Сергей Лукьяненко - Сумеречный дозор

— В игрушке какой-то компьютерной видел, похоже было… — с легким сомнением сказал Лас. И с возмущением уточнил: — Очень похоже!

— Игрушки не только люди делают… — объяснил я. — Да, он ушел. На Байконур. Хочет подменить космического туриста…

— Я слышал, — сказал Лас. — Вот придурок.

— Понимаешь, почему он придурок? — спросил я. Лас фыркнул.

— Если все люди станут магами… Сегодня тебе в трамвае нахамят, а завтра — испепелят на месте. Сегодня неприятному соседу дверь гвоздиком поцарапают или анонимку в налоговую напишут, а завтра порчу напустят или кровь высосут. Обезьяна на мотоцикле только в цирке хороша, а не на городских улицах… А уж тем более — обезьяна с автоматом.

— Думаешь, обезьян — большинство? — уточнил я.

— Все мы обезьяны.

— Тебе дорога в Дозор, — пробормотал я. — Подожди… я спрошу совета.

— Какой Дозор? — насторожился Лас. — Спасибо! Я-то не маг, слава Богу!

Закрыв глаза я вслушался. Тишина.

«Гесер!»

Тишина.

«Гесер! Учитель!»

«Мы совещались, Антон».

В мысленном разговоре нет интонаций. И все-таки… и все-таки мне почудилась тень усталости в словах Гесера.

«Он ушел на Байконур. — „Фуаран“ действительно работает. Он хочет превратить в Иных все людей на Земле!»

Я замолк, потому что понял — Гесер в курсе. Он видел и слышал все происходящее — моими ли глазами и ушами, какими-то другими магическими методами — не важно.

«Ты должен его остановить, Антон. Следуй за ни останови его».

«А вы?»

«Мы держим канал, Антон. Снабжаем тебя Силой. Знаешь, сколько Иных давали Силу для „серого молебена“?

«Догадываюсь».

«Антон, я с ним не справлюсь. И Завулон не справится. И Светлана. Мы сейчас можем только одно — обеспечивать тебе энергетическую подпитку. Мы тянем Силу у всех Иных Москвы. Если потребуется — начнем брать ее непосредственно у людей. Перестраиваться, использовать в качестве проводников другия магов нет времени. Остановить Костю должен ты… с нашей помощью. Альтернатива — ядерный удар по Байконуру».

«Я не смогу открыть прямой портал, Гесер».

«Сможешь. Портал еще не закрылся до конца, ты должен найти горловину и снова его активировать».

«Гесер, не переоценивай меня! Даже с вашей Силой я — маг второго уровня!»

«Антон, опомнись. Ты стоял перед Саушкиным, когда он произнес заклинание. У тебя уже не второй уровень».

«А… какой?»

«Выше первого — только одна категория. Высшая. Хватит разговоров, иди за ним!»

«Но как я смогу его победить?»

«Как хочешь».

Я открыл глаза.

Лас стоял передо мной и помахивал перед лицом ладонью. — О! Живой! — обрадовался он. — Так что за Дозор? И что, я теперь тоже маг?

— Почти, — я шагнул вперед.

Вот здесь стоял Костя… упал… развел руки… возник портал…

Человеческий мир — пусто.

Дует ветер, шелестит по бетону скомканный целлофан сигаретной пачки…

Сумрак — пусто.

Серая мгла, каменные глыбы на месте строений, шевелящиеся плети синего мха…

Второй слой сумрака.

Тяжелый, свинцовый туман… призрачный мертвый свет из-под тяжелых туч… синяя искорка на месте портала…

Я протянул руку — в человеческом мире, в первом слое сумрака, во втором слое Сумрака…

И подцепил пальцами гаснущую синюю искорку.

Постой. Не гасни. Вот тебе Сила — ревущая энергия, разрывающая грань между мирами. Стекает с пальцев, огненными каплями — на гаснущие уголья…

Расти, открывайся, выползай под яркое солнце — тебе еще придется поработать! Я чувствую след того, кто открывал портал. Я вижу, как он это делал. Я сумею повторить его путь.

