Изверин Сергеевич - Чужое тело-1

Воробьевы горы — это куда больше, чем обычная смотровая. Это ещё и набережная внизу, и место между набережной и смотровой… О, там места много! Конечно, большей частью закрыто сейчас. Строящаяся станция метро, вот уже лет двадцать. Какие-то загородки вдоль самой набережной, лыжные спуски, по которым как муравьи сновали строители, вкапывали в мерзлую землю столбики и обносили его заборчиком. Горстка неформальной молодежи в косухах, кожаных штанах и с крашеными хаерами кучковались на набережной, фотографировались с туристами. На столах коробейников были выставлены матрешки, самовары, утюги и прочие продукты советского режима. Слышалась иностранные говорки, английский и вроде бы немецкий. Милиционеры усиленно делали вид, что творящиеся валютно-обменные операции их не касаются. Наверное, хорошая смазка у них…

Съели по большой шаурме, посидели в кафе с видом на зимнюю реку, поболтали. Погуляли по лесным дорожкам, выбирая места почище. Костя впереди с Женей под руку, я позади с Машей. Та озорно глядела по сторонам, держась за мой локоть. Город ей нравился.

— Так, а что ещё красивого есть? — Когда мы вывели замерзших девушек к машине, спросила Маша.

— Маш, замерзла я! Едем греться! Летом посмотрим, все равно тут ещё будем…

— Ну, как хочешь. Едем! — Согласилась Маша.

На машине от Воробьевых до того района, где была квартира Костика, всего ничего. Полчаса, и на месте.

Ввалились в квартиру.

— Девушки, переодевайтесь и чувствуйте себя как дома, — предложил Костик, — а мы пока обедом займемся… Пошли!

Девушки двинулись в комнату, а мы на кухню. Закупили уже с утра все, чтобы днем по магазинам не бегать. Да и было всего у Костика много, как раз в расчете на гостей.

На кухне открыли коньяк и вино, я вымыл бокалы, Костик быстро резал хлеб и мясо. Хлопоты, короче.

Нет, все же приятно, когда на кухне есть ножи и вилки. В том-то мире, с тупым ножом, и кусок от поросенка толком не отрежешь, а тут что хочешь.

— Мясо с перцем надо. — Сказал Костик. — Вот, возьми на полке.

Я потянулся, открыл. Множество самых разных баночек, все в пыли. Нечасто сюда заглядывали.

— Кость, а у тебя давно ли стоит?

— Что?

— Да склянки эти. Смотри, они уже в полку вросли…

— Да будет тебе, что ему сделается?

Эх, с перцем всяко вкуснее будет.

Интересно, а почему в том мире нету специй-то почти никаких? Южный континент есть, а специй нету. Надо будет специальную экспедицию организовать. Или узбеков этих потрясти. Кстати, никак не понятно, откуда они такие черные-то? С югов, явно. Значит, что-то должны знать.

— Свечи. Что задумался?

Я достал с полки свежую упаковку длинных белых стеариновых свечей, вынул зажигалку из пояса, несколько раз пощелкал. На концах свечей затеплился огонек, а Костик потушил свет.

— О, вот теперь красота. Короче, маленькая комната твоя, большая, на правах хозяина, моя. Белье в шкафу, ну ты знаешь уже, где, да?

— Да, был у тебя.

— Ну, все, зовем. Маш, Жень, к столу!

— Идем-идем… — Раздалось из коридора.

Девушки переоделись. Эх, лучше б не переодевались. Маша сменила джины и топик на длинное облегающее темное платье, Женя надела такое же по фактуре платье, но цвета болезненно-белого.

Не знаю как Костик, но я просто не мог отвести глаза. И что это со мной-то? Вроде бы много видел, много испытал… Хоть сейчас можно уснуть, а там, во сне, посетить таверну "Похотливый Овцебык", попросив рыжих братцев стать моими гидами.

— Ужин при свечах! Всегда мечтала! — Женя схватила не ожидавшего того Костика и поцеловала его прямо в губы. — Пошли! Чур, я вино… Коньяк пусть ребята пьют.

— Ого, коньяк! Никак дьютифришный? — Маша покрутила белую бутылку. Кто достал, кто достал… Я достал. Борька, который умный очень, три бутылки привез, и вот одна из них нам на сегодня. Вторую точно надо Костику отдать, а то обидится. И все равно с ним вместе её выпить придется. — Где кто достал? Так, я это не буду, я боюсь… Что за дела, почему за мной никто не ухаживает? Налейте даме вина…

Ну, и как обычно. Конечно, тут не было боев на мечах, прыжков через огонь и всего такого прочего, чем мы занимались у реконструкторов. Слушали музыку, пытались танцевать, Женя даже пригласила меня на танец, но с ней мне не понравилось, я все время смотрел на Машу. Да и танцевать-то я не умел. Не сходиться-расходиться же нам по разным углам, как на балу у королевы? Эх вы, королевичи, вальсы Шуберта и хруст французской булки… Не умеете вы танцевать и принц ваш тоже такой же!

— Пусти! — Заявила Маша, насмотревшись на мои неловкие движения. — Это мой. Оставляю тебе другого, о моя белая сестра!

— О да! — Воскликнула Женя, усаживаясь на колени к Костику. Костик такого подарка давно ждал и сразу же его обнял.

Маша же подошла ко мне, обняла и неожиданно сильно попыталась закружить в меня вальсе, но у неё не получилось. Я ж её на полголовы выше и, по последним данным, раскачался не так уж и слабо.

— Та-ак, сопротивляемся? А ну-ка, руку сюда, ногу сюда, тело вот так…

Меня повернули, как боксерскую грушу. Одну руку положили на талию, вторую взяли в ладошку.

— Теперь вот покачиваемся… Медленно… Ме-едленно… Двигай бёдрами, в такт мне, давай!

— Мучают, Костик! — Воскликнул я. — Му-учают!

— Терпи! — Философски ответил мне Костик.

— И смотри в глаза! — Маша вытянула руку, повернула меня за подбородок к своему лицу, и посмотрела мне в глаза. — Двигаемся…

Я медленно двигался ей в такт, играла тихая музыка, за окном горели светлячки фонарей. Медленно кружился в воздухе снег, падал на окно. Чуть колыхались шторы. Девушка все плотнее и плотнее прижималась ко мне, поправляя мои неловкие движения. На некоторое время я отвлекся, сосредоточился на том, как правильно двигаться. Правильно двигаться оказалось довольно просто. Тело само вспоминало навыки запоминания движений, что с Молчаном, что с сержантом. Какая разница, что разучивать, траектории движения меча в руке, кулака к челюсти противника или движения руки, когда на неё опирается прекрасная девушка?

И не пошлить, гусары, не пошлить!

— Вот, теперь у тебя хорошо получается! — Шепнула мне на ухо Маша, я посмотрел в её глаза, и понял, что снова не могу отвести взгляд.

Маша молчала, двигалась в такт мне, на секунду то теряла мой взгляд, отворачивалась спиной, то снова лицом ко мне и снова смотрела в глаза. Я не мог оторваться. Мне было приятно. Мне хотелось, чтобы танец длился и длился, продолжался и продолжался.

Костик и Женя давно про нас забыли и целовались прямо на кухне.

— Не будем им мешать? — Кто бы знал, чего стоило мне набраться смелости и произнести эти слова. Во всяком случае, с графом Дюка ссориться было не так страшно.

Маша покосилась мне за спину.