Олег Яковлев - Мартлет и Змей

– Это существо – падальщик, – отозвался идущий впереди Танкред. – Кошмарное чудовище в облике черной птицы, питающееся трупами.

– Если он предпочитает живым мертвечину, то почему так опасен? – капитан задал вполне очевидный вопрос. – Мы легко выследили бы его завтра или через месяц. К чему эта спешка, господин барон?

Казалось, Огненный Змей задумался. Утгарт многое поведал ему о Черном Лебеде, но вот стоило ли делиться хоть с кем-то подобным знанием? Порой проще оставлять людей в счастливом неведении.

…Посреди ночи он стоял перед могучим дубом, у корней которого сидело древнее существо, за несколько сотен лет сросшееся с деревом и ставшее с ним одним целым.

– Сталь его не возьмет. Сила леса на чудовище тоже не действует. И не пытайся сжечь его, – рассказывал магу старый Нор-Тегли. – В эльфийских легендах упоминается, что тварь погубит только живой огонь. Тебе должно быть лучше известно, что это такое…

– Обожаю, когда со мной говорят загадками, – язвительно отозвался Танкред, но его собеседник пропустил этот выпад мимо ушей.

– В отличие от подобных ей тварей, – продолжил Утгарт, – эта никогда не насыщается. Жертвами и ритуалами ее голод удерживают на цепи, но стоит ей как следует набить брюхо, жди беды. Отныне она захочет мяса в не меньшем количестве, и если не найдет себе корма, то все, до кого дотянутся ее крылья, вскоре им станут. Несчастные будут убивать себя и друг друга, не понимая, кто или что их на это толкает. Необъяснимые самоубийства, жестокие преступления, поножовщина на пустом месте, вражда всех против всех – вот что ждет народ, приютивший эту ненасытную тварь. А коли прикормили ее человечиной, другой пищи она уже не признает.

– Но ведь эльфы столько лет жили под ее тенью и даже сейчас поклоняются ей! – возразил тогда Танкред.

Утгарт рассвирепел:

– Ты не понимаешь, Бремер! Стоит ей поселиться на этих землях, уже через пару недель тут будет только один хозяин – черная птица. Людей охватят ужас и отчаяние, и когда они поймут, кто стал их причиной, то начнут приносить жертвы и возносить молитвы ему, Черному Лебедю. Даже без помощи пришедших из Хоэра свихнувшихся остроухих у чудовища вскоре будет целая армия приспешников и фанатиков. И тогда ни ты, ни я, ни кто-либо другой, уже ничего не сможет сделать.

– Фанатиков и приспешников всегда можно убить, – больше из духа противоречия не согласился барон.

– Можно, – раздраженно усмехнулся Утгарт. – У эльфов в Хоэре получилось. Реки крови были пролиты, покуда чудовище не загнали обратно. Впрочем, остроухие до сих пор считают те события собственной борьбой за власть в Доме, и отчасти так оно и было. Что, по-твоему, проще: прикончить одного голодного падальщика или же бросить свой народ в пучину братоубийственной войны? Выбирай…

Огненный Змей выбрал еще тогда, на темной лесной поляне…

– Можешь поверить, он весьма опасен, – наконец ответил капитану Танкред и двинулся дальше. – Сегодня мы прикончим эту тварь, Джон.

– Так точно, господин барон, – капитан бросился догонять Огненного Змея…

Первые следы пребывания черной птицы они обнаружили в старой заброшенной голубятне, что располагалась под прохудившейся крышей одного из домов на улице Башмаков Хелены. Никаких голубей здесь не было и в помине, зато обнаружилось мертвое человеческое тело, пробитое в нескольких местах клювом. Голова мужчины превратилась в кровавое месиво, но при этом побывавшее здесь чудовище явно не было голодно – вырвало для себя только самое, на его взгляд, ценное: печень, сердце и мозг.

Барон что-то шептал, обходя тело по кругу, делал малопонятные измерения, выглядывал в пустые круглые оконца на улицу, определяя, откуда птица могла появиться и как сюда попала жертва. Кейлем с тревогой наблюдал за происходящим – ему все меньше начинало нравиться это их предприятие.

Во второй раз под забившимся дымоходом на другом чердаке в Вишневом переулке они обнаружили уже группу тел, причем с явными признаками насильственной смерти. Трое бедолаг были зачем-то привязаны веревками к деревянным опорам, после чего умерщвлены путем удушения – на шее каждого красовался одинаковый след от удавки.

– Чтобы ни капли крови не вытекло, – пояснил барон. Огненный Змей начал внимательно осматривать еще одно тело – лежащее здесь же, но лицом вниз, с торчащим в спине окровавленным топором. – А вот это, напротив, – приманка, которая должна была привлечь монстра к остальным жертвам. Но Лебедь почему-то не прилетел…

Кейлем отвел глаза в сторону, стараясь не смотреть на мертвецов и не думать, кто же в его родном городе способен приносить невинных людей в жертву неведомой твари.

Наконец, в третий раз, им «повезло» – прямо на крыше одного из домов, окружающих Колодезный тупичок, под скособоченным флюгером (кованой мышью на вилке) обнаружилась еще одна жертва – связанная по рукам и ногам мертвая женщина с выклеванными глазами. Пресытившееся чудовище, должно быть, лишь отметило добычу и еще собиралось за ней вернуться.

Капитан и барон спрятались на чердаке дома напротив и стали ждать. Не прошло и трех четвертей часа, как соседнее здание накрыла тень, и в глазах у наблюдателей потемнело. Так ничего и не разглядев, охотники поспешили вернуться на крышу – мертвого тела уже не было на месте. Довольный Танкред потирал руки – монстр, что говорится, раскрыл себя, вздумав унести добычу к себе в логово, и теперь Огненный Змей мог легко проследить магический откат от заклятия поиска, объектом которого и стала та самая жертва.

Магия указала прямо на ратушу. Барон и Кейлем, не теряя времени, направились туда…

…Странная это была охота. Ни загонщиков, ни псов, ни капканов. Только двое ловчих, один из которых был опоясан мечом, а другой – и вовсе безоружен. Даже сетей и рогатин не наблюдалось. Правда, второй из охотников являлся одним из лучших в королевстве магов Огня, и это многое меняло.

Сейчас охотники поднимались по старой и скрипучей лестнице трехэтажной ратуши – когда-то именно здесь сломал себе шею давешний бургомистр. После трагических событий прошедшей ночи в здании было пусто, вернее – должно было быть пусто.

За последние дни власть в городе сменилась уже в четвертый раз, а бургомистров успели похоронить дважды. Поскольку нового градоправителя Теала до сих пор не назначили, то даже шуршащим в канцелярских архивах крысам (кстати, совершенно неясно, чем они там питались, – не иначе, друг другом), не говоря уже о писарях, счетоводах и часовщике, должно было быть понятно, что сегодня выходить на службу вовсе не обязательно.

И тем не менее кто-то здесь был. Двух странных личностей барон и капитан заметили еще на подходе к ратуше – проходимцы волокли по мостовой что-то завернутое в серую мешковину. Заметив нежданных гостей, темные фигуры бросили свою ношу и ретировались в переулок. Подойдя ближе, Кейлем заметил выглядывающие из завязанного мешка черные солдатские сапоги. Разворачивать и изучать впитывающую кровь мешковину они не стали – и так было понятно, что там.