И мне даже не нужны заклинания — все эти смешные формулы на невразумительных древних языках, как не нужны они были ведьме Арине, варящей свои зелья, как не нужны они Гесеру и Светлане.

Так вот что это такое — быть Высшим нагон?

Не заучивать схемы, а чувствовать движение Сил?

Как удивительно… и как просто.

Дело даже не в возможностях, не в поражающей силе файербола или мощности «фриза». Накачанный чужой Силой, или накопивший изрядно собственной, даже обычный маг способен «жахнуть» так, что Высшему мало не покажется. Дело в свободе. Как между пловцом, пусть самым талантливым — и самым ленивым дельфином.

Как же это было трудно Светлане — жить со мной, забыв о своей Силе, забыв о своей свободе? Это не разница между сильным и слабым — это разница между здоровым и инвалидок…

Но ведь живут — обычные люди? Живут, и со слепыми, и с парализованными. Потому что главное все-таки не в свободе. Свобода — оправдание подлецов и дураков. Говоря «свобода» такие думают не о чужой свободе, а о собственном рабстве.

И даже Костя — ни дураком, ни подлецом не будучи, попался на тот же самый крючок, что уже порвал губы революционерам всех мастей — от Спартака до Троцкого, от гражданина Робеспьера до команданте Че Гевары, от Емельки Пугачева до безымянного шахида.

А не попался бы я сам? Еще десять, еще пять лет назад?

Если бы мне сказали — «можно все изменить разом — и к лучшему»? Может быть, мне повезло.

Хотя бы в тех, кто был рядом со мной. Кто всегда с сомнением качал головой при словах «свобода и равенство».

Портал раскрылся передо мной — голубая призма, сияющие шнуры — ребра, мерцающая пленка — грани…

Я раздвинул шнуры руками и вошел в портал.

Что плохо в порталах — так это невозможность приготовиться к новому месту. Поезд в этом плане идеален. Ты входишь в купе, меняешь брюки на трико, а штиблеты на резиновые тапочки, извлекаешь пищу и напитки, знакомишься с попутчиками — если уж угораздило путешествовать без компании. Стучат колеса, уплывает перрон. Все, ты в пути. Ты другой человек. Ты делишься самыми сокровенными переживаниями с незнакомцами, споришь о политике, о которой зарекся спорить, пьешь сомнительную водку, купленную на полустанке. Ты — не там и не здесь. Ты в пути. Совершаешь свой маленький квест, в тебе что-то от Фродо и что-то от Паганеля, самая капелька — от Робинзона и чуточку от Радищева. Может быть, твой путь займет всего несколько часов, а может быть — несколько дней. Страна большая, и она плывет за окнами купе. Ты — не там. Ты — не здесь. Ты путешественник.

Самолет — немножко иное. Но все-таки ты тоже готовишься к путешествию. Покупаешь билет, просыпаешься ни свет, ни заря, садишься в такси и едешь в аэропорт. Колеса наматывают километры, а ты уже смотришь в небо, мысленно — ты уже там, в полете. Нервная суета зала ожидания, растворимый кофе в буфете, контроль, досмотр, если покидаешь страну — таможня и «Дьюти Фри», маленькие радости путешествия перед узкими самолетными креслами, ревом турбин и оптимистической скороговоркой стюардессы: «аварийные выходы расположены…» И вот уже земля ушла вниз, погасли табло, курильщики стыдливо потянулись в туалеты, стюардессы деликатно их не заметили, в пластиковых лотках разносят обед — почему-то в самолетах все жрут в три горла. Это не совсем путешествие. Это перемещение. Но… но все-таки ты видишь проплывающие мимо города и реки, листаешь путеводитель или проверяешь командировочное удостоверение, обдумываешь, как провести деловые переговоры — или повеселее использовать десятидневный тур в гостеприимную Турцию-Испанию-Хорватию. Все-таки — ты в пути.