Ворон пророчит беду

— «Пока сердце Ворона парит в небе, он неуязвим. В этом сердце и его сила и его слабость…» — это тоже слова из пророчества. А еще, разговаривая с сыном, Эржи сказала: «Доколе мое сердце спрятано в груди покровителя, всегда есть шанс вернуться». Тогда я не обратил внимания на эту фразу, слишком уж она показалась заумной, но теперь, кажется, сообразил, в чем дело.

Они смотрели на меня, раскрыв рты и ожидая дальнейших объяснений. Но я не мог тратить время на пустую болтовню, не мог ничего рассказывать и доказывать. Меня трясло от нервного возбуждения. Теперь, когда я знал разгадку тайны, то просто не мог оставаться на одном месте, рвался вперед, желая только одного – навсегда покончить с Вороном. Запрокинув голову, я всматривался в небо, туда, где на фоне багрового заката чернела зловещая фигура рыцаря – покровителя замка Корвин.

— Влад, что ты задумал? – Максим потянул меня за рукав. – Мы можем как–то помочь?

— Да. Слушайте меня внимательно. Спрячьте в надежном месте Антона, а сами бегите к Эржи. Следите за каждым ее действием. Если она возится с философским камнем – хорошо, а если бездельничает, постарайтесь завладеть ее вниманием. Тормошите, злите, не позволяйте сосредоточиться. Эржи ни в коем случае не должна узнать о том, что я делаю, иначе она найдет способ остановить меня.

— Но как она догадается? – поинтересовалась любопытная Лиза.

— Не знаю! Просто люди, владеющие магическим искусством, нередко обладают даром ясновидения. Ей может явиться видение, или она разглядит меня в волшебном стекле, или о моих действиях ей просто–напросто сообщит улыбающийся призрак. Да что вы стоите, как приклеенные?! Мое время на исходе! Шевелитесь! – прикрикнул я на недоумевающих ребят. – Мне некогда читать вам лекции!

— А ты?

— Делайте, что говорю! У вас десять минут на то, чтобы добраться до нее. И еще, пусть кто–то займется Сашкой–Матьяшем, он опасней, чем может показаться.

Наконец–то они послушались меня и торопливо побежали к западному флигелю, где находилась алхимическая лаборатория, а также жилые покои Ворона. Проводив взглядом ребят, я остался один. Минуты текли невыносимо медленно, напряжение возрастало, все мысли были сосредоточены на том, что ждало впереди. Когда положенный срок истек и Макс с девчонками, вероятно, уже достиг покоев Эржи, я вскочил на ноги, перепрыгивая через три ступеньки, помчался вверх по лестнице. Мой маршрут пролегал мимо зала советов, и, хотя времени оставалось в обрез, я все же забежал под его своды, прихватив один из украшавших его стены мечей. Кроме Эржи с сыночком в замке находились и другие наши враги, встречаться с которыми лучше было с оружием в руках.

Небо за окнами сделалось темно вишневым, помещения замка окутал зловещий красноватый полумрак. Для того чтобы выйти на открытую галерею, требовалось пройти сквозь большую комнату, основной приметой которой была громадная изразцовая печь, украшенная гербами Корвина–Силади. Пересечь комнату незамеченным было невозможно – возле очага возился с дровами один из прислуживавших Эржи цыган. Я крепче сжал рукоять меча:

— Обернись!

У цыгана оказалась отменная реакция. Еще не сообразив, что происходит, он молниеносно повернулся на звук голоса, взмахнул кочергой, парируя мой удар. Время работало против меня, я не мог задерживаться здесь, разбираясь с этим типом, а потому сразил его приемом, техника выполнения которого, похоже, пришла ко мне из прошлой жизни. Еще несколько шагов, и вдруг из двери выскочил второй, яростно размахивавший громадным топором цыган. Я каким–то чудом сумел отпрыгнуть в сторону, едва не потерял равновесие, а потом вновь ринулся в атаку.

Металл с глухим стуком ударился о металл, посыпались искры… Заорав, цыган замахнулся своим топором, с явным намереньем разрубить меня надвое. Возможно, так бы оно и случилось, но в последний миг я все же сумел проскользнуть у него под рукой. Это был неравный бой, цыган оказался очень серьезным противником, но терять мне было уже нечего. Моя жизнь больше не принадлежала мне, остался только долг, который следовало исполнить любой ценой.

Я перестал быть собой, став Владом Дракулой – его сила, отчаянная храбрость и виртуозное владение оружием передались мне, меч в руке превратился в смертоносную молнию. Еще миг, и путь вперед был свободен. Бросив ставшее ненужным оружие, я выбежал из комнаты.

Галерея, а затем и лесенка, ведущая на стену замка, остались за спиной, впереди возникла круглая, увенчанная фигурой рыцаря башня. Связка ключей по–прежнему была со мной, и я без проблем открыл ведущую внутрь дверцу. Однажды вместе с Максимом мы уже проделали этот путь, но теперь стоявшая передо мной задача оказалась намного сложнее. Почти стемнело, черно–красное небо нависло над шпилями замка, словно накрыв его окровавленным саваном, видимость ухудшалась с каждой минутой, к тому же начал накрапывать дождичек. И все же главная проблема была во мне самом – бой с цыганами здорово измотал меня, легкое головокружение напоминало о потере крови. Маленькая, но смертельная ранка продолжала потихоньку забирать мою жизнь…

Отчаянно скрипели ветхие ступени под ногами. Подъем давался нелегко, но самое трудное еще ждало впереди. Наконец, я достиг круглой комнаты под крышей башни, вылез в одно из окон и оказался на узеньком мостике, опоясывавшим строение. Ветер бил в лицо, бросая пригоршни дождевых капель, далеко внизу расстилался окутанный темнотой пейзаж, и только вершины далеких гор еще розовели под последними лучами солнца. Цепляясь руками за тоненькие металлические перильца, я подошел к лесенке, ведущей на вершину башни. Где–то над головой маячила огромная, особенно жутко смотревшаяся в таком непривычном ракурсе статуя рыцаря – хранителя замка. Головокружение усилилось, и мне с трудом удалось устоять на ногах. Мелькнула скверная мыслишка о том, что я, пожалуй, переоценил собственные силы и вряд ли сумею подняться по крутому скату до самой вершины башни, но эти сомнения длились всего несколько секунд. Только завладев сердцем Ворона, я мог спасти жизни ребят, а черное сердце злодейки наверняка находилось внутри огромной статуи. Как иначе можно было растолковать слова Эржи о том, что пока ее сердце спрятано в груди покровителя, всегда есть шанс вернуться? В этом сердце была и ее сила, и ее слабость…

Пальцы до боли сжимали шершавые скобки–ступени, с каждым метром подъема воздух становился все гуще, вокруг запрыгали маленькие молнии электрических разрядов. Еще шаг, еще… Из последних сил, вопреки всему… Это было похоже на чудо, но я все же поднялся к основанию статуи, и теперь до заветной цели оставалось всего лишь несколько метров.