Родовая магия

— Дурной пример заразителен, — парировал я. — А впрочем, ладно. Но учтите, если что — я специально стану привидением и буду таскаться за вами по пятам, гремя цепями, до конца вашей жизни.

— На тебе нет цепей, — хмыкнул он.

— А я найду! Например, одолжу у Кровавого Барона, — я невозмутимо пожал плечами.

Сириус фыркнул и в открытую улыбнулся.

— Ну ладно, пока тебе еще не требуются цепи, идем. Здесь прохладно.

— Да и в кухне не лучше, — заметил я, следуя за ним к двери, из которой вышел несколько минут назад.

— Ничего, это поправимо, — отозвался Блэк, взмахом палочки накладывая на помещение согревающие чары, и зажигая огонь в камине. Я невольно ощутил приступ жалости. Нет, огонь зажечь — это понятно, но согревающие чары мне в Маноре, например, накладывать не приходилось, достаточно было легонько коснуться уз Дома. А ведь он когда-то тоже так мог…

Чаепитие с Сириусом Блэком было, пожалуй, одним из самых необычных в моей жизни. Ну, в том, что к чаю у него нашлись какие-то вполне сносные домашние сладости, как раз, не было ничего удивительного. Особенно учитывая, сколько молодежи гостило в доме, и при том что двоим из них родной матерью приходилась Молли Уизли, а еще двоих она приняла под свое крыло и тоже заботилась о них, как о своих. Куда удивительнее было поведение хозяина, по крайней мере, по сравнению с прошлым разом. Похоже, Гарри все-таки не ошибся. Сириус, казалось, изо всех сил старался вести себя дружелюбно и приветливо, хотя время от времени и окидывал меня подозрительными взглядами, словно пытаясь отыскать подвох в моих словах. Признаться, полностью избавиться от неприятного чувства неловкости мне так и не удалось, но, напомнив себе, что я — действующий лорд Малфой, я старался держаться спокойно и непринужденно.

В общем и целом все было не так уж плохо. Сириус расспрашивал меня о том, как же вышло так, что мы подружились с Гарри. Я ни капельки не сомневался, что крестник уже рассказывал ему эту историю, однако понимал, что Блэк просто хочет услышать мою версию. Ну, в принципе, скрывать мне было нечего, не считая нескольких небольших моментов, вроде приворотного зелья, которое я подлил Гарри в начале года. Но об этом Сириусу знать вовсе не обязательно…

Кажется, рассказом он остался доволен, хотя и несколько обескуражен тем, что на очевидной лжи поймать меня не удалось. Дальнейшая беседа потекла в довольно-таки предсказуемом направлении — его интересовали новости магического мира, и прочее. Будучи почти семнадцать лет, правда, с небольшим перерывом, оторван от знакомого с детства мира, естественно, он хотел знать, что произошло с его знакомым. Не сомневаюсь, что в юношестве, а особенно после отречения и изгнания из Рода, он изо всех сил хорохорился и делал вид, что ему это ни капли не интересно, но теперь, с возрастом, горячность отступила. Он даже поинтересовался здоровьем моей матери, и тем, как она переносит смерть Люциуса. Меня так и подмывало ляпнуть, что отец жив, чтобы проверить действие чар и посмотреть, будут ли они работать, но я удержался. Не стоило лишний раз дразнить судьбу. А еще где-то посреди разговора он упомянул, что Гарри было бы приятно, если бы я остался здесь до конца каникул, и что если я не против, то он приглашает меня погостить.

В общем и целом ждать пришлось довольно долго, впрочем, я в этом и не сомневался. Посещение магазина «УУУ» никогда не могло ограничиться всего лишь коротким визитом. Вся дружная компания, нагруженная свертками, коробками и пакетами, ввалилась домой уже в девятом часу, в сопровождении мистера и миссис Уизли. Я снова ощутил неловкость, не зная, как вести себя в их присутствии. Гриндевальд побери, я даже не знал, известно ли им о нас с Джинни! Вряд ли Рон смолчал бы, хотя с другой стороны, возможно, он просто надеялся, что увлечение его сестры пройдет само собой и незачем расстраивать родителей. В общем, как бы там ни было, я, как мог, вежливо, поздоровался с ними. К моему удивлению ответное приветствие было теплым и радушным, — как я подозревал, в основном благодаря рассказам Гарри и Джинни.

Поговорить с Гарри мне удалось только ближе к вечеру, когда всеобщее возбуждение после посещения Косого Переулка, немного улеглось. Мы уединились в небольшой гостевой спальне на третьем этаже, которую я занимал в те две ночи, пока оставался здесь после Нового Года, и которую мне снова было предложено занять сегодня.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Гарри, когда мы остались одни и я наложил чары против прослушивания. — Ты сказал, у тебя есть что-то важное?

— Ну, в общем да, — кивнул я. — Не хочу тебя обнадеживать, но очень может быть, что у нас появилась зацепка о местонахождении Чаши.

— Ты шутишь! — вытаращил глаза Поттер. Я возмущено фыркнул.

— По-твоему я способен…

— Да нет, нет, я не имею в виду… — поспешно исправился он. — Просто… Это кажется невероятным, особенно после того, как мы напали на след медальона!

— Что? — теперь настала моя очередь таращить глаза. Со смешанным изумлением и недоверием я выслушал рассказ Гарри о том, как ему удалось выяснить, что таинственный Р.А.Б. из записки, найденной в поддельном медальоне — младший брат Сириуса. Знал я о нем мало, он умер еще до моего рождения, а мама упоминала его чуть ли не реже, чем Сириуса. Вальбурга, правда, когда мы навещали ее, любила сравнивать меня с ним, и не уставала повторять Нарциссе, что Регулус тоже был отрадой материнского сердца, и что меня надо беречь как зеницу ока. Тогда, да и позже, это сюсюкание казалось мне отвратительным, а само сравнение — неприятным, но теперь, особенно после рассказа Гарри, я изменил свое мнение. Ну, хотя бы в отношении второй части. Что ж, возможно, Сириус все же был не так уж и неправ, когда сравнивал меня с Регулусом, подумал я, накрыв ладонью через ткань содержимое своего кармана.

— Так что, дай Бог, Дамблдору удастся выяснить у Флетчера, куда тот дел медальон, — закончил Гарри.

— Мда, ну вы и лопухнулись, конечно, в своем время, — заметил я, скептически пожав плечами. — Вот что значит, не ценить Родовое Наследие.

— Знаешь, честно говоря, мне все время казалось, что Сириус таким образом… как бы мстил, что ли, своему Роду, за то, что он отверг его. Как бы показывал, что раз он — ничто для своей семьи, то и они, и все их ценности — ничто для него.

— Да, наверное, так и было, — согласился я. — Пожалуй, если подумать, его можно понять. И все равно, то что он сделал — неразумно. Насколько я понимаю, состояние Блэков сейчас не ахти какое большое, не так ли?

— Ээээ… — Гарри потер ладонью шею, а потом пожал плечами, — Ну, вроде да. И что?

— Да то, что семейные артефакты и прочие ценности, могли помочь ЕМУ поправить дела, а не проходимцу Флетчеру — нагреть руки. Продавать такое на черном рынке — это все равно, как… как вычерпывать ванну кофейными чашечками!