Сара Дж. Маас - Стеклянный трон

Хватит рассуждать, сидя за столом. Хватит строить догадки. Если Нехемия ей солгала, если принцесса убивала претендентов, Селена должна убедиться в этом собственными глазами. И если страшные предположения окажутся правдой, Нехемию она убьет и голыми руками.

Селена спускалась навстречу холодным потокам воздуха. В прошлый раз здесь было теплее, а сейчас у нее изо рта шел пар. Оказавшись возле трех знакомых порталов, Селена с тоской посмотрела на средний. Нет. Зачем ей бежать сейчас, когда она так близка к победе? Вот если она проиграет, то сбежит из замка раньше, чем они соберутся отправить ее в Эндовьер.

Левый портал вел наверх, в заброшенные коридоры и узкие лазы под потолком Большого зала. Правый — в забытый склеп, где похоронены Элиана и Гавин. По пути туда Селена видела многочисленные боковые ответвления.

Приблизившись к правому порталу, Селена застыла на месте, увидев цепочку следов, скрывающихся в темноте. Следы были совсем свежими, иначе ветер замел бы их пылью.

А ведь в этих подземельях можно спокойно спрятать целую дюжину риддераков. Скорее всего, и в покоях Нехемии имелась дверь, выводящая в потайной коридор. Пользуясь свободой передвижения по замку, принцесса наверняка изучила все его закоулки. И вряд ли она каждый раз призывала риддерака. Нет, она прятала свое чудовище в здешних подземельях. Селене вдруг вспомнилось, как тогда, в саду, Верин позволил себе посмеяться над принцессой. Той же ночью он погиб, растерзанный риддераком.

Селена крепче сжала в левой руке подсвечник, а правой достала из кармана свой смехотворный ножик. Спуск начинался почти сразу после портала. Шаг за шагом она начала двигаться вниз. Верхняя площадка скрылась в темноте, а нижняя никак не приближалась. Вскоре до слуха Селены стал долетать какой-то шепот. Она сразу вспомнила голоса призраков. Неужели опять они? Селена замедлила шаги и загородила рукой свечу. Нет, голоса были вполне человеческими. И даже не голоса, а один голос, торопливо, почти нараспев произносящий слова.

Это не был голос Нехемии. Это был мужской голос.

Лестница вывела ее на площадку. Ступени продолжались дальше, уходя вниз, а слева открывался проход в помещение. Оттуда пробивался зеленоватый свет. Пройдя еще несколько шагов, Селена почувствовала, как у нее встают дыбом волосы. Голос произносил не слова, а резкие, скрипучие и утробные звуки. Таких звуков не было и не могло быть ни в одном языке Эрилеи. У Селены начало холодеть все тело, словно эти бормотания отбирали у нее тепло. Вместе с жуткими звуками она слышала тяжелое дыхание того, кто их произносил. Казалось, они жгут ему горло, поскольку он шумно втягивал в себя воздух.

Потом человек замолчал. Опустив на пол подсвечник, Селена поползла к двери. Тяжелая дубовая дверь была открыта настежь. В ржавом замке торчал такой же ржавый ключ. Внутри комнатки, перед черным прямоугольником, густая чернота которого, казалось, вот-вот набросится и поглотит все вокруг, на коленях стоял Кэйн.

Кэйн.

Это он с каждым днем, с каждым испытанием становился все сильнее и искуснее. Прежде Селена относила его успехи на счет усердных упражнений… Нет, Кэйн избрал более легкий и зловещий путь. С помощью «знаков судьбы» он призывал кровожадное чудовище и в обмен на кровь и плоть жертв получал их силу.

Кэйн устало провел руками по полу. Его правая рука двигалась вдоль границы темноты, и темнота втягивала зеленоватый свет, струящийся из пальцев. Левая рука была вся в крови.

Селена замерла. Она боялась, что звук дыхания выдаст ее присутствие. Из темноты донеслись скребущие звуки. Чьи-то когти царапали камень. Затем послышалось шипение, похожее на шипение пламени, заливаемого водой. Наконец перед коленопреклоненным Кэйном появился риддерак.

Это не было кошмарным сном или легендой эпохи богов древности. Это была кошмарная явь. Бесформенная голова, совершенно безволосая, обтянутая серой кожей, и громадная, широко раскрытая пасть, усеянная острыми черными зубами.

Зубами, разорвавшими в клочья и пожравшими внутренности Верина и Ксавьера. Человеческие мозги, наверное, считались у риддерака лакомством. Исчадие, точнее не скажешь. Будь его облик целиком звериным, он вызывал бы меньший страх. Но тело риддерака скорее напоминало человеческое, нежели звериное. У него были довольно короткие ноги и слишком длинные руки. Явившись из тьмы, риддерак присел на корточки, вонзив когти рук в камень. Кэйн поднял голову и медленно встал. Риддерак опустился на колени и вперил в пол черные глаза. Чудовище повиновалось Кэйну.

Селена только сейчас почувствовала, что вся дрожит. Она осторожно попятилась. Только бы скорее покинуть это страшное место и бежать, опрометью бежать к себе в спальню. Ей вспомнились слова Элианы. Да, риддерак был воплощением первозданного зла. Он был создан из зла и не знал иного, как только творить зло. Амулет на шее Селены вздрагивал, как живой. Казалось, и он требовал: «Беги!» Во рту у нее пересохло, в висках стучала кровь. Шаг назад. Еще шаг.

В это время Кэйн резко обернулся и увидел ее. Риддерак вскинул голову, раздув щели ноздрей. Селена застыла, а еще через мгновение сильный порыв ветра ударил ей в спину, втолкнув обратно.

Все внимание Селены было приковано к тяжело дышащему, мокрому от пота риддераку.

— Вообще-то сегодня я собирался угостить его не тобой, — усмехнулся Кэйн. — Но грех не воспользоваться подвернувшейся возможностью.

— Кэйн, — только и могла прошептать Селена.

Глаза риддерака… она никогда не видела ничего подобного. Даже в кошмарных снах. В этих глазах отражался голод. Неутолимый, насчитывающий сотни лет. Риддерак явился сюда из иного мира. Из мира тьмы и голода. Выходит, «знаки судьбы» сохраняли свою силу, и Врата Вэрда не были поэтической метафорой. Селена достала самодельный нож. Жалкое оружие, которым не каждого человека убьешь. А тут — риддерак.

Кэйн одним прыжком очутился у Селены за спиной, успев выхватить у нее нож. Ни один человек, даже самый быстрый и проворный, не мог бы двигаться со скоростью ветра или тени.

— Сочувствую, — прошептал он, убирая ее оружие в карман.

Селена глядела то на него, то на риддерака, не в силах поверить, что все это происходит наяву.

— Может, мне стоило бы остаться и посмотреть, как он тобой закусит, — усмехнулся Кэйн, берясь за ручку двери. — Но пойду, не буду вам мешать. Прощай, Селена.

Он шумно захлопнул дверь.

На полу зеленовато мерцали «знаки судьбы», которые Кэйн нарисовал собственной кровью. Их света хватало, чтобы видеть голодные, беспощадные глаза риддерака.

— Кэйн, — пятясь к двери, прошептала Селена.

Дверь не поддавалась. Селена дернула ручку. Он запер дверь на ключ. В этой клетке — ничего, кроме камня и пыли. Каменные стены, каменный пол, откуда не выломать даже маленького кусочка. Как же она позволила Кэйну так легко себя разоружить?