Джордж Мартин - Танец с драконами. Грёзы и пыль

Давос кинул торговцу огрызок. Стоило потратить полушку, чтобы узнать, что Мандерли берет ополченцев. Девушка у фонтана продавала козье молоко в чашках. Давос начинал вспоминать: в том переулке, куда Хвостоног указывает трезубцем, продается вкусная треска с поджаристой корочкой. Вон там бордель, почище многих других: там можно взять женщину, не боясь, что тебя ограбят или убьют. В другой стороне, в одном из тех домиков, что лепятся к Волчьему Логову как ракушки к кораблю, раньше варили темное пиво, густое и славное; в Браавосе и Порт-Иббене за него давали как за борское золотое, если местные оставляли пивовару что-то на вывоз.

Сейчас, однако, Давосу требовалось вино, кислое до оскомины. На той стороне площади, под складом, где хранились овчины, был погребок. Он назывался «Ленивый уторь» и в контрабандные дни Давоса предлагал самых старых шлюх и самое мерзкое вино в Белой Гавани наряду с тухлыми пирогами: в лучшем случае несъедобно, в худшем отрава. Местные, что вполне понятно, далеко обходили это заведение, предоставляя его морякам. Городских стражников и таможенников в «Угре» испокон веков не бывало.

В этом подвальчике время будто остановилось. Тот же закопченный потолок, земляной пол, те же запахи дыма, тухлятины и блевотины. Толстые сальные свечки на столах не столько светили, сколько чадили, делая заказанное Давосом вино скорее бурым, чем красным. У дверей выпивали четыре девки. Когда Давос оставил без ответа улыбку одной из них, они посмеялись между собой и больше на него не смотрели.

Кроме них и хозяина, в «Угре» не было никого. Давос забрал вино в укромный уголок, которыми изобиловал «Угорь», и сел спиной к стенке.

Скоро он поймал себя на том, что смотрит в очаг. Красная женщина способна видеть в пламени будущее, но Давосу огонь показывал только прошлое: горящие корабли, цепь поперек реки, зеленые блики на пасмурном небе и над всем этим — Красный Замок. Давос Сиворт простой человек, не провидец. Подняться ему помогли случай, война и Станнис.

Почему боги забрали четверых его сыновей, молодых и крепких, а пожилого отца оставили? «Для того, чтобы я спас Эдрика Шторма», — думал иногда Давос в бессонные ночи… но теперь бастард короля Роберта в безопасности на Ступенях, а он все еще жив. Может, боги еще чего-то хотят от него? Именно здесь, в Белой Гавани? Давос пригубил вино и вылил себе под ноги половину.

На улице темнело, и погребок начинал заполняться. Давос спросил еще чашу. Хозяин вместе с вином принес и свечу.

— Может, закусить хочешь? Есть пироги с мясом.

— С каким?

— Мясо как мясо. Хорошее.

— Серое, он хочет сказать, — засмеялась одна из шлюх.

— Заткни пасть. Сама-то небось жрешь.

— Мало ли какое дерьмо я ем — это еще не значит, что оно мне по вкусу.

Как только хозяин отошел, Давос задул свечу. Нет на свете больших сплетников, чем моряки за чашей вина, даже такого гадкого. Знай только слушай.

Почти все, о чем говорилось здесь, он уже слышал в Систертоне от лорда Годрика и завсегдатаев «Китового брюха». Тайвина Ланнистера убил родной сын, карлик. Покойник так смердел, что потом никто долго не мог войти в Великую Септу. Леди Орлиного Гнезда убита певцом; теперь Долиной правит Мизинец, но Бронзовый Джон Ройс поклялся свергнуть его. Бейлон Грейджой тоже умер, и его братья борются за Морской Трон. Сандор Клиган разбойничает на речных землях. Мир, Лисс и Тирош снова завязали войну. На востоке взбунтовались рабы.

Были и другие вести, более любопытные. Роберт Гловер пытается сколотить себе войско в городе, но без особых успехов: лорд Мандерли глух к его мольбам. Белой Гавани надоело воевать, будто бы говорит его милость. Плохи дела. Рисвеллы с Дастинами сожгли ладьи Железных Людей на Горячке — это еще хуже. Бастард Болтонский с Хозером Амбером едут на юг, чтобы помочь этим двум домам взять Ров Кейлин.

— Смерть Шлюхам собственной персоной, — говорил речник, только что доставивший с Белого Ножа шкуры и лес. — При нем триста копейщиков и сто лучников. Люди Хорнвуда и Сервина тоже идут с ним.

Хуже ничего не придумаешь.

— Лорду Виману также следует послать кого-нибудь на войну для своего же блага, — заметил старик на торце стола. — Лорд Русе теперь Хранитель — честь обязывает Белую Гавань откликнуться на его зов.

— Можно подумать, Болтоны знают что-то о чести, — встрял хозяин, подливая всем своего бурого вина.

— Лорд Виман никуда не пойдет. Больно жирен.

— Он хворает. Только и делает, что плачет да спит, с постели подняться не может.

— С жиру все это.

— Жир тут ни при чем, — заявил хозяин. — Львы держат в плену его сына.

О короле Станнисе никто и не заикался. Никто, похоже, не знал, что его величество пришел на Север, чтобы защищать Стену. В Восточном Дозоре только и разговору, что об одичалых, великанах и упырях, а здесь обо всем этом и думать не думают.

Давос подался вперед, нарушив свою невидимость.

— Я думал, его сына убили Фреи. Мы в Систертоне так слышали.

— Это сир Вендел убит, — пояснил хозяин. — Его кости покоятся в Снежной Септе в окружении многих свечей — можешь сам поглядеть. А сир Вилис пока в плену.

Все хуже и хуже. Давос знал, что у лорда два сына, но думал, что оба они мертвы. Если Железный Трон держит в заложниках одного… Давос, сам потерявший четырех сыновей, выполнил бы любое требование богов и людей, лишь бы уберечь трех оставшихся. Стеффон и Станнис за тысячу лиг от войны, но Деван в Черном Замке, при короле, чей успех или провал зависит от Белой Гавани.

Разговор тем временем зашел о драконах.

— Да вы, никак, спятили, — говорил гребец с галеи «Дитя бури». — Короля-Попрошайки давно уж на свете нет — какой-то лошадиный лорд отрубил ему голову.

— Да, по слухам — но слухи могут и лгать, — возразил старик. — Умер он на другом краю света, если впрямь умер. Может, ему выгодно, чтоб его мертвым считали. Тела его никто не видал.

— Джоффри и Роберта я тоже не видел мертвыми, — заспорил хозяин, — по-твоему, и они живы? Может, и Бейелор Благословенный только вздремнул на пару веков?

— Принц Визерис не единственный дракон, так ведь? — уперся старик. — Сына принца Рейегара тоже вроде бы убили в младенчестве, а на деле — кто знает.

— Там вроде и принцесса была? — вмешалась шлюха, критиковавшая мясо.

— Даже две, — подтвердил старик. — Одна дочь Рейегара, другая сестра.

— Сестру Дейеной звали, — вспомнил речник. — С Драконьего Камня. Или Дейерой?

— Дейена была женой старого короля Бейелора, — сказал гребец. — Я греб на корабле, который назывался «Принцесса Дейена».

— Королевская жена — не принцесса, а королева.

— Так он не жил с ней. Святой был.

— Он на сестре женился, — внесла ясность шлюха, — только спать с ней не спал. Став королем, он ее запер в башне еще с двумя сестрами.