Токацин - Холодный огонь

— Понятно, — кивнула она мгновение спустя. — Значит, надо высушить землю и вернуть воду в озеро… Непросто, но я попробую. Только отведи сначала своих людей с поля, нехорошо будет, если они завязнут… Гин неуверенно усмехнулся, как будто Кесса не вполне удачно пошутила, но потом впился в неё взглядом и переменился в лице.

— Илриэна Сирилин… ты… ты в самом деле хочешь применить такую магию?! Это не шутка?

— Не над чем тут шутить, я видела поля с корабля, у вас тут настоящее наводнение, — нахмурилась Речница. — Скажи людям, пусть выбираются из грязи. И ещё… мне нужна лодка или плотик… и спуск к озеру, то есть — к воде. Там можно пройти?

— Я… я сейчас же найду провожатого, — несколько раз подряд кивнул управляющий. Его пальцы мелко дрожали. Речница уткнулась взглядом в пол, чувствуя, как её уши багровеют. Вот стыдоба получится, если Река-Праматерь не откликнется на зов… Пригорок с усадьбой и складами залило несильно — только по щиколотку человеку. А дальше, на бывшем берегу Фамаары и на илистом дне, Кессе нечего было делать, и даже её проводник-Ильникен провалился по пояс. Речница тихо сидела на дне круглой плетёной лодки, хеск толкал эту корзинку без ручки перед собой, и она скользила по тёмной глади. С холма на Кессу глядели десятки глаз, и она не знала, куда спрятаться от смущения. Ильникен только что выбрался из затопленного грязью канала, вся его шерсть слиплась и потемнела, и выглядел он жалко, как мокрый кот. Он хотел спросить о чём-то, но не решался.

— Я видела, как в Хлао прилетели Скхаа с запада, — шёпотом сказала ему Кесса. — Они принесли письма… Я видела список тех, кто жив там, на Реке. Они в плену, но они живы. Списки в «Бусинке»… Ты напиши ирну Хагаю в «Бусинку», может, найдёшь кого-нибудь… Ильникен тихо вздохнул и посмотрел ей в глаза.

— Ты не помнишь имён, Илриэна? Мой младший брат — Финсиен… не было там такого имени? Кесса успела отвести взгляд и скрыть дрожь.

— Не помню такого, — покачала она головой. — Нет, не помню. «Вот так… Река уже потекла кровью, и ничем я никому не помогла…» — мысли жгли Кессу, как раскалённые угли. Она зажмурилась и резко мотнула головой. Ильникен от неожиданности отпустил лодку, и она, кружась, поплыла по обмелевшему озеру. Тёплая зеленоватая вода текла меж пальцев Речницы. Она снова прикрыла глаза и прислушалась. Медленные ленивые течения струились со всех сторон. Все эти поля ненадолго стали огромным, пусть и очень мелким, озером.

— Кто же так разливается в засуху?! — укоризненно прошептала Кесса, шлёпнув ладонью по воде. Когда она подняла мокрую руку, пальцы слабо светились зеленью и синевой. «А теперь подниму воду из земли…»

— Именем Кетта, всесильного в водах, — прошептала она, сжимая пальцы в кулак, — именем Реки-Праматери… Влага в мокрой земле, влага вокруг озера, влага в затопленных каналах… хаийе ахаса! Невидимый, но мощный разряд уронил Речницу на дно лодки, она тут же поднялась, двумя кулаками протирая глаза от налипшей пелены и сердито мотая головой.

— Хаийе ахаса! — повторила она, раскинув руки и указав на берега озера. Бирюзовые искры посыпались с пальцев, спокойная вода зашевелилась, а потом берега Фамаары утонули в тумане. Вода поднималась с земли плотным облаком, заволакивая окрестности.

Мгновение — и Кесса потеряла в дымке даже Ильникена, застывшего на мелководье. Он изумлённо вскрикнул. Речница настороженно прислушалась… нет, ничего плохого не случилось.

