Владимир Поляков - Мистик

Острием клинка черчу прямо в воздухе заковыристое плетение, копирующее структуру, подсмотренную в замке Шенка. До конца я его так и не осмыслил, но основу уловил. Надежнейший способ ослабить противника – выкачать не весь Цвет, а всего лишь ту часть, которая находится в ключевых узлах. Тогда нарушаются связи между энергоузлами организма, и добить ослабленного врага становится проще.

Выстрел из арбалета, за ним еще. Это чтобы кальмар не заскучал, не предпринял чего-то неожиданного. Вот так, хорошее головоногое, молодцом. Оба болта, заполненные синим и багровым Цветом, были перехвачены, выпиты, а щупальца – порождения магии – радостно зашевелились, готовясь атаковать. Нет уж, кто не успел, тот опоздал. И опоздавшее тут именно оно, а не я.

Вычерченный узор висел в воздухе, пульсируя, источая силу сразу нескольких Цветов. Серебро, тьма, багровая ярость и алая кровь – все это слилось в единое целое и готово было сорваться вперед. Лови, блюдо ты неделикатесное!

Я первый раз применил столь сложную конструкцию, но результат оказался достойным. Знак метнулся вперед, словно живое существо, растянулся, увеличился, охватывая цель. Вспышка, треск разрываемой защиты, вой в инфразвуковом диапазоне.

Хорошо, что глаза успел закрыть, иначе промаргиваться бы долго пришлось. Зрелище того стоило. Кальмар полупрозрачный угрожающий превратился в кальмара обычного, недожаренного. Хотя и живого. Видимо, выжигание Цвета из узловых точек запустило цепную реакцию. Ничем иным объяснить подобное не получалось. Разом навернулись и проницаемость, и способность левитировать, и многие атакующие возможности создания канули в небытие. Радостно скалящийся Механист не преминул воспользоваться моментом и быстренько разделал тварь на крупные ломти. С особым тщанием он отсекал щупальца, крепящиеся к стенам и полу. Зачем?

– А чтобы все казалось неизменным, – ответил Механист на вопрос, видимо произнесенный вслух. – Ты посмотри внимательнее, все его тело сплошной выращиваемый орган. Сам проглот внутри стен, там его нутро. А я не просто конечности обрубаю, я их запечатываю. Присмотрись.

И точно. После подсказки я уже был в состоянии понять принцип действий Механиста. Он не просто обрубал лишнее, ему приходилось закупоривать пути, по которым проглот восстанавливал свое тело. И не просто закупоривал, а еще создавал иллюзию, что все идет как надо, не давая поднять шум или попробовать иной вариант восстановления. Талантливо, до такого мастерства мне еще ой как долго расти.

– Он что, совсем без мозгов? Я думал, что изделия Кромешников более сообразительны.

– Ему мозги и не требуются, – отрезал Рэнду. – Тупой страж, все вложено в мощь и способности противостоять попавшим сюда. Особенно таким, как я. Наверное, Долар хотел провести очередной эксперимент по воздействию на какого-то Механиста. Или на Механистов, потому что проглот тут не первый Шаг.

– Странно, что тварь экспериментальная, а имя у нее уже есть.

– Не обращай внимания. Это очередная модификация, а сами проглоты давно используются. Долар их и создал. Популярны, как стражи помещений у Кромешников. Пленников охранять тоже могут. Все.

– Это ты насчет чего сейчас?

– Насчет проглота. Все закончил, можно дальше идти.

Преддверие Хаоса

– Комедиант! – с трудом прерывает смех Артас, глядя на преувеличенно-серьезную физиономию Шута. – Хорошо ты играл из себя местного мистика. Нет, я все знал, но просто знать – одно дело, зато увидеть воочию – совсем другое.

– Я старался, – шаркнул ножкой гаер. – Честно-честно. Но торжественно клянусь, что незамедлительно и уж точно не позднее, чем завтра, обязательно придумаю что-нибудь поинтереснее.

Создание Хаоса лишь вяло отмахивается, не в силах больше смеяться. Им обоим известно, что в этом месте нет ни завтра, ни сегодня. Это часть Хаоса, где время – понятие относительное, подвластное хозяину. Обратить вспять нельзя, но вот замедлить – это да. Веер способен подождать, пока Игроки соберутся с мыслями, чтобы партия вышла особенно запоминающейся.

На этот раз обстановка оказалась особенно нестабильной. Из колодца вырывался то гейзер ледяных игл, тающих в воздухе и обращающихся кипящей лавой, то струящийся дым поднимался вверх и падал обратно теплой дождевой водичкой. Стены менялись, словно картинки в калейдоскопе, чередуя все виды камня – от черного оникса до розоватого мрамора. Откалывающиеся куски взмывали в воздух, кружась в завораживающем танце.

– Красиво…

– Ну, Шут, если даже тебе нравится, то мне действительно удалось создать что-то особенное. Ты ведь давно привык к изменяющимся видам этого места. Это Скорпи до сих пор не поймет, в какой стороне находится ее любимая нора.

– А тогда как?..

– Подсказываю. Мне больше нравится, когда этот зверь рядом, а не дрыхнет в своей берлоге. – Скорпикора при этих словах зевнула, показав розовую пасть с острыми клыками, потянулась и вновь плюхнулась на пол. Дескать, все знакомо вокруг, а поспать все равно хочется. – Кстати, нас можно поздравить.

– Сгораю на костре любопытства. Дымок скоро пойдет, румяной корочкой покроюсь… Пожалейте бедного артиста, экселенц!

Артас пожалел. Такой уж сложился стиль общения, давно перешедший в необходимый атрибут. Маски приросли к лицам. Даже столь могущественным сущностям не удается избежать подобного.

– Тень стремится в Стазис. Сам, без сомнений и колебаний. Он уверен, что так у него получится вернуть память. И он прав. Как только вырвется за пределы Фрахталя, все вернется на круги своя.

– А сам Фрахталь?

– А вот он туда точно не вернется. Этот мир начинает выходить из своего стабильного, гнилого покоя. Кстати, может, мне развлечься, помочь нашему посланцу во время визита к Кромешнику?

– Помилуйте, экселенц. Сам заварил кашу, пусть ее и хлебает полным черпаком. Простой ложки для Тени маловато будет. Да никуда не денется наша дражайшая отмычка, такие, как он, и в огне не горят, и в дерьме не тонут. Меня другое беспокоит. Как бы ваш соперник не прислал сюда кого-то из своих орудий. У него их есть… много.

– С чего бы? – усмехнулся Артас. – Пока все идет в пределах допустимого. Живы все Кромешники, нет масштабных войн. Хаос лишь начинает просыпаться, а само Зерно все еще спит в надежном месте. Вот если бы мы решили транспортировать его отсюда…

Бог мечтательно прищурился, вновь вспомнив начало эпизода этой Игры. Тогда еще никто не думал, что это начало. Один короткий укол, и сразу же возвращение спокойствия. Его соперник счел тот выпад пробным, но нет: создание Хаоса сделало первый ход и затаилось до поры.

– Но если вдруг что-то случится? – не унимался гаер. – Я понимаю, что «вдруг» только дети рождаются, но не хочу исключать его величество случай.