Сергей Тармашев - Тьма. Сияние тьмы

Где те мудрые могущественные маги и великие Короли, что заботились о своем народе? Канули в Лету давным-давно. Были ли они вообще? Редарон верил, что были. Ведь исцеляла же страждущих Принцесса Айлани! Не только безвозмездно, но даже милостью своею одаряя золотой монетой на обязательное омовение и покупку новых одежд! Самому ему так и не удалось увидеть столь великое чудо, но сестра с мужем, иногда навещавшие сотника, много рассказывали об этом. Принцесса наделила острым слухом их племянника, страдавшего врожденной глухотой. Недаром же последние из сильных чародеев, наставники Школы Магов и целители столичной больницы, не пожелали принять власть Дарнэта и укрылись в Талуанских лесах. Их смутьянские речи о том, что бежавшая от Некромантов и кровожадного братца Принцесса отправилась за помощью, привлекали в леса тысячи недовольных. Волшебники эти утверждали, что придет час, и Принцесса вернется и приведет с собой воинство Эльфов, а быть может, даже и истинного Короля Редонии. И страна вновь обретет счастье. Многие верили их словам. И сотник не видел оснований не доверять мудрости старых чародеев. Что-то они точно знали, в отличие от этих красноранговых выскочек Дарнэта, которые оказались не в силах справиться с их волшебством.

— Редарон! — негромко обратился к нему один из воинов. — Зачем ты отпустил этого бунтовщика? Многие шепчутся, теперь жди доноса!

— Пусть заткнут свои поганые рты, — огрызнулся сотник, — тоже мне, умники! Что-то я не помню, чтобы кто-то из них был против, когда я сказал, что мы возвращаемся в лагерь. Что ж они не изъявили желания и дальше обыскивать лес и ловить смутьянов? Уж не потому ли, что испугались нарваться на взбунтовавшихся магов? Сейчас, когда опушка близко, можно храбро рассказывать, как сотня солдат совершила неповторимый подвиг, изловив оборванного крестьянина с малолетним сопляком в одной руке и древесной веткой — в другой!

— За поимку любого смутьяна обещана награда в один золотой, — пожал плечами солдат, — ты только что лишил каждого из них двух серебряных монет. Наши поймут. Но ты не хуже меня знаешь, что тех, других, большинство. Мы опасаемся за тебя, Редарон. Донос обязательно будет, и уже к вечеру ты попадешь в шатер полкового мага на разбирательства.

— Ничего, — скривился сотник, — обольют грязью и отпустят обсыхать. В крайнем случае, разжалуют в десятники. Переживу. У меня племянник такой же, как тот малец из леса. Я не мог скормить его этой ходячей гнили! А без отца он недолго проживет!

— Тише! — Солдат тревожно оглянулся. — Ты же понимаешь, что магов это волновать не будет! А если тебя обвинят в пособничестве бунтовщикам? Сам попадешь в Некрос!

— Вряд ли, — отмахнулся Редарон, — а воевать-то кто будет? И без того армия — копытням на смех!

— Воевать с кем? — зло поморщился солдат. — С женщинами и детьми, объявленными вне закона лишь за то, что они бежали от рабства из своих сожженных к’Зирдами домов? Брось, Королю Дарнэту не нужна армия. За него все сделают некроманты или змеиные языки. Мы лишь сборщики рабов, не более того. В общем, наши считают, что тебе лучше тайно покинуть лагерь и бежать в лес, пока в кандалы не заковали. Мы отвлечем внимание остальных. Бунтовщики примут тебя, они всех принимают…

— Что ж ты сам не уйдешь к ним? — усмехнулся сотник.

— Ты знаешь, почему! — поник солдат. — Армейские маги не могут совладать с чародеями смутьянов. Указ Короля Дарнэта об уничтожении смуты не может быть исполнен. А это значит, что рано или поздно доводить его до конца будут к’Зирдские тумены. Они заполонят лес, и бунтовщики падут.

— То-то и оно! — наставительно произнес сотник. — Потому я и не тороплюсь в леса. Но если встанет выбор между скорой смертью и несколькими месяцами жизни, я не стану долго раздумывать.

— Будь осторожен, не оказалось бы поздно, — посоветовал солдат, — посадят тебя маги в колодки, никто уже не вытащит.

— Посмотрим, — шевельнул бровями Редарон, — для начала я погляжу, как скоро маги мною заинтересуются. Если быстро, то, наверное, придется последовать твоему совету. Если же нет, то…

— Сотник! В лагере объявлен общий сбор! — К Редарону подбежал солдат из передового дозора. — С караульной вышки передают сигнал поспешить!

— Сотня! Бегом! Марш! — скомандовал Редарон, переходя на бег. — Посмотрим, что еще стряслось.

На всеобщее построение его сотня явилась самой последней. Пристроившись к краю своего полка, солдаты замерли. Командующий армией выстроил войско перед виселицей, на эшафот которой сейчас возводили воина в доспехах сотника Королевской Гвардии. Рядом с виселицей отряд Тайной Полиции уколами копий поставил на колени еще нескольких гвардейцев, чтобы заковать их в кандалы. К Редарону подошел легат его батальона:

— Сотник! Захватила ли твоя сотня в плен кого-либо из смутьянов? — властно поинтересовался он.

— Нет, Милорд, — ответил Редарон, — лес вдоль опушки безлюден. Бунтовщики сегодня не выходили из чащи.

— Скверно, сотник! — недовольно нахмурился легат. — Если бунтовщики не вышли из чащи, вы должны были сами явиться к ним! Тем более, что теперь их языки будут трепаться еще сильнее! Сотня! — Он обратился к солдатам Редарона: — Смотрите внимательно на эшафот! Скверна смуты проникла даже в ряды Гвардии! Только что в лагерь явились эти смутьяны и заявили ни много ни мало, что в Арзанну вернулась подлая убийца отца и брата, бывшая Принцесса Редонии Айлани, и с кем бы вы думали? С наследником династии Эдрионгов, явившимся вернуть себе законный престол! Чтобы эта заезженная басня бунтовщиков приобрела свежий вид, они добавили к ней весьма оригинальные подробности! Оказывается, Наследник Эдрионгов — великий шаман Орков! И он даже привел с собой нескольких из них! Но смутьянам показалось недостаточно и этого! И потому новый Лже-Эдрионг для надежности привел с собой еще и парочку Эльфов! И все они живут теперь в Башне Родбонга одной большой и дружной семьей!

Весь полк, слышавший слова легата, дружно засмеялся. Стоящий в первом ряду Редарон привычно смеялся вместе с остальными. Попробуй тут не посмеяться. Мигом окажешься рядом с теми, что примеряют сейчас колодки. Тем временем легат поднял руку, останавливая смех, и ткнул ею в сторону виселицы.

— Но мы вырвем смуту и разложение из наших рядов! — громогласно заявил он. — Приказом Главнокомандующего, старший из изменников приговорен к смерти! Ибо для нас великая боль, что подобное ничтожество носит доспехи сотника Гвардии! Его соратники-смутьяны, согласно Королевскому Указу, подлежат обращению в рабство! Солдаты! Взирайте же на то, как свершится справедливая кара!

На шею гвардейского сотника накинули петлю, но, вместо того чтобы с достоинством встретить смерть, он закричал: