Олег Яковлев - Мартлет и Змей

– Нет, капитан.

– Где же он ошивается, негодник? Мальчик рискует не получить к ужину сладкое. Его сведения не терпят отлагательства…

Стена была взята, и ворота открыты. Рыцари сэра Гарвея пришпорили коней и устремились в город. Томас выглядывал из-за колосьев пшеницы, пытаясь разглядеть графа и его мага, где-то там должен был быть и кобольд. Сколько же можно неизвестно где ошиваться, подери его Бансрот?!

Вдруг за спиной наемника послышался треск. Он резко оглянулся, выхватив из ножен меч, но тут же опустил его, увидев того, кто так незаметно к нему подкрался.

Это был Ведриг, он тянул за повод коня, закованного в латы. Поперек седла был переброшен его хозяин, некто из числа рыцарей графа.

– Что ты делаешь, Бансрот тебя подери? – сквозь зубы прорычал Томас. – Зачем ты его сюда приволок?

– Ты же просил найти способ пробраться в город…

– И это твой способ? Что с этим рыцарем?

– Я оглушил его, и скоро он уже должен прийти в себя, так что поторапливайся. – Кобольд начал бесцеремонно стаскивать с благородного воина доспехи.

Томас вздохнул, сетуя на изворотливый разум карлика, и при помощи Ведрига принялся облачаться в латы. Вскоре он предстал в виде снаряженного для боя рыцаря.

– И дальше что?

– Ты садишься вот на этого коня. – Кобольд указал на бывшего скакуна одного из вассалов графа Реггерского. – И скачешь к воротам, двоих наших коней ты ведешь в поводу, чтобы их не украли в поле, этим злобным крестьянам, чтоб они провалились в шахты, нельзя доверить даже бесхозную ненужную вещь, не то что такое сокровище, как лошадь, тем более – две. – Карлик подземелий рассуждал так, словно это не он всегда старался стащить все, что плохо лежит и слишком ярко сверкает.

– Хорошо, – согласился Том, – залазь в мешок.

– Что?! – возмутился кобольд, выпучивая глаза и рыча от ярости. По рыжей бороде переливом прошел огненный отблеск. – Кажется, разговору о мешке не было!

– Да? А как же ты поедешь со мной в город? Я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь видел.

– Дурья твоя башка, человек! – огрызнулся Ведриг и с третьей попытки вскарабкался на коня. Лишь сел в седло, взял в руки повод, как тут же исчез с глаз вместе с конем. Через миг испарился и второй конь с сундуком.

– Ты и так умеешь? – удивился Том. – Не знал.

– Тебя не буду ни за что делать невидимым, даже не проси, – раздался хриплый голос.

Томас поставил ногу в стремя, сел в седло и, усмехнувшись про себя, направил коня из поля к воротам. Рыцари как раз въезжали в город, наемник опустил забрало шлема и смешался с их пестрой компанией.

В Бренхолле был переполох. Слуги мельтешили, солдаты бегали по коридорам. И все же общее волнение никак не желало передаваться хозяину замка, барону Бремеру.

Он находился у себя в рабочем кабинете и наслаждался далекими звуками боя за окном. Подле его кресла молчаливо застыл сгорбленный слуга Харнет.

В дверь постучали.

– Мой дорогой Сегренальд! Как ты себя чувствуешь? Как твои дела?! – весело и как ни в чем не бывало поинтересовался Огненный Змей у родственника, который осторожно вошел в кабинет.

Маркиз хмурился, его глаза глядели куда угодно, но не в сторону барона, он кутался от жуткого озноба в плащ. В общем, вел себя как всякий не заслуживающий прощения предатель. И все же к этому человеку Танкред испытывал, как это ни странно, некую симпатию и привязанность. Он многое ему прощал и любого другого давно бы уже наказал за многочисленные провинности. Но только не Сегренальда. Должно быть, Огненный Змей так его любил, потому что видел в нем свою полную противоположность. Странная логика была у барона Бремера.

– Вы звали меня, чтобы спросить о самочувствии? – проворчал маркиз.

– А почему бы и нет? – Создавалось ощущение, что у теальского сеньора сегодня самый счастливый праздник в году. Настроение у барона было на высоте, он прямо лучился счастьем и радостью…

Лорд Луазар здраво подумал, что это очень подозрительно и расслабляться не стоит:

– Я хорошо себя чувствую, Танкред, благодарю.

– Как Луиза? Я ведь должен побеспокоиться о новом члене нашего рода, который скоро уже должен появиться на свет… – Барон ткнул пальцем в гобелен, в заглавии которого ветвистой старописью было выведено: «Славный и древний род Бремеров» …

– Луиза хорошо себя чувствует… но, Танкред, смею заметить, что мы сейчас попросту теряем время, когда враг на подходе и…

– Послушай, Сегренальд, – барон решил оставить любезности и перейти к делу. – Я не хочу, чтобы ты участвовал в обороне замка.

– Что? – Опешивший маркиз на миг даже позабыл обо всех своих страхах. – Вы хотите, чтобы я бездействовал, когда враг угрожает нашей семье?

– Именно!

– Но почему?

– Уильям все равно захватит замок, зачем рисковать жизнью будущего отца и моего верного родственника и сподвижника?

– Да с чего вы взяли, что он захватит замок? Если расставить лучников на башнях, а арбалетчиков на галереях донжона…

– Он захватит замок, – прервал родственника Танкред. Его веселость мгновенно сменилась недовольством. – И ты не будешь ему в этом мешать. Ты меня понял? – В глазах барона блеснули искорки гнева.

– Да, – прищурился Сегренальд. – Уильям захватит замок. Но что будет с нами? С моей женой? С другими леди, детьми?

– Граф Реггерский не тронет безвинных женщин и детей. Ты же сдашься в плен… Посидишь в темнице несколько дней, тебе на пользу пойдет… Ты понял меня?

– Понял, Танкред. Я могу идти?

– Да, и пригласи капитана Валота, он, наверное, уже стоит за дверью.

Сегренальд вышел. Как и сказал барон, в коридоре дожидался коренастый толстяк в одеждах цвета листвы. На голову его был надет такой же длинный капюшон с зубчатой пелериной. С пояса у него свисали длинный кинжал в чехле и кованая «козья нога» – приспособление, чтобы оттягивать тетиву тяжелого осадного арбалета. Это был капитан известных своей меткостью «Зеленых Кафтанов», двух десятков лучших стрелков барона.

– Вы можете войти, капитан, – обронил маркиз и прошел мимо.

– Благодарю, милорд, – склонился в поклоне капитан и вошел в кабинет барона.

Мысли Сегренальда пребывали в полной неразберихе и смятении. Сейчас он получил самый странный и необычный приказ в своей жизни, в этом не могло быть никаких сомнений. Лорд Луазар шел не разбирая дороги и думал обо всем происходящем. И постепенно, шаг за шагом, фут за футом он начал догадываться, он начал понимать: поживешь под одной крышей с Танкредом – и не в таких вещах начнешь разбираться. И мысли его понемногу, словно осколки витража, начали складываться в общую картину…

Неожиданно путь ему преградила широкоплечая фигура, закованная в доспехи. Сегренальд поднял взгляд и узнал своего ненавистного родственника, Олафа Бремера.