Виктор Дуров - Рейнджер

Следить, следить надо за языком и за мыслями тоже! Вот обратный пример — я все уточняю, что, мол, стрела с таким-то наконечником, а зря. Местные говорят проще — стрела железная, костяная и так далее. И никому в голову не придет подумать, что там древко из железа сделано. Оно и понятно, у нас так же точно говорят «бронебойный патрон», и редкий зануда скажет, если того не требуют особые обстоятельства, что-то типа «патрон калибра 7,62 мм с гильзой длиной пятьдесят четыре миллиметра с пулей с бронебойным сердечником и самовоспламеняющимся фосфорным донцем» вместо «бронебойно-трассирующий патрон». А то и просто «трассер для СВД». Надо и мне быть проще в этом отношении, но за языком следить!

На этой дидактической ноте мои размышления были прерваны подошедшим к столику бароном без баронства.

— А почему ты еще не ешь? — спросил он.

— Потому что нечего, — констатировал я очевидное.

— Так, сейчас я там их пошевелю!

— Стой! — я накрыл ладонью руку Ольерта. — Не устраивай суеты. Если она с перепугу котелок уронит — вообще без горячего останемся. Без нервотрепки у нее быстрее получится, а главное — вкуснее.

— Думаешь?

— Уверен. Расскажи лучше пока, о чем с местной властью договорился?

— А, — барон махнул рукой. — Бани нам не будет. Точнее, сейчас не будет, только утром. Боятся идти — говорят, банник озорует.

— Проблем-то… Если и правда завелось что-то, сходить шугануть, пять минут работы.

— Предлагал, — паладин скривился, как уксусу глотнул. — Говорят, жреца просили очистить, не помогло. Бред какой-то, короче говоря. Пустое суеверие. А этот, староста, бормочет, мол, кузнец тоже не верил, теперь вон чахнет, знахарка две дюжины дней ничего сделать не может.

— Ну, если кто-то на самом деле хочет жить, то знахари с ним не справятся, — выдал я слегка переделанный бородатый анекдот. Судя по довольному, но какому-то дежурному хохотку барона, тут эта шутка тоже известна. Неудивительно — она, наверное, ровесница медицины. — А жрец-то хоть настоящий был?

— А какой еще?! — Ван Дрын выглядел искренне удивленным. — Самозванцу бог так приложит, что еще сто лет такого дурака не найдешь.

Хм, и то верно, при наличии реально и ощутимо существующих в мире богов, а не религий и клиров, шутить с этими силами иначе как дуростью не назовешь. Но, учитывая некоторые версии странного поведения жрецов в Роулинге и оговорки Арагорна, можно предположить кое-что странное, возможно, даже пугающее. Ладно, все равно достоверных данных пока негусто, да и проблема не самая актуальная.

— Ладно, утром сходим, попаримся. Мне это ОЧЕНЬ нужно, пришлось по лесам побегать так, что на пять лет вперед хватит.

— Ты же говорил, что сутки и половину дня только от темного эльфа убегали? Неужели так быстро выдохлись?

— Так мы еще до того побегали. Считай, почти от самого Роулинга по лесу петлями да зигзагами…

— Ну-ка, ну-ка, а подробнее можно?

Эх, ну почему тут телевизора нет?! Казалось бы — дядька сам постоянно приключений себе ищет и находит, ему всякий «экшен» должен поперек горла стоять — а поди ж ты! С другой стороны, то, что происходит с другими, всегда интереснее того, что делается дома. Опять же, если убегал — то у меня что-то пошло не так, а слушать про чужие неприятности всегда приятно, по крайней мере — большинству людей. Ну, и профессиональный интерес со счета сбрасывать нельзя — вдруг ему придется столкнуться с тем же самым, надо учесть мои ошибки и успехи. То есть — с любой стороны интересно, не отвертишься. Я вздохнул и начал:

— Началось это с того, что в одной таверне ко мне подошли два не слишком толковых помощника одного бога…

Я рассказывал со всеми «живописными» подробностями, про надкусанную жемчужину и про кумысную гранату, лишь бы замаскировать зияющие в рассказе прорехи. Я, разумеется, ни словом не упоминал о своем истинном происхождении, о встречах и посиделках у костра. Также я на всякий случай не стал говорить о настоящем задании — мало ли, вдруг изъятие мной амулета будет сочтено святотатством? Сказал, что мне поручили «посмотреть, что там творится».

В ходе рассказа та самая девица принесла какое-то рагу, да так и зависла рядом, приоткрыв рот. Корчмарь пришел поторопить ее — и тоже пристроился послушать. Короче, к концу рассказа откуда-то набралось человек пятнадцать. Опоздавшим шепотом пересказывали «краткое содержание предыдущих серий» и шикали, чтоб не мешали. Короче, кинозал деревни Забубенино. Кстати, как деревня-то называется? Собственно, какая мне разница, главное, чтоб двурвы лишнего не ляпнули. Про бубен я, кстати, сказал почти правду — что забросил на Грань и дальше. Иногда, мол, у Истинных Стражей такой фокус получается, но редко и с трудом. И это, вообще-то говоря, секрет. Не то чтобы совсем, но болтать не надо.

Хорошо, что летом светает рано — к концу моего рассказа солнышко уже встало, и староста отправил людей топить баньку. Это ж пока еще она протопится?! Спать же хочется до одури. Корчмарь оказался человеком с понятиями, предложил подремать пару часиков, пока банька топится. Белья, правда, не предложил.

Барон ван Дрын баню ждать явно не планировал — седлал коня, собираясь куда-то ехать. Но перед отъездом подошел ко мне с отчасти неожиданным для меня вопросом:

— Я тут организовал караван за трофеями и сам с ними прогуляюсь, чтоб не обидели ненароком. Так вот, делить будем как? В смысле — сам нас дождешься или?..

— Или. Не доверять паладину — глупость, тем более что я тебе должен за эту ночь, и много должен. Давай так — те, что с дыркой от стрелы или со следами от моей магии, пиши на меня, остальные — твои. Это по отчетности. Что до трофеев… Что выделишь с «моих» трупов, то и ладно. Только барахло их мне без надобности, пристрой вместе с тем, что сам продавать будешь. Выручку пусть к двурвам в банк сдадут, сейчас найду пергамент со всей нужной информацией. Так нормально будет?

— Вполне.

Копаясь в рюкзаке в поисках банковских реквизитов и потом, по дороге к своей комнате, я думал о причинах меркантильности «святого человека». И понял — ничего удивительного, болтается по стране сам по себе, хорошо, если у своих заночевать получится, а если нет? Коня боевого содержать, опять же, удовольствие не из дешевых. А чем кормиться, как не трофеями? Так что тут у него все отработано и налажено, и ничего удивительного в этом нет.

Что касается комнат — никакого второго этажа здесь, разумеется, не было. Пройдя по коридору, разделявшему дом на хозяйскую и торговую части, обнаружил еще две двери. Одна вела, видимо, в кладовку, за второй скрывался закуток, из которого можно было попасть в три небольшие спаленки. Хорошо, что три — и на двурвов хватит. Кстати, о птичках, увесистых таких, бородатых. Как-то они на себя не похожи, и в рассказ мой практически не лезли, обсуждали что-то тихо в сторонке. Даже про долю в трофеях не заикнулись, а это уже тревожный симптом. Я повернулся к неразлучной парочке: