жадно впитывая все происходящее, как свет.

— Господин мой принц, — мягко произнес брат Тая, — иногда слухи могут оказаться правдой.

Шиньцзу посмотрел на него.

— Могут. Но решать проблемы, имея дело с таким могущественным человеком, как Ань Ли, можно разными способами. И в их число не входит дать ему почувствовать, что его прижали спиной к каменной стене или что ему грозит гибель от рук первого министра.

— Гибель? Только не от моих рук, — возразил Вэнь Чжоу, вернув себе самообладание. — Я всего лишь слуга империи. Только наш славный император, да живет он вечно, решает все!

— В таком случае, — произнес принц голосом нежным, как шелк, — не разумнее ли было поставить славного императора, а может быть и других, в известность о ваших намерениях? Это настолько рискованная игра, министр Вэнь, что и описать невозможно.

— Вряд ли это игра, мой господин! — возразил Вэнь Чжоу.

— Позвольте с вами не согласиться, — ответил принц.

Тай подумал, что в нем не осталось ничего, даже отдаленно похожего на праздность или опьянение. Что же это за момент? Что здесь происходит?

Он увидел, как принц поставил свою чашку с вином на лакированный столик, и прибавил:

— Приходится с сожалением сказать: возникает ощущение, что речь идет о двух людях и о власти. Не об империи. Не об императоре, да правит он еще тысячу лет.

— Я в отчаянии, что слышу это от вас, — пробормотал Чжоу.

— Уверен в этом, — согласился принц. — Мой отец тоже был в отчаянии… — он сказал это тихо.

— Вы… вы говорили об этом с императором? — Чжоу снова покраснел.

— Вчера утром. В Саду деревьев-пагод.

— Позвольте мне спросить, господин принц, — это вмешался брат Тая. — Мы в недоумении. Прошу вас, просветите нас. Вы говорите, есть способы решить проблемы с Рошанем. Это позволяет предположить, что вы согласны с такой необходимостью, если ваш слуга может позволить себе так выразиться. Первый министр и мы все, недостойные, кто трудится с малым успехом, чтобы помочь ему в его тяжелых обязанностях, будут благодарны за руководство. Как правильно противостоять той опасности, которую генерал Ань представляет для Катая и этой династии?

Сейчас здесь и речи нет о развлечении, подумал Тай.

Принц, наследник Тайцзу, заговорил так же тихо, как Лю:

— Дать ему власть и оказать почести. Вызвать его сюда, чтобы одарить еще большими почестями и большей властью — именно это делали Драгоценная Наложница и мой высокочтимый отец. Устраивать для него одно пиршество за другим в Да-Мине или здесь, в Ма-вае, — а потом смотреть, как он умрет от сахарной болезни. Он все равно уже умирает.

Вэнь Чжоу открыл рот, но Шиньцзу поднял ладонь:

— А после того, как великий и славный Ань Ли, ко всеобщему горю, уйдет к своим предкам, устроить ему самые пышные похороны, которых удостаивался военный лидер из варваров за всю долгую историю Катая.

Он помолчал. Присутствующие в зале не шевелились.

— А затем вызвать его старшего сына во дворец, обеспечив те формы и виды роскоши, какие ему больше нравятся. Сделать этого сына старшим офицером Дворцовой армии, или командиром Сотни Всадников, или и тем, и другим! И то же самое сделать для младших сыновей. Держать их всех здесь. Всю жизнь. Дать им всех женщин в Синане, каких они могут пожелать. Всех коней, на которых они захотят ездить. Дарить особняки, нефрит и загородные дома, бесконечное количество вин и изысканных одежд, каких они никогда не носили, — а в это время новые губернаторы возьмут на себя командование армиями и округами на северо-востоке, — Шиньцзу посмотрел на Чжоу. — Вот что надо было делать, первый министр Вэнь, если бы вы думали об империи, а не о частной войне между двумя людьми, которые ненавидят и боятся друг друга. А ведь частная война, Вэнь Чжоу, может стать чем-то гораздо большим.

Молчание. Никто не торопился нарушить его.

— Всех женщин? — спросила Цзянь, приложив руку к груди. — О, боги!

Принц Шиньцзу громко рассмеялся. Тай почувствовал, что снова забывает дышать, и задышал как можно бесшумнее.