Сара Дж. Маас - Стеклянный трон

По непонятной причине очередь стала двигаться быстрее, но Селена не обратила на это внимание. Все ее мысли занимал Кэйн. Она видела, с каким жаром Перангон рукоплещет своему верзиле. Даже суровый Брулло не удержался и похлопал Кэйна по спине. Кэйном восторгались едва ли не все, и не потому, что белоклычник был горой мускулов, а потому, что он действительно заслуживал восхищения.

Занятая мыслями, Селена не сразу поняла, что теперь ее очередь. Она стояла возле белой меловой черты, один на один с пятью мишенями и пространством зала. Кто-то из претендентов захихикал. Селена даже не обернулась. Она ощупью достала из колчана стрелу и вложила в лук.

Дня три назад они упражнялись в стрельбе из лука, и Селена была довольна своими результатами. Она могла бы стрелять и точнее, но помнила требование Шаола — не привлекать к себе излишнего внимания. В прежние времена она поражала и более удаленные цели, чем мишень в конце зала. Стреляла она красиво и точно — прямо в горло жертвы.

Во рту совсем пересохло. Сейчас не помешал бы глоток воды, но воды ей никто не даст.

«Я — Селена Сардотин, лучший ассассин во всем Адарлане, — мысленно твердила она. — Если бы эти люди знали, кто я, им бы расхотелось смеяться. Я — Селена Сардотин. Я одержу победу. Я не буду бояться».

Селена взялась за тетиву. Ее руки ныли от напряжения. Усилием воли она выбросила из поля внимания все, что не было связано с луком, стрелой и мишенью. Потом глубоко вдохнула и на выдохе отпустила тетиву.

Почти в глазок!

Судорога в животе начала слабеть. Селена пригляделась к мишени. Да, могла бы послать стрелу точно в цель. Но не стоит. Она — не Кэйн и в излишнем внимании не нуждается.

Вторую стрелу Селена метила в желтый кружок. Если бы хватало стрел, она могла бы усеять ими всю границу этого кружка.

Третья стрела снова легла возле черного глазка мишени. Чуть-чуть выше. Выпуская четвертую стрелу, Селена взяла чуть ниже глазка, и стрела послушно отправилась туда.

Пятую стрелу ждала такая же участь, но тут ушей Селены достигло чье-то презрительное хихиканье. Она повернула голову. Это был рыжий наемник по имени Ренальт. Селена не знала, чем же она так его рассмешила, но хихиканье наемника почему-то ее задело. Она взяла последнюю стрелу и сильно натянула тетиву.

С семидесяти ярдов разноцветные кольца выглядели колечками, а глазок — крошечной черной песчинкой. Селена почти не различала эту песчинку. Недаром даже Кэйн не сумел туда попасть. Правая рука заныла от напряжения. Селена еще немного оттянула тетиву и выстрелила.

Стрела угодила прямо в черный глазок, и он перестал существовать. Смех прекратился.

Никто не сказал ни слова, когда Селена повернулась и швырнула лук с пустым колчаном в тележку. Шаол встретил ее хмурым взглядом. Еще бы! Девчонка, поражающая дальнюю мишень точнее, чем ближние, поневоле привлекает к себе внимание. Зато Дорин ободряюще улыбался. Она не ответила ему улыбкой, а встала поодаль.

Состязание закончилось. Брулло придирчиво сверял результаты. Худшим оказался не Пелор, а один из солдат королевской армии, который и выбыл из дальнейших состязаний. Селене хотелось насладиться своей победой, но что-то мешало. Какое-то странное чувство напрасно потраченных усилий.

Селена сбила дыхание и теперь была вынуждена глотать воздух ртом. Шаол бежал рядом. Он умел дышать почти бесшумно и никогда не показывал, что устал. Селена видела это по капелькам пота на лбу и темных пятнах, расплывающихся по его белой рубашке.

Они бежали к вершине холма, скрытой утренним туманом. У Селены подкашивались ноги, а живот подкатывал к горлу. Она громко выдохнула, привлекая внимание Шаола, потом остановилась и обхватила ствол дерева.

Дыхание ртом не помогало. Начались знакомые позывы к рвоте, и ее вывернуло прямо возле дерева. Селена ненавидела теплые слезы, хлеставшие из глаз. Но сейчас она даже не могла их смахнуть. Видимо, желудок вытряхнул не все, и она снова нагнулась, держась за ствол. Шаол стоял поблизости и просто смотрел. Селена уперлась лбом в ствол, пытаясь успокоить дыхание и избавиться от паршивого привкуса во рту. Прошло всего три дня после первого испытания и десять — с момента ее приезда в Рафтхол, а она до сих пор не обрела прежнюю силу. Четыре дня пролетят быстро, а там — вторая проверка, и опять кто-то покинет ряды претендентов. Упражнения продолжались своим чередом, однако Селена начала просыпаться еще раньше и до прихода Шаола успевала взмокнуть от своих упражнений. Она не позволит себе уступить ни Кэйну, ни Ренальту, ни кому-нибудь еще.

— Полностью очистилась? — спросил Шаол.

Селена подняла голову, собираясь наградить его сердитым взглядом. Не получилось: голова закружилась, а вскоре появились знакомые позывы. Третья волна.

— Говорил я тебе: нельзя есть перед бегом. Могла бы потерпеть до возвращения.

— Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной?

— По-моему, это ты издеваешься над собой, выворачивая кишки наизнанку.

— Тебе повезло, капитан. В следующий раз это может случиться так неожиданно, что меня вывернет прямо тебе под ноги.

— Ты сначала меня догони. Или ты думаешь, я буду покорно стоять рядом и ждать, когда ты осчастливишь меня этим месивом?

Селене отчаянно захотелось сбить ухмылку с капитанского лица, но едва она сделала шаг, как почувствовала слабость в коленях. Пришлось в который уже раз обхватить древесный ствол. Краешком глаза Селена заметила, что Шаол пристально разглядывает ее спину. Нижняя рубашка задралась, и часть спины была голой.

— Тебе никак нравится глазеть на мои шрамы?

Шаол слегка прикусил нижнюю губу, будто вопрос застал его врасплох.

— Когда они у тебя появились?

Селена понимала: речь идет о трех отвратительных шрамах, тянущихся вдоль спины.

— А как по-твоему, когда они могли появиться?

Он не ответил. Селена подняла голову, разглядывая последние листья, еще ухитрявшиеся держаться на ветках. Налетевший ветер качнул их, и два листочка сорвались вниз.

— Этими шрамами меня наградили в первый же день моей эндовьерской жизни.

— А что ты сделала, чтобы их заработать?

— Заработать? — грубо захохотала Селена. — Их не зарабатывают. Удары плеткой раздаются даром и в любом количестве. Скотину бьют, когда она упрямится, а рабов — просто потому, что у надсмотрщика запор, или потому, что вчера он проиграл в кости месячное жалованье.

Шаол попытался что-то сказать, но Селена махнула рукой.

— Если спросил, так слушай… Я едва успела оказаться внутри поселения, как меня поволокли куда-то и привязали между двух столбов для порки. Двадцать один удар плетьми. Для острастки.

Селена не видела ни капитана, ни пепельно-серого неба над Рафтхолом. Точнее, небо она видела, но не это, а темно-синее, почти черное небо Эндовьера. В ушах засвистел ветер, и к нему добавились вздохи и стоны рабов.