Виталий Абоян - Вирус забвения

Бойд стиснул зубы, так что скрип услышали те, кто сидел рядом с ним. «Нужно взять себя в руки. Или – встать и уйти».

– Мои люди владеют сетью Анклава, коды запуска производств в Thunderhall, разумеется, изменены. В случае, если…

Бойд обратил внимание на внезапно широко открывшиеся в удивлении глаза Коймана, а со стороны стола приглушенным шепотом кто-то спросил: «Какие еще коды?» Судя по всему, о кодировке основных производственных мощностей Анклава знали не все верхолазы – и среди богачей имелись свои нищие и изгои. С лица Мортенса мгновенно сошла улыбка.

– Да, мы в курсе всех тайн Анклава. Это наш Анклав, но мы не бандиты. Нам нужно, чтобы вы это понимали: мы хотим договориться, – объяснил Бойд. – Так вот: если нам не удастся договориться, производства будут остановлены, и кодов вы не узнаете. Или вы полагали, что я пришел без страховки?

– Люди слабы, – заметил Койман и усмехнулся.

Понятно, куда он клонит.

– Вы ошибаетесь, господин Койман, – возразил Бойд. – Я могу отвечать за своих людей – кодов вы не узнаете.

– В конце концов, – вставил свое слово Мортенс, – есть другие средства…

Койман бросил на директора СБА недобрый взгляд, остальные верхолазы с интересом в глазах приготовились слушать объяснения Мортенса. Но Бойд не дал ему договорить:

– Вы готовы отключить сеть и начать загрузку заново? Потеряв всю информацию с серверов?

Шотландец не разбирался глубоко в премудростях Цифры, но Лиса, перед тем как отбыть в Punkground, тщательно проинструктировала шефа. Что говорить, когда говорить. И вообще – что, собственно, она собирается сделать.

Мортенс прикусил верхними зубами нижнюю губу – потерять данные он готов не был. «И дело здесь, – подумал Бойд, – не только в проблемах, связанных с производством. Мортенс явно имел в сети собственные секреты, которые, возможно, тоже планировал использовать против верхолазов».

– Чего вы хотите? – спросил Койман. Лицо Мортенса побледнело.

Наконец они перешли к делу.

– Я хочу управлять Анклавом, – честно сообщил Бойд. К чему юлить и ходить вокруг да около?

Кто-то из сидящих за столом нервно засмеялся, после чего воцарилась гробовая тишина. Один лишь Мортенс, повернувшись к окну, не обращал на происходящее в зале внимания. Он слушал того, кто разговаривал с ним по «балалайке». Директор кивнул, скорее всего потому, что согласился с собеседником, хотя так и не произнес ни слова. Прошуршав каблуками о каменный пол, Мортенс повернулся и без малейшей задержки спросил:

– А вы, простите, как собираетесь управлять? У вас, Бойд, есть какие-то реальные силы, знания и опыт? Расскажите нам. Нам это очень интересно.

– Вам рассказать историю моей жизни с самого начала, чтобы вы могли оценить мой опыт, господин Мортенс? – резко вопросил Бойд. – Или все-таки достаточно привести аргументы в мою пользу?

Мортенс открыл было рот, чтобы ответить, но Бойд не дал ему этого сделать, добавив к сказанному, словно вбивая последний гвоздь в крышку гроба карьеры директора эдинбургской СБА:

– Против ваших?

– Нам нужны гарантии, – подал голос Койман. – И, в любом случае, хотелось бы услышать, что вы намерены делать, заняв пост главы администрации Анклава.

– Посмотрите на улицу, – сказал Бойд, и несколько верхолазов, имен которых он не знал, машинально повернули головы в сторону окна. – Вы можете удержать людей? Прекратить этот бунт, который господину Мортенсу вряд ли уже удастся остановить даже с помощью оружия?

Мортенс, лицо которого снова замерло, а губы медленно шевелились, произнося не слышные никому слова, вдруг сорвал болтающийся на спинке стула галстук и, намотав оба его конца на кулаки, резко дернул. Галстук явственно затрещал, но выдержал натиск.

– Ты хочешь сказать, Шотландец, что можешь остановить бунт? – прищурившись и наступая на собеседника, спросил Мортенс. Галстук продолжал трещать в руках директора, на его скулах очень заметно играли желваки.

Мортенс нервничал. Очень сильно нервничал. Он потел – на его дорогой сорочке проступили темные пятна пота – и сбивался, обращаясь к Бойду то на «ты», то на «вы». Не говоря уже о трещащем по швам галстуке, которым он как будто вознамерился задушить своего оппонента.

Но еще он откровенно тянул время. Бойд заподозрил это сразу после того, как заметил, что Мортенс разговаривает с кем-то по «балалайке». И звонили ему не единожды. Что же он затевает? Его машинисты нашли подступы к подмявшему под себя всю сеть Анклава ломщику? Но Лиса молчит, она наверняка почувствовала бы неладное. Для чего тогда Мортенс не дает Бойду закончить разговор с Койманом и остальными верхолазами?

– Господа, – обратился Шотландец к сидящим вокруг овального стола верхолазам. Наверное, сейчас самым лучшим было просто игнорировать нападки Мортенса. – Вы видите, что СБА не справляется со своими прямыми обязанностями: ни о какой безопасности в границах Анклава нет и речи, на караваны Анклава, которые сопровождают хорошо вооруженные конвои СБА, регулярно совершаются успешные нападения на дорогах эмирата Шотландия. Даже корпоративные территории подвергаются сегодня атакам готовых на все бунтовщиков, которых блокпосты Службы Безопасности скоро не смогут сдерживать. Только слепой не способен увидеть кризис, разразившийся в Службе Безопасности, которая больше не в силах обеспечить безопасность никому. Даже себе самой.

«Я прямо предвыборную кампанию развернул здесь», – подумал Бойд. Койман, задумавшись на пару секунд, пожал плечами. Мортенс, бросив наконец на стол истерзанный галстук, издал какой-то нечленораздельный звук и резко дернул указательным пальцем правой руки – ему на «балалайку» снова поступил вызов.

– Потому что сейчас на верхних этажах «Солнечной иглы» идет бой! – бросил Бойд верхолазам.

Он не знал, известно ли хозяевам корпораций то, что Вернон устроил для безов настоящий информационный ад в бывшей штаб-квартире СБА, но предполагал, что Мортенс утаил этот факт. И попал в точку.

– Я уже говорил – мы не бандиты, мы не хотим лишних жертв. Все, что произошло в Эдинбурге за последние сутки, было сделано нами с одной лишь целью – показать, что СБА – это не та структура, которой можно доверять.

Мортенс никак не отреагировал на обвинение в свой адрес. Он вообще отвернулся и не обращал внимания на Бойда – его занимал разговор по «балалайке».

– И все же я бы хотел вернуться к гарантиям, – напомнил Койман.

Старый черт. Гарантии ему подавай. А что мог гарантировать он сам? Бойду была хорошо известна ситуация с новыми пищевыми фабриками, о запуске которых информационная служба СБА талдычила уже по меньшей мере в течение трех месяцев. А воз был и поныне на исходной позиции.