Токацин - Холодный огонь

— Я держу, повелитель станции. Не спеши, привязывай крепко, — взволнованно пропыхтела кимея, двумя лапами упираясь в предплечье сармата. Откуда она взялась у подстанции? Мгновение назад там никого не было…

— Никто не должен так мучиться, — продолжала кимея, вздрагивая от волнения и шевеля ушами. — Это страшная жестокость — бросить существо так, без помощи, заставить работать… Крепления послушно выскользнули из брони и сомкнулись на рукаве, как будто секунду назад не прилипали намертво к пластинам. Плечо неожиданно перестало ныть — так внезапно, что сармат пощупал его — не отвалилось ли? Кимея облегчённо вздохнула и погладила панцирный рукав. Тянуться ей пришлось далеко — существо едва доставало сармату до пояса.

— Спасибо, наблюдатель, — сдержанно кивнул Гедимин, припоминая, где оставил несколько простых цацек. Он обычно носил с собой несколько, чтобы было чем руки занять, но в последние дни запасы деталей иссякли…

— Я не возьму ничего, создатель установок, — замотала головой кимея. — А рука у тебя не будет болеть и срастётся очень скоро! Существо попятилось в переулок и шмыгнуло за угол зноркской фабрики. Гедимин заметил, с удивлением глядя вслед, что это была кимея-самец… а может, и нет. Он мало что знал о кимеях… Испытания были завершены, и Гедимин поднял стену подстанции, надолго закрыв стержни с накопителями от посторонних взглядов. Плиты рилкара плотно сомкнулись, теперь и догадаться было нельзя, что одна из стен подвижна… Сармат прикрыл и дверь, задвинул простейший засов. Никаких сложных запирающих устройств, никаких кодов и паролей тут не было, как не было и нужды в них. Гедимин опустился на мостовую, хотел прислониться к стене, но посмотрел на неё и решил не трогать. Сооружения знорков своей хрупкостью пугали его. На стене, прилепившись хвостовыми присосками, висел бирюзовый Клоа. Откуда он успел прилететь, и как он учуял, что тут прошёл передающий луч?! Второй Клоа осторожно скользил вдоль стены подстанции, как бы принюхиваясь, и водил клиновидной головой из стороны в сторону. Пищи для пожирателей энергии тут не было, и всё-таки Клоа не теряли надежды. Гедимин не стал отгонять их, для подстанции они были безвредны. Сармат разглядывал на экране передатчика странный чертёж чего-то стреловидного, обвитого изогнутыми линиями с мелкими цифрами.

Подправил что-то на чертеже — изображение немного укоротилось.

Разум, не придавленный болью, очень быстро прояснился, и теперь сармат знал, за чем он пошлёт Конта, и что будет собирать по частям в квартале Фойстов. Надо ещё проверить, работает ли подствольник сфалта… Гедимин не слишком любил стрелять снарядами, и эту часть оружия давно никто не использовал. Не говоря уже о… Пластина на сфалте шевельнулась, пропуская неяркий свет.

Одновременно замерцал участок мостовой, источая жар, и взгляд сорока пылающих глаз остановился на Гедимине. Тот резко выпрямился и шагнул к источнику света.

— Что произошло, хранитель? — спросил он, скрывая тревогу. Станция не стала бы преодолевать такое расстояние из-за пустяка… Горячие волокна скользнули по его виску, тусклое свечение перекинулось на броню. Сармат вздрогнул, прислушиваясь к гудящему голосу «Идис».

— Ты это проверил, хранитель? — негромко спросил он. Сияние стало ярче, отразилось в золотистых глазах сармата, разгорающихся с каждой секундой.

— Прими мою благодарность, хранитель, — прошептал Гедимин. — Нелегко тебе со мной… Он неловко обхватил сияние одной рукой, прижимая к груди.

Зеленовато-белесый свет полыхнул ещё ярче, по спине сармата протянулись мерцающие линии, а потом и весь он оказался в светящемся коконе. Дозиметр пронзительно запищал, от брони повалил пар, а над сарматом выросло, переливаясь багрянцем и зеленью, защитное поле. Он поднял удивлённый взгляд… ну да, все, кто строил подстанцию, были уже тут и спешно создавали купол, чтобы закрыть источник излучения.

— Расскажу в Ураниуме — не поверят, — выдохнул один из сарматов, во все глаза глядя на сияние из-под затемнённого щитка. Хранитель станции, мигнув на прощание, втянул «хвосты» в землю.

Пластины на сфалте сомкнулись сами собой. На горячую броню Гедимина плюхнулось ведро меи и тут же зашипело, испаряясь. Древний Сармат покачал головой. И все ведь слышали, и не по разу, что мею не выливают на раскалённый фрил… Все сарматы смотрели на него. Он проверил скафандр — слабое ЭСТ-излучение уже рассеивалось, он не «светился», и купол можно было убирать сразу. Когда радужная плёнка схлопнулась, некоторые отступили на шаг…

— Испытания закончены, подстанция рабочая, — спокойно сказал Гедимин, указав на серебристую башню. — Лучшего и желать нельзя. До рассвета все свободны, с рассветом двое становятся на дежурство и ждут сигнала. Остальные возвращаются на станцию. «Идис» беспокоится о нас… Он усмехнулся одними глазами, кто-то из сарматов облегчённо вздохнул, кто-то вскинул руку. Вроде бы успокоились… Теперь можно лететь на последнюю подстанцию и завершить проверку. А там дело пойдёт к запуску восьмого альнкита… и один очень живучий знорк-ликвидатор встанет рядом с Гедимином у щита управления. И это радует…

— Хороший Алсаг, хороший… Ну, поешь немного! Что же ты… Из-под прикрытых век сочился бледно-синий свет. Воздух был свеж и прохладен, откуда-то пахло варёным Листовиком и дымом костра. Что-то холодное и мокрое скользило по коже. Фрисс тихо фыркнул, когда щекотка стала нестерпимой, и ощущение пропало.

— Симика, Речник тут, — прошелестел полузнакомый голос. Кто-то говорил на сингельском, кое-как подбирая слова, и родным его языком был, как показалось Речнику, иларсийский. Послышались тихие шаги, что-то мягкое опустилось на Фрисса, холод ушёл.

— Под белой кожей есть живая, — продолжал иларс вполголоса. — Ожоги… ожогов не будет скоро. Он тут, слушает.

— Как хорошо… Спасибо тебе, Ильгис. Ты уходишь? Этот голос Фрисс узнал сразу. Сима Нелфи! А Ильгис… Он с трудом открыл глаза и попытался сесть, но не смог. Даже глубоко вздохнуть не получалось — боль опоясывала по нижним рёбрам, всё тело ныло, как будто Речник побывал под камнепадом. Сима Нелфи — осунувшаяся и потемневшая лицом — поднесла к его губам флягу с разбавленной кислухой. Фрисс пил, пока сосуд не опустел. Силы возвращались медленно.

— Симика, я на Куте. Что-то будет — крикни, — обернулся на пороге белокожий иларс в чёрной одежде. Что-то знакомое почудилось Речнику в его лице.

— Речник Фрисс, ты помнишь что-нибудь? — грустно спросила колдунья. — Ты живой?

— Не уверен, — ответил Речник и закашлялся. — Ты стала целителем, Сима? Это хорошо… Скажи, где я сейчас? Колдунья вздрогнула и широко улыбнулась.