Larka - Алмазный венец севера

— Пей, дракошка, не смущайся.

На эти физиономии стоило посмотреть. Впрочем, на мордашку с удовольствием прикинувшегося феерическим дракончиком духа тоже. Тот с несомненным осуждением уставился на поручика одним глазом, затем повернул полупрозрачную головёнку и посмотрел другим. И лишь потом, жалобно курлыкнув, дух доверился чудящему чувствующему и на пробу, словно с сомнением, пригубил.

От чиха его полетели махонькие искорки, однако дух принялся быстро-быстро сновать тоненьким язычком, выпивая это вдруг оказавшееся вполне ничего лакомство… ноша на плече потихоньку наливалась весом, а сам дух воздуха столь ласкающим взор сиянием чистой меди.

— На, закуси, болезный, — вернувший тигель на верстак Ларка сунул дракошке в пасть серебряную монету, и тот весело ею захрумкал. — Теперь ты не демон и не нечисть — а полноправный медный дракон. И коль скоро родился ты в столице святого королевства, нарекаю тебя Августин!

Новорождённый весело оскалился и на пробу пыхнул струйкой оказавшегося ясно-зелёным пламени. Он снялся с плеча, резво облетел кузницу по кругу, и четыре пары глаз зачарованно следили за этим маленьким, изящным длиннохвостым чудом.

— Прошу потом при случае засвидетельствовать, господа — никакого колдовства, зарезанных младенцев или изнасилованных во все места девственниц тут не было, — наконец, заскучавший Ларка уронил на верстак выуженный из кошеля золотой кругляшок и направился прочь…

Кабачок, над входом которого три весёлых херувимчика с вывески тотчас скорчили угрюмые мордашки при виде поручика медной армии, оказался весьма неплох. Кругленький и вспотевший от важности хозяин заведения лично нацедил господам по кружечке затребованного и оказавшегося просто великолепным пива, а потом двое слуг выкатили из подвала десятиведёрный бочонок точно такого же, с выжженным клеймом пивоварни из Бри.

— Это что же, я должен тащить сам? — отсчитывавший затребованную плату Ларка тут же принялся задирать нос. Ну не хотелось ему напрягаться, да и ронять престиж тоже — хотя, приходилось таскать на плечах тяжести и поболе. Например, двух подгулявших односельчан после той свадьбы внучки Хведота…

Но мальчишка-посыльный уже притащил из гильдии извозчиков и ломовиков полусонного лохматого крепыша. Тот пожал дюжими плечами и покатил покупку наружу. Одарив мальца медяком, а просиявшего хозяина чинным поклоном, поручик проследовал в двери.

На восходе уже почти совсем разгорелось, но десяток минут ещё оставался. Ну что ж, всё шло своим чередом, и уже кое-о-чём догадывавшийся Ларка вполне резонно считал, что чем бы ни обернулось дальнейшее — но следовало побыстрее озаботиться и оставить между собою и этим городом как можно большее число лиг.

— Да осторожнее, каналья! — больше для порядку буркнул он вознице, с натугой выгрузившему из пролётки бочонок. Между прочим, на площади, у самых ворот королевского парка…

Возможно, и забавно было бы со стороны наблюдать, как со всех сторон именно сюда и сегодня сползались нити причин и следствий. Чуть ли не глазом видимые нити и коготки судьбы. Знать бы ещё подоплёку… Слева вывернулись две ласкающие взгляд фигурки — то смазливый корнет и щеголяющая шоколадным бархатом и золотой парчой леди Хельга мило пришли сюда из гостиницы почтить некие события своим присутствием. Что ж, судя по диспозиции, громыхать тяжёлыми залпами вроде не собирались — и то ладно.

Справа, из неистового полыхания восхода, меж тесноты городских улиц на площадь с грохотом вылетела карета в окружении суровых гвардейцев короля — и Ларка краем глаза узрел здоровенную фигуру сира Андреаса, бесцеремонно выволокшего изнутри показавшегося тщедушным рядом с ним узника… Да уж, змея за пазухой куда понятнее такой ситуации! Да и приятнее, пожалуй, тоже.

Сзади, со стороны раскинувшихся в полуденной части столицы ремесленного и купеческого кварталов, первым прибыл сам поручик и теперь тихо наблюдал неведомые ему своим истинным смыслом события. А в тот миг, когда солнце огненными искрами позолотило краешек вымощенной добротной брусчаткой площади, из дверей королевского дворца показался сам король в ставшем уже привычным взгляду мундире гвардейского полковника…

Ларку прошиб холодный пот, столь чудовищным и неправдоподобным казалось ему всё происходившее здесь — однако, как он ни силися, но так и не сумел проникнуть под покровы иных тайн… и он склонился в церемонном поклоне, отдавая дань уважения хоть чужому, но королю.

Сбоку вывернулся давешний паладин для поручений. Поручик вслух и с самой что ни на есть подобающей торжественности момента физиономией засвидетельствовал, что сие послание на подносике у того — от его монарха — да и печати не тронуты. А тот с весьма унылой физиономией процедил, что ни магических каверз, ни хитроумных ядов и прочих пакостей тут не замечено… в общем, вручение письма прошло чинно и с помпой.

Его величество прямо здесь же, у входа в окружавший королевский дворец парк, нетерпеливой рукой сорвал печати и мерцающую пелену защищавшей от сырости да нескромного интереса магии, углубился в чтение. На одинокого поручика чужой армии, стоявшего с медным дракончиком на левом плече да солидным бочонком пива у правой ноги, внимания никто пока не обращал — и то спасибо.

— Ну что ж, дамы и господа, мой августейший собрат подтвердил получение мирных намерений и инициатив. Послезавтра намечена встреча… — король свернул свиток и приблизился в сопровождении пользовавшегося несомненным доверием сира Андреаса да пары кардиналов.

Ситуация оказалась несколько странной — как выяснил из его слов насторожившийся поручик, светлому королю предложено выбрать уютное место для встречи недалеко от здешней столицы — но непременно с поляной или хорошим лужком возле замка.

— Что бы то могло значить? — и Ларка на всякий лучай поклонился, прежде чем отвечать на этот вопрос. Хотя по правде, на самом деле чтобы скрыть улыбку.

— Ваше величество, мой король и его министры уделяют нынешнему заключению мира весьма большое значение. Они в послании мне выразили надежду, что сия встреча потом войдёт в летописи да учебники истории. А это значит, что его величество прилетит с малой свитой, да охраной — а следовательно, будет целая стая грифонов. Затем и понадобилась лужайка в качестве посадочной площадки. Гм, а по окончании неминуемых торжеств и взлётной тоже.

Король и сопровождавшие его святые физиономии кивнули с таким просветлённым и важным видом, что в иное время стоило бы и себе преисполниться той же важности. Но поручик в следующих словах намекнул, что ему в свою очередь нужна помощь или хотя бы совет.