The Killers - Уроки Окклюменции

— Эти чертовы нарывы у меня по всему телу, — громогласно жаловался Поттер. — Мне больно не только сидеть, а даже стоять. Я еле натянул форму, думал, взвою. Не знаю, что со мной, вроде, ничего такого не ел.

— Просто ужас, — это уже Блэк. — По всему телу эта зараза, только на лице нет, знаете, как будто назло, будто пытка какая‑то, что с виду все нормально, а на самом деле пошевелиться невозможно. Прав Сохатый, ни сесть, ни лечь. У меня нарывы даже на пояснице и на заднице, в туалет лишний раз не сходишь, — добавил Блэк уже тише. — Вы как хотите, а к мадам Помфри я не пойду! Еще чего не хватало, показывать волдыри на заднице. И не только там…

Снейп, Мальсибер и Эйвери, посмеиваясь, пошли в подземелья. Они‑то знали, что зелье, которое выпили Мародеры, чрезвычайно противно тем, что нарывы, появляющиеся после его употребления, крайне болезненны и тяжело поддаются лечению, так что даже если Мародеры и пойдут в Больничное крыло, их «украшение» не пройдет минимум три–четыре дня. А если они послушаются Сириуса, то промаются недели две. Зато, может быть, хоть это угомонит их на время…

Матч завершился безоговорочной победой хаффлпаффцев. Заслуженной победой, потому что они упорно тренировались весь год и прикладывали все усилия для достижения своей цели. Поэтому Кубок по квиддичу перекочевал в кабинет профессора Спраут, а гриффиндорцы потом долго предъявляли претензии к своему охотнику и требовали внятных объяснений, которых так и не получили.

* * *

…Гарри вынырнул из думосбора красный и злой:

— Вы украли победу у Гриффиндора! — выплюнул он Снейпу в лицо, но тот лишь безразлично пожал плечами, показывая, что нисколько не интересуется претензиями Поттера. Мальчишке ничего не оставалось, как покрепче стиснуть зубы — вестись на его нападки профессор явно не собирался. Да и сказать по существу Поттеру, увы, было нечего.

08.05.2012

О гиппогрифах–слизеринцах и гиппогрифах–гриффиндорцах

Авторство Киллера 001

— Поттер, я говорил директору, что в вас нет способностей к столь тонкой науке, как Окклюменция. Что вы мне доказываете раз за разом! Это бесполезно, вы совсем не стараетесь. Что ж, тогда займемся более приятными вещами — прошу на очередной сеанс к думосбору!

В Хогвартсе занимался новый день. В сырых и мрачных подземельях, в спальне мальчиков 4 курса, Северус Снейп, вставший очень рано, торопливо одевался, поеживаясь от холода. Он вчера пообещал после ужина профессору по УЗМС Кеттлберну прийти помочь с лечением поранившегося гиппогрифа. Рассовав по карманам старенькой мантии пузырьки со своим Универсальным бальзамом, которым он теперь снабжал всех хогвартских эльфов и питомцев Кеттлберна, подросток неслышно выскользнул за дверь.

Главные двери были уже открыты — привратник Аргус Филч вставал очень рано. Он как раз находился в вестибюле, возле песочных часов факультетов. Северус мельком глянул на камушки — Слизерин шел почти наравне с Рейвенкло, их догонял Гриффиндор, который как раз накануне выиграл у воронов со счетом 180 — 270. К нему подбежала миссис Норрис и принялась с мяуканьем тереться об его ноги. Снейп засмеялся, нагнулся и погладил ее.

Холодный утренний воздух заставлял идти быстрее и вскоре Северус уже подходил к просторному загону с гиппогрифами, возле которого его поджидал пожилой профессор. На Кеттлберна иной раз было жутковато смотреть — у него не было нескольких пальцев на руках, по поводу отсутствия их среди студентов ходили разные устрашающие слухи — одни утверждали, что их пооткусывали келпи, которых он в молодости пытался отлавливать, дабы создать популяцию в Хогвартском озере, другие — что Кеттлберн очень любил носить кольца на пальцах, но их также любили и нюхлеры, которые разплодились в Запретном Лесу. Хромота профессора объяснялась ушлыми учениками тем, что тот по рассеянности неоднократно наступал на акнерысов, которые обожают кусать магов за ноги.

В общем, насчет своих увечий профессор много не распространялся, любопытных быстро заворачивал волшебной фразой «Десять баллов с Гриффиндора, Хаффлапафа и так далее», а предмет свой знал прекрасно и очень любил, хотя и признавался Северусу, что преподавать становится все труднее, и на его место нужен бы человек посильнее и повыносливее.

— Доброе утро, профессор! Какой из гиппогрифов поранился?

— Ааааа… Здравствуй, Северус, молодец, что пришел, я думал, ты не проснешься так рано.

— Я ведь обещал, да и жалко животное… — ответил подросток.

— В общем‑то, это еще совсем детеныш… Всего 14 месяцев от роду, переднюю ногу где‑то зацепил, рана большая, надо бы смазать и перебинтовать. Ну, давай займемся им!

Они вошли в просторный загон и направились к небольшой группе, состоявшей из четырех особей — трех взрослых и одного небольшого жеребенка серо–серебристой масти со странными и непривычными зелеными, а не желтыми, как у всех гиппогрифов глазами. Кеттлберн и его юный помощник почтительно склонились перед семьей гиппогрифов и те через несколько секунд благосклонно ответили вежливым поклоном.

— Вот, знакомься, черный — Аид, рыжая — Персефона, еще один черный с белым пятном на груди — Уран, а маленький — Протеус, мой любимец!

— Они чудесные! И такие умные! — восхищенно произнес Северус.

— Да, это верно! Гиппогрифы одни из самых умных волшебных животных! Очень гордые и независимые создания, доверяют только добрым и умным магам. Они чувствуют эмоции и понимают слова по их звучанию и тембру — уж враждебность или оскорбление сразу различат и поймут. И не простят обидчика. И они чувствуют, когда их боятся. Так что тебе нужно быть хладнокровным и спокойным, чтобы твой страх и недоверие не раздражали их.

Северус опустился на колени и осторожно протянул руку к пораненной лапе. Протеус склонил голову, внимательно разглядывая его и вдруг осторожно ткнул подростка мощным клювом в щеку. Тот засмеялся и с облегчением взялся на работу: осторожно очистил рану от мусора, и, наложив толстый слой бальзама, наколдовал магические бинты, плотно обвившие покрытую перьями переднюю ногу.

— Молодчина, Северус! Очень аккуратная и профессиональная работа! Может, мне рекомендовать тебя на свое место по окончанию Хогвартса? — предложил, довольный результатом, Кеттлберн.

— Нет, сэр, спасибо, но я собираюсь поступать в магический Оксфорд или Сорбонну. Попытаюсь выиграть грант, у меня есть на уме несколько зелий, которые надо разработать и сварить, а потом предоставить на суд приемной комиссии, может, получится, потому что таких денег на учебу у меня нет…

— Ну да ладно, но если что — обращайся, буду пока держать место для тебя, — пообещал профессор. — А сейчас, 20 баллов Слизерину за отличную работу и увидимся сегодня на уроке, Северус!