Родовая магия

— Не буду, — согласилась она. — Но я уверена, ты способен на большее, чем «влачить жалкое существование». Даже в виде оборотня. Вот если… Если это случится со мной — я буду бороться. Буду пытаться изменить отношение общества, буду…

— Ох, Грейнджер, ты неисправима, — вздохнул я. — Все как с эльфами, да?

— Что плохого в… — она не договорила. Вскинула голову, замерла, прислушиваясь — и в тот же момент я и сам услышал. Зверины лапы — совсем не то же, что человеческие ноги, но и волчьи шаги оказались слышны в гулком коридоре. Я снова похолодел и поудобнее перехватил рукоять своего орудия, которое, положа руку на сердце, назвать мечом мог только с натяжкой.

Дверь открылась со зловещим скрипом — хотя раньше она поворачивалась бесшумно на хорошо смазанных петлях. Лобастая волчья башка, просунувшаяся внутрь, показалась мне почти черной в тусклом свете, а желтые звериные глаза сверкнули ядовитой зеленью. Вошедший волк был необычайно крупным — а мне со страху показался вообще величиной чуть не с лошадь. Загнав собственный ужас подальше вглубь сознания, я, бравируя, пригрозил оборотню мечом и вызывающе вздернул подбородок. Вообще-то, это было глупо и бессмысленно — в виде зверя тот не обладал всей полнотой человеческого восприятия и вряд ли мог оценить мою браваду по достоинству. Впрочем, я и не ставил своей целью воздействовать на него — скорее, я хотел подбодрить и Гермиону, и самого себя. Низко зарычав, чудовище двинулось ко мне на полусогнутых лапах, словно подкрадывалось к жертве, готовясь к финальному прыжку. Я нервно сглотнул. Если оборотень замыслил именно это — мне остается только надеяться, что удастся вовремя уйти в сторону. От удара этой туши никакой меч не спасет — даже самый что ни на есть настоящий, изготовленный гоблинскими оружейниками. Что уж говорить о моем «изделии»…

Следом за первым, открывая двери пошире, внутрь протиснулись еще двое зверей, чуть уступающих ему размерами — но тоже довольно крупных. Любому из них далеко было до Фенрира, конечно, но тот, если вспомнить, и выглядел-то уже не как настоящий волк, а как некая помесь волка и человека — сильнее и могущественнее каждого в отдельности. Это оборотни до такого не дошли и выглядели как обычные волки — ну, если не придираться к таким мелочам, как форма носа и расположение ушей. Человеческий интеллект, если и сидел внутри разума каждого из них, пока ничем себя не проявлял. Они походили скорее на ведомых инстинктом хищников, чем на людей-убийц в звериных шкурах.

Я нервно облизнул губы. В Зал протиснулось пока только трое оборотней. Где же остальные? Или Томас ошибся, когда сказал, что их пятеро? Да нет, не может быть — я ведь и сам видел их силуэты через барьер! Их было совершенно точно больше троих!

Грейнджер, видимо, разделяла мои мысли. Девушка вжалась в стену, ее бледное лицо было напряженным и застывшим, она нервно кусала губы, не понимая, что ей делать — замыкать круг, или все-таки дождаться оставшихся волков? Хотел бы я и сам знать, как стоит поступить! Если замкнуть ловушку сейчас, то есть еще шанс отделаться «малой кровью». Справиться с оставшимися двумя оборотнями не в пример легче, чем со всей пятеркой. Тем более, насколько я мог судить, запах крови все-таки не так сильно повлиял на них, как я надеялся. Волки не потеряли голову — действовали они на редкость слажено. Хотя, может, я поторопился отказать им в человеческом интеллекте?

Первый волк продолжал, низко рыча, подкрадываться ко мне, в то время как двое остальных «брали в кольцо». Стоит мне отпрянуть от «вожака» — и один из них накинется на меня в ту же секунду, не успею я опомниться. Единственный шанс — успеть вылететь из круга, при условии, что Гермиона замкнет его в ту же секунду. Вот когда я пожалел, что не могу общаться с ней мысленно, как с Поттером! Если бы я мог передать ей сейчас это подобие плана! Подождать, сколько возможно, не появятся ли остальные волки — и замкнуть круг при первых же признаках атаки. Оставалось только надеяться, что она достаточно умна, чтобы и без меня это понять. Я не мог даже крикнуть ей, чтобы не выдать весь план с головой. Волки-оборотни сейчас не люди, но уразуметь смысл ловушки вполне способны…

