Ангелина Кипелова - Мой босс вампир

– Для начала скажи, откуда ты знаешь про… про то, что было.

– Это не секрет, вся тусовка только и болтает про девушку Громова, которая пришибла ирччи в клубе.

– Я не девушка Громова.

– Вот и хорошо, не люблю, знаешь ли, вставать на дороге у высокопоставленного начальства. Ну так не отвлекайся. Расскажи мне.

– Что за интерес?

– Видишь ли, интерес сугубо прямой, – Артемий нацелился ложечкой в молочную пену на своем кофе, – Я задолбался ходить под охраной только потому, что мой папаша вбил себе в голову историю про ирччи. Вроде бы, он взрослый мужик, прошел и Афган, и девяностые, а верит в какую-то хренотень.

– Значит, есть у него резон в эту хренотень верить. Мы же тоже не верили в хренотень относительно вампиров и ведьм. А теперь, видишь, как все складывается. Видимо, где-то искорка проскочила. Дыма без огня, сам знаешь, не бывает. Тем более, Афган.

– Что ты об этом знаешь?

– То, что ирччи – порождения войны. Их жестокость выращена на крови, впитавшейся в землю. Они появляются там, где пахнет кровью. Наркотой, кровью и убийствами. Это, можно сказать, их основная энергия. Они всегда рядом с нами, вампирами. А мы там, где их энергия. В шоу-бизнесе полно и жестокости, и самоубийств, и наркоты. Поэтому папаша за тебя и боится. В вампиров он не верит, в ирччи – думаю, тоже не особо сильно. А вот то, что ты в московской тусовке можешь конкретно испортиться – это вполне реально. Насколько я знаю, – Василиса смешно почесала нос, – к тебе целую свиту охраны приставили. Капитана милиции, качка и компьютерщика. Охраняют покруче Пентагона.

– Да в какое сравнение идет Пентагон со мной! Я сам, знаешь ли, прекрасный понтогон! Но ты правильно угадала, меня эта папашина свита скоро с ума сведет. Как лебедь рак и щука. И всем чего-то от меня надо. То сюда не ходи, то с этим не водись.

– У семи нянек дитя без глазу, – хмыкнула Вася.

– Папаше поясни. Я, вроде как, уже большой мальчик, а честно, так и подмывает порой взять билет куда-нибудь подальше, и свалить к чертовой матери от всего этого надзора. Задолбало! – Артемий крепко врезал кулаком по столу. Чашки, блюдца, ложки вздрогнули.

– Ну да, проблема всех наследных принцев. Племенное стадо требует жесткого внимания и контроля впредь до рождения достойных представителей рода в будущем поколении, – пробурчала Василиса, уткнувшись в свой кофе.

– Такова скромная плата за обладание лимузинами, ресторанами и…

– Лучшими племенными кобылами! – завершила тираду Вася.

Артемий уставился на нее шальными глазами и вдруг захохотал. Шутку относительно кобылы он оценил по-своему. Видимо, Вася была не в курсе тайного прозвища его продюсерши.

– Вернемся к нашей теме, – посерьезнел Курин.

– Валяй.

– Это ты вываливай, все что знаешь, – Артемий понял, что общаться с Васей придется на ее странном языке. Или грубости, или высокий штиль. Нормально не выйдет.

– Ирччи существуют. Я не знаю, кто взялся болтать, что это все досужие домыслы, но я их видела. И прости, я буду рассказывать тебе все, в подробностях. В том числе, анатомических. Изволь выслушать внимательно, раз уж спросил, второй раз я это повторять не буду.

– Хорошо, я слушаю.

Василиса кивнула. Жестом подозвала официанта, попросила еще кофе. Прикурила сигарету и медленно начала рассказ о том, что знала про ирччи.

Артемий действительно внимательно слушал. Не вставлял комментариев, не лез с вопросами и уточнениями. Молча слушал и кивал, где полагается.

Посередине рассказа нахальная кошка снова влезла на колени к Василисе и принялась успокоительно отираться и мурчать. Артемий обратил на этот факт внимание, но не стал зацикливаться. Рассказ о том, что знала Вася, был для него и открытием, и ужасающими подробностями, и необходимой информацией. Он слушал, вбирая в себя каждое слово. Этого не знал даже Громов, Вася сама не понимала, почему рассказывает подобное тому, кого видит буквально второй раз в жизни. Какому-то незнакомому хлыщу с маслеными глазками.

Но понимала, что должна это сделать. Должна и точка. Возможно, завтра она очухается и сообразит, что наговорила много лишнего. Будет проклинать себя за эту дурацкую болтливость, будет рвать волосы на голове и биться головой о стену. Но сейчас какая-то неведомая сила заставляла ее выговаривать все, до мельчайших подробностей. А Артемия – слушать все это. Все тонкости общения некогда подростка с кланом ирччи.

Это была уже не первая история, которую он слышал. Но именно она подвела итог всему ранее узнанному. Артемий начал понимать, что к чему.

"Новейшие журналы по управлению персоналом утверждают, что отношение, которое я испытывала к Винсу, даже рядом не стоит с патологией. Дескать, современные люди таковы в большинстве своем. Фамильярность – норма жизни. Отсутствие авторитетов и субординации – тоже. По мнению авторитетных ученых, все дело в социальных сетях. Именно там наши профайлы выглядят одинаково с визуальной точки зрения, а рейтинг слесаря-сантехника может быть выше, чем у главы корпорации.

В погоне за отмазкой от армии каждый второй получает вышку и степень магистра, студент-первокурсник может ездить на машине круче, нежели у профессора, а роман президента и офисной мочалки уже давно пережевали, проглотили и переварили.

Да, мы такие. Не росли во времена всеобщей уравниловки и не стремимся вылезти за пределы рамок. Наоборот, мы, видимо, устали от вопиющих неравенств и подсознательно стремимся уровнять окружающих.

Мне, наверное, повезло больше всех. В нерабочее время Громов был папашей вполне себе взрослого ребенка, без пяти минут подростка. Поэтому его вообще ничего не смущало и не удивляло.

Подчиненные могли заглянуть к нему в кабинет "попить кофейку", запостить ему на стенку в фэйсбуке какие-то похабные песенки, а сам он порой был не против тяпнуть с нами стопарик под настроение.

Единственное, к чему ему пришлось долго и мучительно привыкать, это к моей привычке считать его своим персональным начальством.

Каждому, кто имел наглость посягнуть на высочайшее достоинство экселенса, могло влететь по самые уши. Вне зависимости от статуса, положения в обществе и уровня доходов – все по науке.

Например, на одной из тусовок какой-то пьяный хмырь имел неосторожность схватить Винсента за руку и, панибратски потянув к себе, сказать что-то, помнится, оскорбительное.

Я моментально оттерла начальство к себе за спину, схватила за грудки злополучного хмыря и зашипела ему в лицо, как бешеная кошка. Учитывая, что буквально пару дней назад у меня закончили свое формирование вампирские клыки, впечатлений мужик получил по самые помидорки.

Но этого было мало! Видимо, степень оскорбления требовала большей сатисфакции. Или полученное невербальное разъяснение показалось мне тогда недостаточно убедительным. А, может, просто дорвалась до новых способностей.