— Небесная вода для Змея Небесных Вод, — прошептала Кесса. — Новая влага для иссохшей земли. Да вернутся воды к истокам! Я собираю тучу над озером… ахасу фиен алиа! Туман зашевелился и потёк, вихрем поднимаясь к облакам. Над обмелевшим озером нависла тёмная туча. Дымка рассеялась, и Кесса разглядела берега, покрытые твёрдой землёй, и хеска, сидящего на высохшем иле. Хеск поспешно выкапывался из неглубокой ямы, в которую его затянуло.

— И пусть прольётся дождь… Ичин кеттика! — вздохнув с облегчением, выкрикнула Кесса последнее заклятие, запрокинув голову к облакам. В недрах тёмно-сизой клубящейся тучи сверкнула молния, и тут же грянул гром. Вода, ненадолго покинувшая озеро, возвращалась назад. Речница в одно мгновение вымокла до нитки. Она усмехнулась, подставив ладонь дождевым струям. Её била дрожь.

— Не очень, но лучше у меня не получается, — пробормотала она, когда кто-то качнул лодку. — Теперь расчистить бы каналы… снова пустить воду, и всё оживёт. Кесса как будто плыла в тумане. Кажется, Ильникен донёс её до берега, и там были какие-то крики, и её несли дальше уже другие руки, а потом кто-то вливал ей в рот пряную и сладкую жидкость, от которой перехватывало дыхание… Когда туман развеялся, Речница обнаружила себя завёрнутой в одеяло и сидящей в кресле у печи. Дров там не было — жар шёл от кей-руды, вмурованной в стену, пахло незнакомо, но приятно.

— Выпей ещё, — Альрикс опустился рядом и поднёс Речнице чашу «Тёмного пламени». — Можешь говорить?

— Да, всё хорошо, — с трудом кивнула Кесса. — Это от волнения… никогда так не колдовала.

— Тут никто никогда так не колдовал, — прошептал Некромант, наклонившись к самому уху Речницы. — Ни одного мага, способного на это, у нас нет и не было. Все потрясены… и если Гин выдаст тебя Уиркине, я из него мертвяка сделаю. Кесса вздрогнула. Она начинала понимать, что сделала что-то не так.

— То есть… нет Магов Воды во всём Нэйне?! — выдохнула она. — Но ведь Нэйн — страна сильнейших чародеев…

— Лар-Илри и вода плохо уживаются, — вздохнул Альрикс. — Я бы в этом озере утонул. Воды беспощадны к нам, Некромантам. Я не вполне уверен в Гине и его людях, но… Ты сможешь улететь на тхэйге одна, если нападёт Уиркина? Я задержу её, насколько смогу…

— Если ты опасаешься предательства — нам следует лететь дальше сейчас, пока Уиркина не здесь, и мы ещё живы, — сказала Речница, приподнимаясь в кресле. — Не хочу, чтобы из-за меня кто-то погиб.

Летим?.. На рассвете вода Фамаары окрасилась изумрудной зеленью. В дебрях Сетты и Лиафы уже блестели расчищенные каналы, а там, где ещё высились горы грязи, копались все полевые работники, спешно прокладывая воде путь. Речнице показалось на миг, что под листьями Лиафы она увидела Ильникена с лопатой — огромной лопатой, как раз под его руку. Кесса перегнулась через борт и окликнула хеска, но слова унёс утренний ветер. Зеркало Призраков на груди Речницы отражало чистое небо — то ли над тучевой завесой Нэйна, то ли над миром, давно сгоревшим дотла. Гин, отодвинув в сторону лист Лиафы, глядел вслед удаляющемуся кораблю. Когда точка исчезла на горизонте, он переглянулся с Ильникеном и пожал плечами.

— Кругом одни вселенцы, — пробормотал он. — Ещё один… ну, по крайней мере, это добрый вселенец! Не то что… Он вздрогнул, огляделся по сторонам — нет ли чужих ушей? — и замолчал надолго.