Мервин Пик - Титус Гроун

Глаза женщины были зеленоватого оттенка – точно у кошки, большие, хотя на ее лице они казались непропорционально маленькими по сравнению с остальными чертами. Вообще герцогиня Гроун была крупной и рослой женщиной.

Раскрыв глаза, она равнодушно наблюдала, как сидевшая на ее запястье сорока методично, один за другим, склевывала с ладони зернышки. На плече ее восседал крупный ворон – он спал, опустив голову с мощным клювом. На спинке кровати сидели еще две птицы – сова и горлица. Узкое окно было настежь распахнуто в ночь. Видимо, окно давно уже не закрывали, поскольку несколько веток плюща, обвивавшего стены замка снаружи, довольно по-хозяйски расположились на подоконнике. Там же, на подоконнике, сидело еще несколько птиц – да, пернатые всегда были страстью леди Гертруды.

– Ну все, довольно, хватит, я сказала, – обратилась герцогиня к непослушной сороке. – Я говорю, довольно на сегодня.

Словно повинуясь голосу покровительницы, сорока вспорхнула и, расположившись на спинке кровати, принялась деловито чистить оперение.

Леди Гроун небрежным жестом швырнула остатки птичьего корма на пол, и горлица, встрепенувшись, слетела со своего импровизированного насеста и, сделав круг вокруг канделябра, опустилась на пол и принялась собирать рассыпанные зернышки.

Герцогиня слегка приподнялась на локте, стараясь рассмотреть птицу на полу. Убедившись, что ее пернатая подруга надолго занялась зерном, женщина откинулась на подушках, разметав руки по сторонам. Лицо ее было совершенно непроницаемо. Взгляд зеленых глаз рассеянно скользил по краям паука-канделябра. Потом леди Гертруда заинтересовалась тем, как со свечей каплями падает вниз растопленный воск и, застывая, образует на столе причудливые фигурки.

Со стороны невозможно было бы определить, думает ли в настоящий момент герцогиня о чем-нибудь. Не поворачивая головы, она иногда переводила глаза в сторону окна, хотя там, без сомнения, разглядеть ничего было нельзя. Можно было предположить, что вынужденное безделье подсказало женщине идею – посчитать листочки на ветках плюща, однако сторонний человек, конечно, не мог ручаться за верность такого предположения. Достоверно было только одно – окно в этой комнате находится на расстоянии четырнадцати футов от земли.

– Ну вот, – задумчиво повторяла женщина, словно рассуждая, – вот оно и произошло. Вернулся, шельмец. Где он был все это время? Ну что скажешь, а? На каких деревьях сиживал? Сколько туч рассек своим крылом? Какой ты у меня красавец.

Столь ласковые слова относились к белесому грачу, что опустился на подоконник. Несомненно, появление птицы обрадовало леди Гертруду. Грач слегка наклонил голову, словно вдумываясь в смысл произносимых хозяйкой слов.

– А что, уже третья неделя пошла, – продолжала рассуждать вслух герцогиня. – Шлялся где-то, а теперь вернулся, прощения, наверное, решился попросить? А что, изголодался, наверное, на воле-то? Свободой, красавец мой, не всегда сыт бываешь.

Женщина слегка повернулась на бок и пригласила питомца:

– Ну, раз уж прилетел – входи, входи, не стесняйся.

Грач зашевелился, словно уловив смысл услышанного.

Птица внимательно смотрела на леди Гертруду, словно понимая, что происходит сейчас в ее душе. Наконец, не выдержав, грач осторожно переместился к ногам хозяйки, не спуская с нее глаз. И тут птица, раскрыв мощный клюв, громко и выразительно каркнула.

– Что, дружок, прощения запросил? – улыбнулась герцогиня. – Неужели ты и вправду подумал, что этим только и отделаешься? Думаешь, мне неинтересно знать, где ты шлялся целых три недели? Ну, знаешь ли… С какой стати так запросто прощать тебя? Знаешь, что? Иди-ка поближе, дружок. Давай, давай, не бойся.

Между тем ворон, дремавший на плече леди Гертруды, очнулся от созерцания сладостных сновидений и резко поднял голову, Завидев грача, он взмахнул крыльями, словно балансируя в воздухе. Зато небольшая сова спокойно продолжала спать – по-видимому, она не ревновала хозяйку к другим пернатым.

Леди Гроун рассеянно взъерошила руками оперение грача, зажмурившегося от удовольствия. Между тем глаза женщины следили за капающим на стол воском, словно он мог подсказать ей ответы на многие важные вопросы. Что ж, возможно, так оно и было…

Неожиданно для самой себя герцогиня смежила веки и задремала. Птицы тоже не шумели, словно не решаясь тревожить хозяйку. Однако тишине не суждено было слишком долго властвовать в комнате – за дверью раздался топот, а потом чья-то рука зашарила по той стороне двери, ища и не находя впотьмах ручку. Леди Гроун тотчас открыла глаза – теперь она в точности напоминала испуганную кошку.

Птицы тоже встревожились – они махали крыльями и вытягивали шеи, словно стараясь разглядеть нарушителей их покоя.

– Кто там? – наконец спросила женщина, удивляясь неестественности собственного голоса.

– Я, я, сударыня, – тотчас отозвался дрожащий голос.

– Кто я? Да перестаньте барабанить в дверь.

– Я, я, со мной пришли его светлость, высочайший лорд…

– Что? – закричала леди Гроун. – Чего вам надобно? Что за нужда у людей, которая заставляет их ломиться в двери?

Кажется, гость или гостья – по голосу трудно было определить пол пришедшего – только теперь осознал, что герцогиня не узнала его. И в следующий момент голос уже спокойно сообщил:

– Неужели вы забыли про меня? Это же я! Я – нянька Слэгг!

– И что тебе от меня нужно? – спросила герцогиня, тоже начиная успокаиваться.

– Привела его светлость взглянуть на вас хоть краешком глаза, – сказала нянька, причем голос ее снова взволнованно задрожал.

– О, даже так? Кажется, вы хотите войти в комнату? Я верно поняла? Ого – лично с его сиятельством!.. А, кстати, что именно вам нужно? Что хочет его сиятельство?

– Они просто желают встретиться с вами. – Госпожа Слэгг, кажется, умудрилась побороть робость и даже осмелилась сообщить более точно о цели визита, хотя и несколько завуалировано. – Его сиятельство только-только пришли из бани. Выкупались, значит…

Леди Гроун позволила себе улыбнуться и спросить:

– Это из какой же бани, не из новой ли?

– Мне можно войти, сударыня? – уже более требовательно поинтересовалась Слэгг.

– Давай! Давай! И хватит скрестись в мою дверь, как кошка. Чего вы ждете?

Дверная ручка задребезжала с новой силой, и дверь распахнулась, скрипя плохо смазанными петлями. Кажется, этот противный скрип окончательно вспугнул птиц – они мгновенно поднялись в воздух и вылетели через окно на улицу…

Нянька Слэгг, то и дело оглядываясь, наконец-то переступила порог комнаты, неся на руках младенца – будущего хозяина замка – огромного скопища башен и стен, потайных ходов и рвов, в которых мальчишки – будущие слуги будущего герцога – беззаботно удили рыбу.