С коротким рыком «вожак» ринулся на меня. Я прянул в сторону — туда, где свободного места было больше, и одновременно попытался отмахнуться мечом от второго волка, чья оскаленная пасть уже ждала меня там. Серебряное лезвие, как я и думал, никуда не годилось. Оставив неглубокую царапину на морде зверя, меч погнулся, режущая кромка от удара сплющилась, само лезвие заходило ходуном, чуть ли не вырвавшись из моей руки. Волк взвыл — но рана была неглубокой и далеко не опасной, и только лишь разъярила зверя. Я чертыхнулся, проклиная ненадежное оружие. Да от удара доброй кочергой толку было бы больше! Черт, права была Грейнджер — надо было мастерить что-нибудь вроде копья!.. Хотя, если подумать — у этого подобия меча тоже есть острие!

«Вожак» тем временем оправился от промаха и поднялся. Верхняя губа волка приподнялась в оскале — и оба зверя, угрожающе рыча и щеря зубы, начали наступать на меня. Я сделал шаг назад, выставив перед собой погнутый и почти ни на что уже не годный «меч», потом — еще шаг… и уперся спиной в каменный постамент одного из светильников. Оборотни оказались почти вплотную передо мной, переступив через черту заклятия так легко, словно это были всего лишь детские рисунки мелом на камнях. Салазар побери, неужели Гермиона не замкнула круг? Я рискнул кинуть быстрый взгляд на девушку поверх волчьих голов — и чуть не вскрикнул. Третий оборотень теснил ее в угол, рыча и скалясь, а она, держа перед собой кубок, с побелевшими от ужаса губами отступала. За дверью замелькали какие-то тени — кажется, волчьего полку прибыло, наконец-то. Не то чтобы это сильно радовало…

— Используй палочку! — крикнул я, озвучив ее единственный шанс. Времени посмотреть, как она воспользуется этим советом, не оставалось.

Я понимал, что если сам упущу инициативу, заведомо поставлю себя в проигрышное положение. Какая уже тут, к черту, осторожность! Меня все равно зажали в угол, так лучше попробовать забрать с собой хоть одну из этих тварей, чем просто подставиться, как овечка на закланье!

Следующие события произошли одно за другим так быстро, что мне показалось, что все случилось одновременно. Оба волка, полностью оскалив зубы, кинулись на меня — один метил в живот, второй в прыжке целил в горло. Скорость оборотней — фантастическая, уступающая лишь их силе и злобе — не оставила бы мне шансов, если бы не благословенная Родовая Сила, позволившая мне хоть чуть-чуть сравниться с ними. Врезав «нижнему» волку по зубам тяжелой, толстой подошвой своего ботинка, я коротко, без замаха ударил мечом вперед, в подставленную грудь «вожака». Если бы не Родовая Магия, вряд ли у меня получилось бы хоть что-то — я просто не успел бы за ними. Но даже с ней у меня не было времени размахнуться, чтобы вложить в удар меча хоть какую-то силу. Но даже так, будь в моих руках добрый клинок, оборотню пришлось бы плохо — однако оружие снова подвело меня. Острие скользнуло по спутанной шкуре, едва царапая ее, я, закричав с отчаяния, развернул запястье — чего делать нельзя было по всем правилам обращения с мечом! Впрочем, мне было не до правил. В моем распоряжении были лишь доли секунды. Я налег на меч, вкладывая в усилие весь свой вес, всеми силами пытаясь проткнуть проклятое чудовище, и одновременно выворачиваясь, уходя с дороги. Вой, визг, рев — все смешалось, что-то дернуло меня в сторону, сбивая с ног, и рукоять меча выскользнула из моих пальцев. Второй оборотень налетел на меня хуже достопамятного гиппогрифа. Я снова вскрикнул, когда пол обрушился мне на спину, тяжелое волчье тело придавило меня сверху — я извивался, отбивался как мог, уже не думая о том, чтобы не позволить зверю укусить себя. Теперь я пытался хотя бы не дать порвать себя в клочки! Смрадное дыхание оборотня обдало меня, кошмарные зубы лязгнули и вцепились в правый рукав, и что-то больно рвануло предплечье, словно обжигая. Без меча я остался почти беспомощным — у меня не было возможности даже вытащить палочку. Оставался лишь крошечный шанс остановить оборотня. Левой рукой я схватил чудовище за горло.