Сергей Лукьяненко - Сумеречный дозор

— Мы оперируем разницей потенциалов, — Гесер опять погрозил мне пальцем. — Неважно, какова твоя «магическая температура»… этот термин использовали раньше ведьмы. Ты можешь генерировать очень много Силы, правда и скорость ее излучения будет расти в геометрической прогрессии. Есть такие Иные… они отдают в общую копилку Силы даже больше, чем люди, но и впитывают Силу очень активно. На этой разнице потенциалов и работают. Помолчав, Гесер самокритично добавил:

— Но это редкие случаи, признаю. Куда чаще Иные уступают людям в способности продуцировать магическую Силу, зато равны или превосходят в способности ее поглощать. Антон, не существует таких вещей, как средняя температура по больнице. Мы не банальные вампиры. Мы еще и доноры.

— Почему этому не учат? — спросил я. — Почему?

— Да потому, что в самом банальном понимании — мы все-таки потребляем чужую Силу! — гаркнул Гесер. — Вот ты, зачем приперся в такую рань? Гневные филиппики мне читать! Ах, как же так, мы потребляем вырабатываемую людьми Силу! А ведь тебе доводилось отбирать ее напрямую, выкачивать, подобно настоящему ваммиру! Надо было — не смутился. Пошел, весь в белом, с печалью на благородном челе! А позади тебя детишки плакали!

Он, конечно, был прав. Частично. Но я уже достаточно поработал в Дозоре, чтобы понимать: частичная правда — это тоже ложь.

— Учитель… — негромко сказал я и Гесер вздрогнул.

Я отказался быть его учеником в тот самый день, когда отбирал у людей Силу.

— Слушаю тебя, ученик, — глядя в глаза ответил он.

— Дело ведь не в том, сколько Силы мы потребляем, а сколько отдаем, — сказал я. — Учитель, цель Ночного Дозора — разделять и защищать?

Гесер кивнул.

— Разделять и защищать до тех пор, пока нравы людей улучшатся и новые Иные будут обращаться только к Свету?

Гесер снова кивнул.

— И все люди обратятся в Иных?

— Чушь, — Гесер покачал головой. — Кто тебе такую ерунду сказал? Хоть в одном документе Дозоров есть такая фраза? В Великом Договоре?

Закрыв глаза я посмотрел на послушно вспыхнувшие строки.

«Мы — Иные…»

— Нет, таких слов нигде нет, — признался я. — Но все обучение, все наши действия… все выстроено так, что создается именно такое ощущение.

— Это ощущение — ложное.

— Да, но этот самообман поощряется!

Гесер тяжело вздохнул. Посмотрел мне в глаза. Спросил:

— Антон, всем нужен смысл жизни. Высший смысл. И людям, и Иным. Даже если этот смысл — ложный.

— Но это тупик… — прошептал я. — Учитель, это тупик. Если мы победим Темных…

— То мы победим Зло. Эгоизм, себялюбие, равнодушие.

— Но само наше существование — тоже эгоизм и себялюбие!

— Твои предложения? — любезно поинтересовался Гесер.

Я молчал.

— У тебя есть возражения против оперативно работы Дозоров? Против контроля за Темными? Против помощи людям, попыток улучшить социальную систему?

Вот тут я почувствовал почву для реванша.

— Учитель, что именно вы передавали Арине в тридцать первом году? Когда встречались с ней у ипподрома?

— Отрез китайского шелка, — спокойно ответил Гесер. — Женщина, все-таки, захотелось ей красивых тряпок… а годы были тяжелые. Мне приятель из Манчжурии прислал, а оно вроде как ни к чему было… Осуждаешь?

Я кивнул.

— Антон, я с самого начала был против глобального эксперимента на людях, — с явным отвращением сказал Гесер. — Дурацкая идея, ее с девятнадцатого века вынашивали. Не зря Темные согласились. Никаких позитивных перемен это не несло. Та же самая кровь, войны, голод, репрессии…

Он замолчал, с грохотом открыл ящик стола. Достал сигару.

— Но Россия сейчас была бы благополучной страной… — начал я.

— Бла-бла-бла… — пробормотал Гесер. — Не Россия, а Евразийский союз. Сытое социал-демократическое государство. Враждующее с Азиатским союзом во главе с Китаем и конфедерацией англоязычных стран во главе со Штагами. Пять-шесть локальных ядерных конфликтов в год… на территории стран третьего мира. Драка за ресурсы, гонка вооружений пострашнее нынешней…

Я был раздавлен и разбит. В пух и прах. Но еще пытался трепыхаться:

— Арина говорила… город на Луне…

— Да, верно, — кивнул Гесер. — Лунные города были бы. Вокруг баз с ядерными ракетами. Ты фантастику читаешь?

Пожав плечами я покосился на книжку в мусорной корзине.

— То, что писали американские писатели в пятидесятых годах — это и случилось бы, — пояснил Гесер. — Да, космические корабли на атомной тяге… военные. Понимаешь, Антон, у коммунизма в России было три пути. Первый — развиться в прекрасное, чудесное общество. Но это противно природе человека. Второй — выродиться и сгинуть. Так и случилось. Третий — превратиться в социалдемократию скандинавского типа и подмять под себя большую часть Европы и Северную Африку. Увы, среди последствий этого пути — разделение мира на три противостоящих блока, рано или поздно — глобальная война. Но еще до того люди узнали бы о нашем существовании, истребили или подчинили себе Иных. Прости, Антон, но я решил, что лунные города и сто сортов колбасы к восьмидесятому году того не стоят.

— Зато сейчас Америка…

— Сдалась тебе эта Америка, — поморщился Гесер. — Дождись две тысячи шестого года, тогда поговорим.

Я молчал. Даже не стал спрашивать, что там Гесер видел в грядущем, в уже недалеком две тысячи шестом…

— Твои душевные терзания мне понятны, — потянувшись за зажигалкой, сказал Гесер. — Не слишком цинично будет, если я сейчас закурю?

— Да хоть водку пейте, учитель, — огрызнулся я.

— Водку с утра не пью, — Гесер запыхтел, раскуривая сигару. — Твои терзания… твои… сомнения мне вполне понятны. Я тоже не считаю нынешнюю ситуацию правильной. Но что случится, если мы все впадем в меланхолию и устранимся от работы? Я тебе скажу, что! Темные с удовольствием примут на себя роль пастухов человеческого стада! Они смущаться не будут. Они порадуются, что им повезло… Решай.

— Что решать?

— Ты же приехал с намерением подать в отставку! — повысил голос Гесер. — Ну так решай, в Дозоре ты, или наши цели для тебя недостаточно светлы.

— При наличии черного цвета серый считается белым, — ответил я.

Гесер фыркнул. Чуть спокойнее спросил:

— Что там с Ариной, ушла?

— Ушла. Взяла Надюшку в заложники и требовала от нас со Светланой помощи.

На лице Гесера не дрогнул ни один мускул.

— У старой карги, Антон, свои принципы. Блефовать она может как угодно, но ребенка — не тронет. Поверь, я ее знаю.

— А если бы у нее нервы сдали? — вспоминая пережитый ужас, спросил я. — Плевать ей на Дозоры с Инквизицией впридачу! Она даже Завулона не боится.

— Завулона — может быть … — усмехнулся Гесер. — Я сообщил о ведьме в Инквизицию, но и с Ариной связался. Совершенно официально, кстати. Все запротоколировано. И насчет твоей семьи ведьма была предупреждена. Особо.