Олег Яковлев - Мартлет и Змей

– Я научччу, как обмануть вашшшего короля. Род твой ссстанет великим, есссли сссогласссишшшьссся. Откашшшешшшьссся есссли, открою очччи сссвои, и в камне сссассстынешшшь.

– Но что хочешь ты взамен? Душу, яко же демон богомерзкий из легенд и преданий?

– Нет нушшшды в душшше мне твоей! Сссалог твой – сссердсссе, в груди твоей бьющщщеессся.

– Сердце? – ужаснулся сэр Эрик…

Но согласился в тот день на условия василиска рыцарь. И воистину, помог змей обмануть короля Инстрельда II Лорана, Ронстрадом славным правящего. И укрепил Эрик Бремер стены, и башни их теперь разделяли, а во рву глубоком стояла вода мутная, откуда не выплыть ни единому врагу. Сэр Эрик назвал безымянный замок предков своих Бренхоллом, что значит «Сердце-Замок», ведь отдал за него свое сердце рыцарь…

– Красотища… Легенда о Василиске и Сердце… Какая чепуха несусветная! Чем там выживали древние рыцари василисков из норы? Хорьков у нас нет, да они и не справились бы с такой громадиной. Зеркало… Зеркало наколдуем мы с Хмурым. Что ж, господа маги, – Прищуренный кивнул своим мыслям и первым шагнул во мрак, – вперед…

– Дорогие коллеги, может, все же не будем так рисковать? Предлагаю подобру-поздорову тихонечко смыться отсюда, пока тварь спит себе. А? Что скажете?..

Только сейчас Ворчливый понял, что болтает сам с собой, – все его друзья уже скрылись во тьме провала. Маг Ветра глубоко вздохнул и последовал за ними…

Они мчались будто на крыльях. Лес вставал на дыбы за спиной, точно огромный разбуженный великан. И был он в дикой ярости… Пятеро коней летели, почти не соприкасаясь копытами с землей. Их сердечные мышцы едва ли не рвались от перенапряжения, а ноги в любой момент грозили надломиться. Со стороны даже нельзя было различить, что это кони.

Волшебник со спутанными серыми волосами будто бы врос в седло, широко расставив руки в стороны. Глаза его утратили зрачки, затянутые белесой поволокой, как у слепца, губы шептали слова заклятий, а кожа стала не просто бледной, а даже скорее пепельной. Семьдесят четыре окрестных ветра были согнаны вместе и направлены им в единое русло. Эта незримая буран-река кипела и гудела, мимо пролетали поднятые в воздух сучья и ветки, все пространство над землей наполнили собой осенние листья, которые всего пятнадцать минут назад преспокойно лежали себе позабытым ковром под деревьями. В самом сердце этой тучи неслись вперед пять всадников. Следом за ними по лесу мчалась тварь. Никто сейчас не смог бы узнать в этих людях тех склочных полубезумных стариков, которые не могли давеча даже костер разжечь или защититься от обыкновенного дождика. Сейчас это были могущественные грозные элементы, каждый из которых выглядел ужаснейшим средоточием и источником своей стихии.

Маг Огня пылал вместе с конем. Ночь будто кровью изошла багрянцем огненных, изогнутых серпами стен, которые расставлял за собой волшебник. Пылающие заслоны, подхватываемые ветром, поднимались в небо над лесом многофутовыми бастионами. Кругом горели деревья, и это несмотря на то, что Хоэр был просто пропитан влагой из-за болот и постоянных осенних дождей. Заразившись, будто моровым поветрием, по сторонам от дороги вспыхивали гигантские огненные столбы, вырастающие на месте торфяников.

Маг Повелитель Живой Природы, покрывшись настоящей древесной корой, заставлял целые лесные участки деформироваться, изменять очертания – он убирал деревья с их пути, при этом кустарник будто бы сам от ужаса отползал в стороны. Чернолесье ревело, громыхало и рычало. Деревья выкапывались из земли и, словно древние змееногие монстры, убирались прочь на узловатых корнях, точно на извивающихся щупальцах.

Маг Воды разводил руками ручьи и реки, на ходу возводя ужасные невидимые дамбы.

Маг Иллюзий превратился в туманный образ и занимался тем, что раз за разом творил призрачных двойников себя и своих спутников, рассылая их в разные стороны, чтобы сбить преследующее их чудовище со следа.

Они мчались к краю леса… так они думали. Указующий гоблин, сжавшийся от ужаса в кармане мантии мага Ветра, ведущего всю компанию на буране, не смел высунуть нос наружу; из кармана торчал только его палец, собственно, и указывающий нужное направление.

Монстр преследовал их. Он был в ярости, и ни сплетающиеся прямо перед ним деревья, ни огненные заслоны не были ему преградой. На мороки он вообще не обращал никакого внимания, неотступно следуя за беглецами на расстоянии полумили. Огромное, покрытое серебристой с зеленоватым отливом чешуей тело неимоверно быстро скользило, извиваясь, через лес. С семифутовых клыков текли целые ручьи яда, в горящих изумрудным пламенем вертикальных зрачках застыло звериное безумие. Они похитили его … Мерзкие людишки отважились, пока он спал, подло выкрасть одного из детенышей! Оно там, где-то среди них, чешуйчатое яйцо, которому осталось зреть всего лишь три года! Мерзавцы! Они поплатятся…

Края Хоэра и такой вожделенной равнины все не было видно, и если бы волшебники не были сейчас в своем магическом трансе, то уже давно заметили бы, что путь их заводит, наоборот, все глубже в лес.

В какой-то момент ветряная река выбилась на свободное от деревьев пространство, но это была совсем крошечная долина – не чета безбрежным просторам долины Грифонов. Буран разметал в стороны тягучий, как мед, сизый туман, и скачущий первым маг Ветра успел с ужасом осознать, что они мчатся прямиком в толстую, сложенную из черного камня высокую стену. Единым движением он вскинул руки, и все пятеро всадников взмыли в воздух. Столкновения не произошло – кони с лету перемахнули через зубцы и оказались за стеной. Но не все прошло гладко. Заклятие оборвалось в каких-то пяти футах над землей.

Ветер умер внезапно и неожиданно, и скакуны по инерции врезались в землю так, будто упали с верхушки башни. Ноги их сломались, а внутренности разорвались от соприкосновения с камнем. Всадники вылетели из седел…

Шатаясь и пытаясь унять головокружение, маги поднимались на ноги. Прищуренный лежал без сознания. Все были окровавлены, в грязных потеках, в изорванной, опаленной и одновременно мокрой одежде. Рядом бились в конвульсиях переломавшие ноги кони.

– Все целы? Что это было, по-по-подери вас Бансрот? Ворчливый, ты что, совсем спятил, подобное выкидывать? – Сердитый проверил Прищуренного – тот был в порядке, только, видимо, посчитал, что мир грез несколько приятнее, чем реальность. В чем-то он был прав…

– Где мы? – оглядевшись, Сварливый рукой попытался развеять туман перед глазами.

Из мглы выступали очертания строений из черного камня. Стены, ажурные мостки, узкие лестницы, провалы овальных окон.